Джон Паттерсон - Людоеды из Цаво

На следующий день мы с Махиной отправились к этому месту. В сумерках мы примостились на безопасных, но неудобных ветках прямо над тропой. Мы не провели на ветке и часа, как, к нашему удовольствию, услышали громкий топот носорога, который шёл в нашу сторону. К сожалению, луна ещё не поднялась, поэтому у меня не было возможности видеть это приближающееся чудовище. Тем не менее, света было достаточно, чтобы увидеть носорога, когда он выйдет из кустов на небольшую поляну у подножия нашего дерева. Он неуклонно подходил всё ближе и ближе, и я направил винтовку в ту сторону, где он должен был появиться. Но, увы, именно в этот момент ветер сменил направление и подул от нас прямо по направлению к носорогу. Он немедленно учуял нас, издал мощное фырканье и затем, как бешеный, ринулся в кусты. Довольно долго мы слышали, как он сокрушает всё на своём пути. Наверное, он пробежал на большое расстояние, пока не опомнился после испуга и не перешёл на обычный, более медленный шаг. В любом случае, мы больше не видели и не слышали его. Мы понапрасну провели бессонную ночь на неудобных ветках.

Следующая попытка подстрелить носорога произошла спустя несколько месяцев, на берегах реки Сабаки и едва не увенчалась успехом. После полудня я вышел из Цаво вместе с Махиной, нашёл подходящее дерево в нескольких ярдах от реки со свежими следами под ним и решил тут же занять позицию на его ветвях. Махина предпочёл сесть так, чтобы можно было удобно вздремнуть. Он опёрся на развилку дерева немного ниже меня, но всё-таки в восьми или десяти футах от земли. Была тихая, спокойная ночь, какая может быть только в тропиках. Всё выглядело таинственно и прекрасно в ярком свете луны, пейзаж был похож на картинку в стереоскопе. Со своего места на ветках я увидел сначала водяного козла, идущего на водопой к реке, потом бушбока. Затем из кустов появился крошечный паа. После каждого шага он замирал на месте, грациозно подняв переднюю ногу. Он всё время осторожно и нервно оглядывался в поисках возможного врага. Наконец он в целости и невредимости достиг речного берега и склонился к воде. Потом я увидел шакала, который шёл по следам паа, даже не шелестя опавшей листвой в своём уверенном приближении к несчастной маленькой антилопе. Вдруг шакал встал, как вкопанный, а затем со всех ног умчался прочь. Я огляделся, чтобы найти причину этого поспешного бегства, и, к своему удивлению, увидел большого, очень красивого леопарда, бесшумно крадущегося к нашему дереву. Сначала я думал, что он выслеживает какое-то животное на земле под деревом, но скоро понял, что этот зверь намеревается напасть на Махину. Я не знаю, прыгнул бы леопард на моего спящего носильщика оружия, если бы я ничего не предпринял. Но я не собирался давать ему ни малейшего шанса, поэтому осторожно поднял винтовку и прицелился. Хотя я сделал это абсолютно бесшумно, он всё равно заметил – вероятно, ствол блеснул в лунном свете – и немедленно исчез в кустах прежде, чем я успел выстрелить. Я тут же разбудил Махину и приказал ему для безопасности перебираться повыше, ко мне.

Долгое время ничто не нарушало наш покой, но, наконец, на сцене появилась добыча, на которую я надеялся. Под нами было открытое пространство, заросшее слоновой травой, которое тянулось до берега реки, и сквозь него широкий поток сиял в лунном свете, как серебро. Вдруг без всякого предупреждения этот проход заполнился большой чёрной массой. Это из мелководья очень неторопливо выходил носорог. Он шёл медленным, тяжёлым шагом, соединяя неуклюжесть с определённой величественностью. Почти прямо под нами он остановился и стоял так, что мы его ясно видели. Это был мой шанс. Я внимательно прицелился в плечо и выстрелил. Огромное животное с невероятной скоростью закрутилось, как юла, после чего я опять выстрелил. В этот раз я ждал, что он упадёт. Но вместо этого я увидел, как он бросается в джунгли, и несколько минут слышал, как он крушит всё, словно паровой каток. Я чувствовал себя униженным, но утешился мыслью, что он не может далеко уйти из-за тяжёлой раны. Я подумал, что мог бы легко найти его, когда настанет утро. Махина, который был в диком восторге от «бурра джанвар» (большого животного), придерживался того же мнения. Поскольку больше не было причин хранить молчание, он стал рассказывать мне о разных необычных и забавных вещах, пока не наступил серый рассвет. Когда мы слезли с дерева, мы легко обнаружили след раненого носорога, хорошо заметный из-за пятен крови. Пару миль мы могли легко идти по нему. Но след становился всё незаметнее и незаметнее и наконец вовсе исчез, и мы бросили поиски. Вокруг была каменистая земля, и не было никакой возможности понять, по какому пути шла наша добыча. Я крайне сожалел, поскольку мне не хотелось оставлять его раненым. Но я ничего не мог поделать, поэтому мы отправились домой и прибыли в Цаво ближе к вечеру очень уставшие и разочарованные.

Носороги – невероятные животные и совершенно непредсказуемые. Сегодня они могут уклониться от встречи с людьми и не атаковать, а завтра по непонятной причине произведут самое решительное нападение. Один чиновник, который долго жил в стране, рассказал о таком случае. Группу из двадцати одного раба контрабандой переправляли на побережье. Рабы шли колонной по узкой тропе, и, как принято, их шеи были скованы одной цепью. Неожиданно в один конец колонны врезался носорог, пронзил своим рогом человека в центре, а остальные сломали шеи из-за резкого падения. Эти крупные звери имеют очень чуткое обоняние, но зрение у них, наоборот, слабое. Говорят, если охотник при встрече с носорогом будет стоять и не двигаться, тот пройдёт мимо, не заметив человека. Но я добавлю, что пока не сталкивался с человеком, который отважился на такой эксперимент. С другой стороны, я встречал пару человек, которые попадали на рога этих животных, и они говорили, что это очень больно. Если даже вы сумеете выжить, вы станете калекой на всю жизнь. Главный бухгалтер Угандийской железной дороги мистер Б. Иствуд однажды очень красочно описал мне своё спасение от разъярённого носорога. Он был в отпуске и охотился в окрестностях озера Баринго в восьмидесяти милях к северу от станции Накуру. Он уже выстрелил в носорога и как будто бы убил его. Когда Иствуд подошёл к носорогу, тот вскочил на ноги и буквально упал на него, сломав ему четыре ребра и правую руку. Не удовлетворившись этим, носорог ударил Иствуда рогом в бедро и поднял его в воздух, повторив это действие несколько раз. Наконец он поковылял прочь, бросив беднягу Иствуда в длинной траве, где тот и лежал, беспомощный и слабеющий. Он был тогда один, и только через несколько часов был найден своими носильщиками. Их внимание привлекли парящие грифы, которые, как вурдалаки, ждали, пока он умрёт, чтобы начать свою трапезу. Доктор смог прибыть к нему только через восемь дней. Я не представляю, как Иствуд сумел продержаться это время. Но, к счастью, он всё-таки выздоровел, и единственным напоминанием об этом ужасном случае стало отсутствие правой руки, которую пришлось ампутировать.