Владислав Корякин - Русанов

Самое время рассказать о результатах воплощения в жизнь замыслов Русанова на примере Карских экспедиций на западном отрезке Северного морского пути, где его идеи в развитие полярного мореплавания проявились наиболее отчетливо. Количество судов, перевозивших грузы для Сибири (и, соответственно, вывозивших в основном лес, некоторые руды, пушнину), здесь возрастало год от года: 1900–1909 годы-8, 1909-1919-й-37, 1920–1929 годы — 67, причем по мере увеличения движения судов увеличился и навигационный период (когда суда могли находиться в Карском море) с 35 дней в начале 20-х годов до 73 на рубеже 20-30-х годов. Рост грузовых операций потребовал создания новых портов — Усть-Енисейского и Игарки на Енисее и Нового Порта в Обской губе, где грузы с морских судов перегружались на баржи с буксирными пароходами. Все чаще для проводки караванов привлекались ледоколы.

Карские экспедиции для своего дальнейшего развития потребовали обобщения всех накопленных научных сведений, что и сделал Н. И. Евгенов в первой «Лоции Карского моря и Новой Земли», увидевшей свет в 1930 году, включая прогнозы ледовой обстановки — наиболее сложный элемент обеспечения ледовых операций, на основе наблюдений полярных станций и воздушной ледовой разведки. Возможности последней, по Русанову, определялись пределами визуального обзора из корзин судовых аэростатов. Кроме Нагурского, нашего первого арктического пилота, никто не мог предвидеть появления достаточно мощных винтокрылых машин с большим радиусом действия уже в самом ближайшем будущем.

Разумеется, вклад Русанова в освоение и изучение Российской Арктики продолжал работать на страну и дальше, о чем разговор пойдет отдельно — во всяком случае, по времени он не ограничился лишь 20-ми годами прошлого века. Его достоинства научного стратега не раскрылись из-за преждевременной гибели. Собрав огромный материал, гораздо более значительный, чем у своих предшественников, он просто не успел его обработать и сформулировать идеи на будущее во всем их объеме, хотя уже сделанного им хватило на десятилетия для целой дивизии исследователей разных направлений: геологов, гляциологов, картографов и географов как эпохи уничтожения «белых пятен» на карте России, так и тех, что перешли к изучению природного процесса в высоких широтах планеты. Ограничимся только указанными научными дисциплинами.

Русанов за пять полевых сезонов на архипелаге своими исследованиями подвел теоретическую базу будущим исследователям Новой Земли, которые могли уверенно приступать к геологическому картированию, с которого начинается современный поиск в геологии. Одновременно встал вопрос о соотношении геологических структур, слагающих архипелаг в трехмерном пространстве.

Дальнейшие работы в этом направлении были выполнены геологами Всесоюзного Арктического института и других организаций, которые подготовили к XVII Международному геологическому конгрессу в Ленинграде в 1937 году под руководством наиболее компетентного специалиста в своей области профессора Михаила Михайловича Ермолаева геологическую карту Новой Земли в масштабе 1:2,5 000 000 на весь архипелаг целиком. Однако еще десятью годами раньше видные специалисты-геологи Сергей Владимирович Обручев и Мария Васильевна Кленова при высадках с экспедиционного судна «Персей» установили на юге архипелага наличие так называемого антиклинория — совокупности складок, образующих выпуклый изгиб с погружением в толще слагающих пород в направлении к Маточкину Шару. Подобное образование было вскоре выявлено и на крайнем севере Новой Земли к югу от мыса Желания, с погружением оси также по направлению к Маточкину Шару. Между этими тектоническими элементами южнее Маточкина Шара находилась, очевидно, зона синклинория с относительно молодыми породами, характерными для верхов палеозоя с возрастом перми (всего 230–280 миллионов лет тому назад), о чем знал еще академик Чернышев. Таким образом, плоская картина, нарисованная Русановым и детализированная в значительной мере Ермолаевым, усилиями последнего и его коллег стала обретать пространственный трехмерный характер. К сожалению, последующее детальное геологическое изучение архипелага на десятилетие было прервано как бесперспективное с точки зрения полезных ископаемых промышленного значения и, как показало будущее, достаточно неоправданно. Позднее здесь были обнаружены медные, марганцевые и полиметаллические месторождения, при благоприятной конъюнктуре способные обрести промышленное значение.

Однако даже на этом этапе Новая Земля сыграла для наших экспедиций роль своеобразного учебного полигона, на котором проходила отработку методика поиска и проведения полевых работ в экстремальных условиях Арктики, не претерпевшая принципиальных изменений по сравнению с русановскими временами. Все тот же геологический молоток и лопата, в скальных грунтах — кайло, лупа, чтобы изучать с увеличением строение минералов и горных пород, определитель фауны, бесконечные маршруты с ночевками в палатках, питание сухими продуктами и консервами и прочие приметы романтики со всеми мыслимыми и немыслимыми перегрузками и бесконечным ожиданием транспорта в виде катера, а то и надувных лодок, огромные потери времени на непогоду и невозможность неделями высушить даже портянки, не говоря уже о спальных мешках. Но одновременно и ликвидация «белых пятен», когда уникальный материал позволяет полевому исследователю выдвигать гипотезы и теории, повергающие оппонентов в научный нокдаун (а порой и в нокаут), напряженнейшая работа мысли в стремлении разгадать загадки и кроссворды, на которые так щедра Арктика. И еще свобода выбора — играть или не играть в подобную игру, все то, с чем связана профессия геолога 30-х годов. Отправным моментом в этом суровом научном и жизненном поиске оставались на протяжении нескольких десятилетий работы Русанова, его выводы и оценки. Они наращивались, уточнялись, на протяжении длительного времени не подвергаясь в основе коренному пересмотру вплоть до послевоенного времени, когда на помощь геологу пришли аэрофотосъемка и новые физические методы, позволяющие, например, в ряде случаев определять абсолютный возраст пород, а то и «прощупать» земную твердь сейсмическими методами или замерить электропроводимость слагающей толщи. Это помимо появления новых видов транспорта (моторные лодки, вертолет), относительно надежной радиоаппаратуры и новых видов полевого снаряжения, облегчившего быт полевиков. Одновременно менялась детальность исследования — основным документом при этом становилась геологическая карта масштаба 1:1 000 000, на которой до сих пор можно ощутить влияние русановских идей.