Жюль Верн - Плавающий город

— Вы прибыли из Индии?

— Да, на «Годавери», который на днях доставил меня в Ливерпуль.

— И вы отправились в путешествие, Фабиан… — спросил я, не отрывая глаз от его худого и бледного лица.

— …чтобы от всего отрешиться, если мне это удастся, — ответил капитан Фабиан Мак-Элвин.

Фабиан покинул меня, чтобы удобно расположиться в просторных апартаментах каюты номер семьдесят три, куда ему был продан билет. Тут из огромных труб парохода вырвались гигантские клубы дыма, а из глубин машинного отделения послышался шум от вибрации корпуса. С оглушительным свистом пар стравливался через отводные трубы и мелким дождичком оседал на палубе. Громкий стук свидетельствовал о том, что машины набирают холостые обороты. Давление пара поднялось.

Вновь начался прилив, пришло время поднимать якорь. Под ударами волн «Грейт-Истерн» развернулся и подался вперед. Теперь судно стояло носом к устью реки. При быстром приливном течении, усиливавшемся под напором порывистого юго-западного ветра, матросы начали вытягивать якорные цепи. Предназначенную для этих целей паровую машину [54] [54] Эта машина представляет собой особого рода ворот с вертикальным валом и именуется на судах шпилевым устройством или просто шпилем. мощностью в семьдесят лошадиных сил привели в действие, но цепи не поддавались. Тогда капитан Андерсон распорядился поставить загородки, и человек пятьдесят из команды принялись вручную подтягивать наматываемые на ворот якорные цепи.

Стоя на палубе вместе с небольшой группой пассажиров и наблюдая, как пароход снимается с якорей, я обратил внимание на стоявшего рядом со мной человека. Он то и дело пожимал плечами и без устали издевался над машиной, двигающейся как черепаха. Это был худощавый мужчина низенького роста, очень подвижный, с невыразительными глазами под тяжелыми складками ресниц. Физиономист, окажись он на борту, сразу обратил бы внимание на это насмешливое лицо философа школы Демокрита [55] [55] Школа Демокрита — последователи одного из направлений в античной этике — учения об атараксии, которое развил в своих трудах Демокрит. Атараксия — понятие о душевном спокойствии и безмятежности как высшей ценности человеческой личности. , его щеки, то и дело раздвигаясь в гримасе смеха, никогда не оставались в покое. Впрочем, как я позднее имел возможность убедиться, — прекрасный попутчик.

— Месье, — обратился он ко мне, — до сих пор я полагал, что машины созданы для того, чтобы помогать людям, а не люди — чтобы помогать машинам!

Я готов был ответить на столь справедливое замечание, но не успел — вдруг раздались крики. И я, и мой собеседник ринулись вперед. Все без исключения люди, стоявшие у ограждений, были сбиты с ног. Одним удалось подняться, другие ничком лежали на палубе. В машине лопнул один из штоков, и ворот завертелся безостановочно, тем самым опасно высвобождая якорь-цепь. Те, кто находился позади машины, получили страшные удары в голову и грудь. В их сторону полетели куски сломавшихся ограждений, и четверо моряков были убиты на месте, а двенадцать — ранены. Среди последних оказался и боцман, шотландец из Данди.

Все сразу кинулись к несчастным. Раненых отнесли на корму в лазарет. А четверых погибших решено было немедленно эвакуировать с судна. То, что англосаксы проявляют подобное пренебрежение к охране человеческой жизни, как показал этот несчастный случай, произвело на пассажиров судна весьма удручающее впечатление. Пострадавшие, убитые и раненые, как бы превратились всего лишь в выкрошившиеся зубья шестеренки, подлежащей замене. Только что отошедшему тендеру подали сигнал вернуться. Через несколько минут он подошел к борту парохода.

Я направился к наружному трапу, который еще не был убран. Четыре трупа, завернутые в брезент, спустили с борта и уложили на палубу тендера. Один из судовых врачей отправился сопровождать тела погибших до самого Ливерпуля, получив, однако, указание возвратиться на «Грейт-Истерн» как можно скорее. Трап убрали, тендер отчалил, а моряки пошли к месту происшествия, чтобы смыть с палубы пятна крови.

Вскоре стало известно, что один пассажир, легко раненный обломками ограждения, воспользовался этим обстоятельством, чтобы отбыть на тендере. Он решил, что с него вполне достаточно и столь краткого пребывания на «Грейт-Истерне».

Я наблюдал за тем, как маленькое суденышко удаляется от нашего огромного парохода. И когда я вернулся на место, мой собеседник, очутившись у меня за спиной, произнес с иронией:

— Путешествие началось прекрасно!

— Прескверно, месье! — сказал я. — А с кем я имею честь беседовать?

— С доктором Дином Питферджем.

Операция возобновилась. Пришлось использовать мощные машины «Грейт-Истерна», чтобы вырвать глубоко ушедшие в илистое дно тяжелые якоря [56] [56] Речь идет об иногда встречающемся случае, когда ушедшие глубоко в грунт якоря нельзя поднять обычным способом — с помощью шпиля. В подобном случае отрыв якорей от грунта осуществляется силой самого корабля, который на ходу увлекает их за собой. Чтобы снять возникающую огромную нагрузку со шпилей, вокруг которых обнесена якорная цепь, необходимо скрепить ее непосредственно с корпусом корабля специальными стопорами. Для этого спускают шлюпку, подают на нее с помощью талей отрезок якорь-цепи, один конец которой уже застопорен на верхней палубе судна, и специальной серьгой другой ее конец скрепляют с цепью, на которой находится якорь. После отрыва от грунта подъем якорей производят обычным способом, то есть с помощью шпилевых устройств. . На воду спустили специальную шлюпку, которая должна была застопорить выбираемые якорные цепи, но сила талей на ее борту оказалась недостаточной, и в помощь им использовали другие механические приспособления, имевшиеся на «Грейт-Истерне». Наконец цепь застопорили, и якоря оторвали от липкого дна.

Часы на колокольнях Беркенхеда [57] [57] Беркенхед — старинный город в Великобритании со множеством башен и колоколен, около 250 тысяч жителей. Расположен на западном берегу реки Мерси, напротив Ливерпуля. пробили четверть второго. Отплытие нельзя было откладывать, поскольку для проводки парохода надо было успеть воспользоваться приливом. Капитан и лоцман поднялись на мостик. Один из лейтенантов встал на сигнальном посту у гребных колес. Между ними находился рулевой, управлявший кораблем с помощью малого штурвала. Для страховки на случай отказа рулевой паровой машины еще четверо моряков находились на корме, чтобы воспользоваться большими штурвалами ручного управления, смонтированными на решетчатом настиле у трапа. «Грейт-Истерн» развернулся носом по течению реки, приподнялся над набегавшими волнами. Чтобы спуститься вниз по реке, ему надо было лишь преодолеть силу прилива.