Отто Бибер - Таинственная Каффа

В 1892 г. — Фрицу Биберу исполнилось к тому времени девятнадцать лет — он видит цель своей жизни — попасть в Эфиопию, а оттуда в Каффу — очень близкой к осуществлению. На одном из своих докладов он знакомится с молодым офицером, который, чрезвычайно увлекшись рассказами Бибера о Каффе, решает избрать Абиссинию целью путешествия в Африку и взять с собою Фрица в качестве провожатого. Решившись, Бибер отказывается от места. Ему еще кажется непостижимым, что исполнится его желание.

Вскоре они покидают Вену, располагая очень скромными средствами. В Триесте начинается первое морское путешествие Бибера. Путь лежит через Александрию, Суэц, по знаменитому каналу к Красному морю. Мечта осуществляется! Ему кажется, что великая цель близка. Он уже видит себя вступающим в Каффу в качестве первого исследователя этого загадочного царства… Но тут судьба отбрасывает его еще раз назад, снова лишает уверенности и надежды.

Деньги на исходе уже в Адене, на южной оконечности Аравии. Тайком покидает его неверный товарищ по путешествию. После нескольких недель бесполезного ожидания Бибер вынужден примириться с горьким сознанием, что ему опять приходится отправиться домой. Как бы в насмешку его приветствуют с африканского берега горы Эфиопии. До желанной цели рукой подать. Он же должен от всего отказаться, начинать все сначала. Так безжалостна к нему судьба.

Последние деньги забрал с собой исчезнувший «друг». Снова Фрицу Биберу предстоит длинный тяжелый путь пешком. А до родины много сотен километров. Снова идет он, испытывая ужасные мучения, «а этот раз по страшной жаре. Конечно, используются все мыслимые, иногда весьма авантюрные возможности проезда. Он пересекает Аравию и за время долгих недель перехода изучает арабский язык… Спустя много месяцев он, наконец, дома — еще беднее, чем раньше, зато существенно обогащенный знаниями. Но Африка, Эфиопия, Каффа — дальше, чем когда-либо.

Забота о куске хлеба снова вынуждает его к оседлости. Вскоре Фриц находит службу: он становится государственным чиновником… Круг деятельности мал, а жалованье скудно. И, конечно, эта работа не может удовлетворить такого человека, как Бибер, который знает и любит далекий мир, стремится в дальние страны.

Вопреки всем трудностям, он остается верен своим планам. Добросовестно наблюдает Бибер из своего родного города за всеми событиями в далекой Эфиопии. Он собирает все сообщения об этой стране.

Это было время, когда Менелик II, негус-негести — «царь царей», император амхаров завоевал и подчинил себе все соседние с абиссинским государством земли и племена и возродил великое древнее Эфиопское царство. Каждый день газеты помещали подробные сообщения об этом далеком царстве и великом завоевателе, абиссинском Наполеоне, Менелике II.

Битва за Каффу

1896 год. Мировая пресса сообщает, что Менелику II удалось победить в битве при Адуа даже могущественную европейскую державу — Италию, у которой были пограничные конфликты с Эфиопией [9] …конфликты с Эфиопией. — В 1895 г. Италия, не объявляя войны, начала военные действия против Эфиопии, стремясь превратить ее в свою колонию. Народы Эфиопии, поднявшиеся на национально-освободительную войну, несмотря на то что итальянцы значительно превосходили их вооружением, нанесли им сокрушительные поражения в битвах при Амба-Алаги в декабре 1895 г. и особенно при Адуа в марте 1896 г. В результате Италия признала полную независимость Эфиопии и обязалась выплачивать репарации. (Прим. ред.) .

На седьмой день после возвращения полководцев и воинов с великой битвы с итальянцами при Адуа император Менелик II праздновал знаменательную победу в столице своего царства Аддис-Абебе. В несколько дней бесчисленные гонцы распространили по всей стране весть о том, что император приглашает свой народ на великий праздник. Сегодня он предстанет перед народом, чтобы чествовать полководцев и воинов и восславить их перед своими подданными.

Несколько дней собирались со всех концов страны стар и млад, воины с женами и детьми на великий праздник в Аддис-Абебу. Все они хотели увидеть не только победоносных полководцев, но и своего владыку Менелика II, поклониться ему, вознести хвалу.

С тех пор как начал собираться народ, прошло уже несколько часов, а поток новых гостей все не убывает. Солнце близится к зениту. Скоро полдень.

За городской чертой, на широком поле естественного стадиона, собрался народ. Это пестрая смесь рас, народов и племен. Шум, восклицания, крики перекатываются по толпе. Подобно красочной игре морских волн колышется оживленная толпа в роскошном многообразии пестрых одежд. Чарующее зрелище, словно из «Тысячи и одной ночи».

Вдруг с вершин холмов, окружающих город, раздался гром пушек. Ужас охватил толпу; такого многие еще никогда в жизни не слышали. Это отважные победители хвалились пушками, против которых они шли на штурм в битве при Адуа. Большую их часть они захватили у побежденных итальянцев.

Замолк гром и рокот пушек, и только от стены гор отдается эхо. Говор народа растворяется в глубокой торжественной тишине.

Из Гиби, императорской резиденции Менелика, раздались звуки фанфар: негус только что покинул свой дворец и следует к месту великого празднества.

Появляются бесчисленные воины, они идут стройной колонной. Во главе колонны большой отряд барабанщиков. Затем в пестрых пурпурно-красных и зеленых, как смарагд, мундирах, украшенных золотом, с львиными гривами на головах и позолоченными мечами и щитами — победоносные полководцы императора. Все на великолепных, убранных богатой сбруей лошадях. На расстоянии, предписанном строгими традициями этикета, следуют министры, в одеяниях, соответствующих их сану. Они исполнены достоинства.

Снова барабанщики и трубачи! Барабанная дробь и звуки фанфар оповещают народ о прибытии императора. Вот вереница пажей и придворных, затем чиновники и священнослужители, все пешком, но каждый соответственно рангу и положению, с большой свитой.

Наконец, среди многочисленных князей обширного эфиопского царства с высоко поднятой головой появляется на великолепно убранном белом коне царь царей негус-негести — император Менелик II.

Колонна воинов выстраивается на площади; все сходят с коней. Только император остается верхом. Замолкают фанфары и барабаны, и многоголовая человеческая толпа с нетерпением ждет преисполненной значения речи своего господина и повелителя. И он говорит в полной тишине. Подобны звенящей меди, падают слова из его уст.