Мишель Сифр - В безднах Земли

Подъём Антуана Сенни на поверхность

Торжественный выход Антуана Сенни из пропасти Оливье после 4 месяцев полного одиночества. На фотоснимке он запечатлен в окружении жены, сына и Жози Лорес, которая специально приехала из Парижа, где она проходила обследование

В 1966 году я остановил свой выбор на Жане-Пьере Мерете, чтобы попытаться осуществить серьезный эксперимент: полгода под землей без ориентиров во времени.

После экспериментов 1965 года я вошел в контакт с профессором Францем Гальбергом, одним из самых выдающихся ученых НАСА (Центр пилотируемых космических кораблей им. Линдона Б. Джонсона в Хьюстоне), изучавших биологические ритмы человека. Благодаря авторитетному содействию Управления изысканий и экспериментов военного министерства со мной был заключен договор на проведение исследований. Биологический отдел этого управления рекомендовал мне тех ученых, которые должны были расширить программу моих экспериментов каждый по своей специальности.

Профессор Жуве, известный своими исследованиями сна и сновидений, был нашим консультантом в области изучения сна. В результате Мерете был весь обложен датчиками-электродами: пара — на висках, один — на лбу, пара — у глаз, пара — на подбородке и еще одна пара — на области сердца. Эти датчики должны были улавливать электрическую активность его мозга, движения глаз, тонус мышц. Кроме того, с помощью миниатюрного аппарата конструкции Пьера Вержезака регистрировались ритмы сердца и дыхания.

Лето 1965 года: 22 дня в одиночестве, но с часами Жерар Бисенко на глубине 20 метров в пропасти Виньерон

К тому же профессор Фресс, известный своими трудами о чувстве времени у человека [24] Psychologic du Temps, PUF; Les Rythmes, PUF , одолжил нам приборы для регистрации рефлексов и разработал серию психологических тестов, с помощью которых течение времени определялось более точно.

Жан-Пьер Мерете, человек-лаборатория, весь обложенный датчиками-электродами, которые должны были улавливать электрическую активность мозга, тонус мышц и т. д. В течение всего эксперимента измерялись внутренняя температура тела и температура кожи

Жан-Пьер Мерете спустился под землю 1 июня 1966 года в 13 часов и выбрался на поверхность лишь 30 ноября в 12 часов, после ста восьмидесяти одного дня одиночества, посвященного служению науке.

Чуть ли не в первый день эксперимента он поранил себе лицо датчиками. Фотоснимки, сделанные под землей, свидетельствуют о мучениях, перенесенных им, чтобы довести до конца нашу программу исследований сна и сновидений.

Сон и фаза сновидений улавливались на поверхности земли с помощью динографа Бекмана, регистрирующего волны мозга. Мы получили десять километров ленты с электроэнцефалограммами Мерете, что соответствует более чем тысяче двумстам часам записи.

Мы не представляли себе, до чего туго ему приходилось. По правде говоря, когда он сообщал, что у него саднит, зудит, кровоточит кожа, мы думали, что он преувеличивает свои страдания, чтобы не возиться с датчиками так часто и долго. Мы ошибались. Мы просили его не снимать их "еще немного". Он почти всегда соглашался; на самом деле это "еще немного" растягивалось на десятки часов.

Не шутки ради мы просили Жана-Пьера принести такую жертву: нужно было во что бы то ни стало проводить непрерывные длительные записи не только в часы сна, но и в периоды бодрствования. Действительно, при эксперименте с Жози Лорес мы зафиксировали любопытное явление. Несмотря на инструкцию звонить нам при каждом отходе ко сну, Жози внезапно засыпала в периоды активной деятельности, без предшествующих симптомов. Это явление могло при исключительных условиях (например, в космосе) иметь серьезные последствия. Мы хотели выяснить, какого типа волны появятся на ЭЭГ в такие моменты — медленные, быстрые или соответствующие фазе сновидений? С целью установить это Мерете должен был не снимать датчики и в периоды бодрствования, чтобы мы могли записывать его электроэнцефалограммы при наступлении дремотного состояния. Однако не следует забывать при этом, что "дни" Мерете продолжались иногда часов по двадцать…

Мерете проносил датчики свыше тысячи часов, причем непрерывные сеансы длились от тридцати до семидесяти часов! Этого вполне достаточно, чтобы судить о высоком уровне эксперимента. Мерете стал одним из пионеров биологических исследований, столь необходимых и для астронавтики. Он доказал, что для обеспечения непрерывных записей во время продолжительных полетов в космосе на смену электродам должны прийти другие контролирующие устройства. Впрочем, датчики, которые он использовал, были в то время самыми совершенными, идентичными тем, которые применялись американскими космонавтами на борту "Джемини"; нам их доставил Жан-Люк Боссар.

В течение 2800 часов Жан-Пьер Мерете носил (одно из самых замечательных достижений этого эксперимента) комбинезон из пропилена, прошитого специальными нитями, под которым было расположено десять нательных датчиков и установлен ректальный зонд. Этот комбинезон был соединен кабелем длиной около 100 метров с регистрирующим прибором, помещенным под землей, в месте, к которому спелеолог не имел доступа.

Этот комбинезон был предоставлен нам Лабораторией авиационной и космической медицины Центра испытательных полетов в Бретиньи и был предназначен специально для измерения как внутренней температуры тела, так и температуры кожи; однако в течение столь продолжительного срока им пользовались впервые.

С какими бы неудобствами ни было связано ношение датчиков, еще труднее Жану-Пьеру, очевидно, было находиться "на привязи" в течение значительной части эксперимента.

Именно "на привязи", как собака на поводке или даже на двух, не особенно длинных — не более 10 метров. Это практически препятствовало выходу из палатки всякий раз, когда начиналась запись.