Жюль Верн - Два года каникул

— А если мы там не встретим никакого судна? — спросил Бриан.

— Господин Бриан, видите ли вы этот большой полуостров Брансуик? Там, в глубине бухты Фортескье, в Порт-Галант, часто останавливаются суда. Следует ли туда зайти и обогнуть мыс Фроуэрд к югу от острова? Вот бухта Святого Николая, или бухта Бугенвилля, где останавливается большинство пароходов, идущих через пролив. Наконец, еще дальше Порт-Тамино, — а еще к северу Пунта-Аренас.

Штурман был прав. Когда шлюпка будет в проливе, то ей можно остановиться во многих местах. При таких условиях возвращение на родину было обеспечено, не говоря уж о встрече пароходов, идущих в Австралию или Новую Зеландию. В ПунтаАренас они найдут все необходимое для существования, тогда как в порте Тамара, Порт-Галанте многого могло и не быть. Порт-Тамино — большая фактория, основанная чилийским правительством, образует настоящее поселение, построенное на берегу, с хорошенькой церковью, шпиль которой виднеется среди великолепных деревьев полуострова Брансуик; здесь полное довольство во всем, тогда как Порт-Фамин, заложенный в X веке, представляет разрушенный поселок.

Впрочем, в настоящее время существуют ближе к югу другие колонии, которые посещаются ради научных целей.

Спасение юных поселенцев будет обеспечено, если им удастся достичь пролива, но чтобы достичь его, необходимо починить шлюпку с «Северна», а чтобы починить ее, надо ею завладеть, что можно сделать только захватив Уэльстона с его шайкой.

Если эта лодка оставалась бы на том месте, где ее видел Донифан, то можно было бы, попытаться завладеть ею. Уэльстон, находящийся в настоящее время в пятнадцати милях в глубине бухты Обмана, конечно, ничего бы не узнал об этой попытке. Ивенс мог бы подвести шлюпку не к устью Восточной реки, а к устью Зеландской реки и даже до Френ-дена. Там можно было бы начать ремонт под руководством штурмана. Потом, оснастив лодку, нагрузив ее запасами, провизией и некоторыми вещами, с которыми было жалко расставаться, они покинули бы остров, прежде чем злодеи успели напасть на них.

К несчастью, этот план нельзя было исполнить, не прибегая к силе в борьбе с шайкой разбойников.

Мальчики относились с полным доверием к Ивенсу. Кэт говорила о нем много хорошего. Он был энергичен и храбр, но чувствовалось также, что он обладал решительным характером, способным на самопожертвование.

Действительно, как сказала Кэт, его послал Бог к этим бедным детям.

Прежде всего штурман хотел знать средства, которыми мог бы пользоваться в случае сопротивления злодеям.

Кладовая и зал, казалось ему, были удобны для обороны. Один фасад выходил на берег залива, а другой на спортивную площадку и берег озера. В отверстия можно было стрелять, оставаясь под прикрытием. С их восьмью ружьями осажденные могли держать нападающих на некотором расстоянии, а если бы они подошли ближе, то в них стали бы стрелять картечью, а если дойдет до рукопашной, то пустят в ход револьверы, топоры и морские кортики.

Ивенс одобрил Бриана, который завалил камнями обе двери. В гроте они могут быть сильными противниками, но на открытом месте не могут рассчитывать на успех; их было только шесть мальчиков, от тринадцати до пятнадцати лет, а приходилось отражать нападение семи храбрых мужчин, привыкших владеть оружием, которые не остановятся перед убийством.

— Вы их считаете отъявленными злодеями, Ивенс? — спросил Гордон.

— Да, господин Гордон.

— Исключая одного, который, может быть, не совсем еще погиб, — заметила Кэт, — это Форбс, спасший мне жизнь…

— Форбс? — переспросил Ивенс. — Под влиянием ли дурного совета или из страха перед остальными, но он принимал участие в резне пассажиров и команды «Северна». Кроме того, разве этот негодяй не пустился в погоню за мной вместе с Рокком? Разве он не стрелял в меня, как в зверя? Разве не радовался, думая, что я утонул в заливе? Нет, добрая Кэт, я боюсь, что он не лучше других! Если он вас пощадил, то только потому, что вы нужны еще злодеям, и он не отстанет от них, когда придется идти на Френ-ден!

Однако прошло несколько дней, но мальчики, наблюдавшие окрестности с высоты холма Окленда, не заметили ничего подозрительного. Это удивляло Ивенса.

Зная планы Уэльстона и то, как ему важно торопиться, его удивляло, почему не было нападения до сих пор.

Тогда ему пришла мысль, что Уэльстон вместо нападения прибегнет к хитрости, чтобы проникнуть в грот. О чем он и предупредил Бриана, Гордона, Донифана и Бакстера, с которыми чаще всего совещался.

— Пока мы будем в гроте, — сказал он, — Уэльстону не удастся выломать дверь, если только кто-нибудь ее не откроет, а для этого надо прибегнуть к хитрости…

— К какой же? — спросил Гордон.

— Может быть, к той самой, которая пришла мне на ум, — ответил Ивенс. — Вы знаете, что только Кэт и я могли бы донести на Уэльстона как на главу шайки негодяев, нападения которых могла страшиться маленькая колония. К тому же Уэльстон не сомневается, что Кэт погибла во время кораблекрушения, а я утонул в реке, раненный Рокком и Форбсом. Уэльстон полагает, что вы ничего не знаете о присутствии матросов на острове, так что, если один из них явится в грот, вы его примете как всякого потерпевшего крушение. Когда же один из негодяев уже будет в гроте, ему будет нетрудно ввести туда своих товарищей, и тогда всякое сопротивление будет невозможно!

— Хорошо, — ответил Бриан, — если Уэльстон или кто другой из его шайки явится просить нашего гостеприимства, мы его встретим выстрелами из ружья.

— А может быть, дело выиграет, если мы его любезно встретим, — заметил Гордон.

— Возможно, вы правы, господин Гордон! — ответил штурман. — Так будет лучше. На хитрость ответить хитростью.

Решено было действовать с величайшей осмотрительностью. Действительно, если дела примут хороший оборот и Ивенсу удастся завладеть шлюпкой с «Северна», можно будет надеяться, что час освобождения близок.

Утро следующего дня прошло без приключений. Штурман, сопровождаемый Донифаном и Бакстером, поднялся на полмили по направлению к лесу, скрываясь за деревьями, росшими у основания холма Окленда. Он не заметил ничего подозрительного.

Но вечером, незадолго до заката солнца, Феб и Кросс, бывшие на карауле у береговой скалы, быстро прибежали, показывая знаками приближение двоих мужчин, идущих по южному берегу озера на другой стороне Зеландской реки.

Кэт и Ивенс, не желая быть узнанными, тотчас же вошли в кладовую и в одну из бойниц увидели приближающихся людей.

Это были Рокк и Форбс.

— Очевидно, — сказал штурман, — они хотят действовать хитростью и выдать себя за матросов, потерпевших кораблекрушение!

— Что делать? — спросил Бриан.