Ульрих Макош - Молитва в цитадели

В дороге без рассказов не обойтись. Бен знает массу всевозможных историй о привидениях и не исключено, что в какой-то степени верит в них. Да и кто не поверит таким вот вечером, когда машина встала, из радиатора течет, а вокруг ни души — помощи ждать неоткуда. Разводишь костер и думаешь, как бы получше скоротать ночь. Бен рассказывает о великане Капре:

— Никогда не видели его днем, потому что он бродит только по ночам. Из глаз и из носа Капре вырываются дым и огонь. Днем он прячется на деревьях, на чердаках пустующих домов или на кладбище, а в полночь швыряет камни в дома или утаскивает на деревья прохожих, которым выпало несчастье с ним повстречаться.

Разумеется, никто не видел Капре, никого он не утаскивал на дерево, и все же нет-нет да кто-нибудь из сидящих вокруг костра и кивнет слегка головой, будто сам был тому свидетелем, и вот уже заводит рассказ о каком-нибудь случае с привидениями. Человек из деревни, разжигавший нам костер, тоже вносит свою лепту. Говорит он степенно:

— Наша деревня — это всего четыре двора, собственно говоря, это даже не деревня. К нам приходил Тиньяк.

Рассказчик нерешительно, исподлобья смотрит на окружающих.

— Тиньяк — гном. У меня на родине его хорошо знают, только под другим именем. Однажды этот Тиньяк пришел со своим горшком в трактир. Вы, конечно, знаете, что горшок настоящего гнома никогда не бывает пуст, даже если из него черпает тысяча человек. Хозяин трактира был очень жадным и решил украсть у гнома горшок, крепко напоив его. Пей, говорит он Тиньяку, пусть всегда льется пиво. Но малыш разгадал намерения трактирщика. Он рассвирепел и проклял скрягу, крикнув: «Пусть с тебя всегда льет пот!» С тех пор по лицу трактирщика постоянно струится пот. Странствуя по белу свету, Тиньяк пришел и к нам. Старики встретили его приветливо и предложили разделить с ними трапезу. И тут гном в благодарность решил накормить всех из своего горшка. Это было еще при моем деде, он нам и рассказал про Тиньяка.

В эту ночь историям не было конца. Каждый своим рассказом стремился превзойти другого. Шофер сказал, что нас преследует Тик-баланг. Он испортил нам радиатор. Тик-баланг?

— Да, получеловек-полулошадь. Это он устраивает всякие козни. Однако Тик-баланг не опасен, хотя его шутки порой неприятны. Он может проколоть автомобильную покрышку, бурдюк с водой, продырявить кошелек. Живет Тик-баланг в камышах или на деревьях, и поэтому его трудно заметить.

Я делаю удивленное лицо, шутливо спрашиваю, как можно защититься от Тик-баланга. Оказывается, есть одно средство:

— Его надо перехитрить. Когда он спит, накинуть ему на шею цепь. Тик-баланг вскочит и побежит. Тогда — прыгай ему на спину и скачи верхом через долины и реки, через горы и леса, пока он совсем не выбьется из сил. Теперь можно его отпустить, и, уж будьте уверены, он исполнит любое ваше желание. Только необходимо вырвать из его головы волос. Тик-баланг будет вам и пахать, и валить лес, и отводить реки, и строить хижины, и ремонтировать дороги — словом, делать все, что вашей душе угодно.

— Может быть, он и радиатор починит?

Все смеются — мы отлично понимаем друг друга. И все же они допускают, что Тик-баланг где-то есть на свете. Кто знает! Вот он возьмет и появится когда-нибудь. И Асуанг тоже есть.

Асуанг — самое знаменитое привидение из всех, какие живут под филиппинским небом. Он может появиться в облике и женщины, и мужчины, и зверя, и насекомого. Раньше Асуанг был богом плодородия и жил на деревьях, откуда его согнал человек. С тех пор он мстит ему, высасывая при встрече кровь. Но больше всего он любит печень несчастной жертвы. Вот уж поистине ужасное привидение! Асуанга всегда сопровождает маленькая птичка Тиктик. Она предупреждает людей: без нее дело плохо, по если Тиктик где-то поблизости, бояться нечего. Асуанг может внезапно распустить крылья и взлететь. Разумеется, он хорошо видит свою жертву в темноте.

Итак, одна история следует за другой, пока каждый, кто сидел у костра, не поверил, что хоть одно из этих сказочных существ, возможно, есть где-то, и не начал доказывать, что сам видел его или слышал о нем. Бен улыбается мне из-за догорающего костра:

— Что-то не видно Тик-баланга. Наверное, мы тут заночуем. Вряд ли кто еще поедет здесь в это время. Водители отдыхают — спят на постоялом дворе и мечтают перехитрить Тиньяка до того, как наступит рассвет. И, может быть, кто-нибудь из них обнаружит вампира в облике червячка, а потом — пустой кошелек, хотя дырки в нем не найдет. Вот тут-то уж нельзя не поверить в Тиньяка…

Провинция Бенгет на Филиппинах ассоциируется с медью. Добычу этого ценного металла здесь ведут различные концерны. Мы едем в Багио, и дорога проходит через владения фирмы Кеннекот. Широкую долину захватил американский медный концерн. В экспорте медь здесь занимает весьма высокое место, правда, колебания цен на капиталистическом рынке не всегда оправдывают расчеты на прибыль.

Навстречу нам идут группы шахтеров. Их легко узнать по желтым каскам. Сейчас обеденный перерыв, и они направляются домой. Выше, примерно в километре отсюда, над шахтами, раскинувшимися по всей долине, прилепились деревянные домишки горняков. Рабочие не прочь поговорить с нами, но, видно, им это не разрешается: на «виллисе» подъезжает мастер, и рабочие, снимая каски, торопливо уходят прочь. Мастер просит нас не фотографировать, не разговаривать с рабочими и ехать дальше. На заднем сиденье машины — рудниковая охрана, готовая в случае необходимости действием подкрепить вежливое требование мастера.

Рабочий класс Филиппин, насчитывающий примерно 3 миллиона человек, еще слаб и плохо организован. Но концентрация его велика, особенно в таких местах, как Бенгет. По данным, требующим, однако, проверки, на Филиппинах инвестировано американцами 2 миллиарда долларов. Это составляет примерно две трети всех американских капиталовложений в Юго-Восточной Азии. Как правило, за каждый вложенный на Филиппинах доллар американские предприниматели ежегодно получают три доллара прибыли. Я вспоминаю слова президента Вильяма Мак Кинли, его речь перед церковной делегацией 21 декабря 1899 года, где он объяснял, почему правительство США решило завладеть Филиппинами: «Много вечеров, часто до полуночи, бродил я по коридорам Белого дома; я не стыжусь сказать вам, господа, что не раз опускался на колени и благодарил всемогущего господа за то, что он просветил и направил меня. И однажды ночью на меня снизошло просветление, я не знаю, как это случилось, но меня осенило: во-первых, мы не можем возвратить их Испании — это было бы нечестно и недостойно нас; во-вторых, мы не можем передать их в собственность Франции или Германии — это было бы неразумно и непрактично и дискредитировало бы нас; в-третьих, мы не можем их предоставить самим себе — они не способны управлять собой, это в скором времени привело бы к анархии и хаосу еще большим, чем при испанцах; в-четвертых, нам не остается ничего иного, как взять их под свою опеку, воспитать их, сделать лучше, цивилизованнее, обратить в христианство и милостью божьей сотворить для них все самое лучшее, как для членов семьи человечества, за которых умер Христос».