Вадим Бурлак - Стокгольм. История. Легенды. Предания

Но важнее, чем чувство мести, было стремление Кристиана, чтобы все ключевые государственные посты в Швеции заняли датчане, чтобы им достались лучшие земли и самые выгодные позиции в торговле.

По приказу короля были арестованы более сотни знатных и влиятельных шведов. Они принадлежали к разным сословиям.

«...Около полудня взятые под стражу выведены на большую площадь и окружены войсками.

Тогда выступил Датский государственный советник Нильс Лике и изъяснил, что король, внимая просьбам архиепископа, решился отмстить нанесенные ему оскорбления; потом объявил, что пленники умыслили взорвать замок, дабы погубить короля и весь двор. Этому доносу громогласно противоречили двое из заключенных: Винцент, епископ Скарский, и Андре Фуд Ратс-гер Стокгольмский.

...пленники преданы палачу; сперва пала глава епископа Матвея Стренгнезского, который наиболее способствовал возвышению Короля... после него умерли епископ Скарский, Эрих Ваза (отец будущего короля Густава), Эрих Кнудсон, три бургомистра и все ратсгеры Стокгольма... в следующий день кровавое зрелище возобновилось; еще 94 особы из всех сословий нашли смерть в этой «Стокгольмской кровавой бане»...

Учредив в Швеции управление и вверив оное преданным себе чиновникам из рода Тролле, Кристиан отправился в Данию, ознаменовывая свой путь ужаснейшими жестокостями. Аббата монастыря Нидалы с 11 монахами велел он утопить... Петере и Ларе Риббинге казнены с малолетними детьми. И в Финляндию послано было повеление о многих убийствах...»

Стокгольмская жестокая расправа, произошедшая в ноябре 1520 года, привела к восстанию. Возглавил его представитель знатного шведского дворянского рода Густав Ваза.

После того как по приказу короля Кристиана II казнили отца и зятя, а мать и сестер Густава бросили в тюрьму, ему пришлось бежать в горы. Там какое-то время будущий король Швеции был вынужден работать на рудниках и заготавливать лес.

Густав оказался хорошим агитатором. Его с удовольствием слушали и бездомные бродяги, и рудокопы, и крестьяне, и люди высшего сословия, а его рассказы о бесчинствах датчан передавались по всей Швеции.

Знаменитое высказывание Густава Вазы «Людей, которые пьют только воду и едят хлеб из сосновой коры, не одолеют даже черти» стало припевом народной песни.

Опасаясь его влияния в стране, король назначил крупную награду за голову Густава. Но это не помогло. Ваза сумел собрать и вооружить несколько сот своих сторонников. С этим небольшим войском он начал войну за освобождение Швеции.

Густав I Ваза. Портрет XVI в.

Посланный против Густава датский полководец Генрих Мелен уклонился от сражения. Вскоре армия Вазы подошла к Стокгольму.

После ряда военных побед в августе 1521 года Ваза был избран предводителем всех восставших шведов.

Как отмечалось в исторической хронике: «Узнав о сих происшествиях, король Кристиан, объятый величайшим гневом, угрожал казнить находившихся в руках его мать и сестру Густава и велел своим наместникам в Швеции и Финляндии поступить с приверженцами Вазы как с изменниками...»

В 1523 году сейм в Стренгнезе избрал Густава королем Швеции. Страна освободилась от датского владычества.

«...Густав, приняв присягу в верности, отправился в свой лагерь перед Стокгольмом и увидел врата геройски защищавшегося города для себя отверстыми...»

Новый король пресек попытку возрождения Кальмарской унии и начал проводить важные для Швеции реформы. Он заложил основы национального государства, осуществил в стране переход от католицизма к протестантству.

В 1544 году Густав Ваза вводит вместо выборной наследственную монархию. В его правление главой шведской церкви утвержден король. После распада «Кальмарской унии» Швеция устремилась занять господствующее положение не только на Скандинавском полуострове, но и на всей Балтике.

Современник Густава Вазы писал о своем короле: «Бог одарил его пред всеми другими высоким разумом и царственными добродетелями, так что он был достоин носить королевский скипетр и корону, потому что он был не только разумом искусен, но и мужествен, правосуден и во многих случаях добр и сострадателен».

Сохранились советы короля Густава сыновьям. «Внимательно обдумывайте дело и, приняв решение, быстро исполняйте его, не отлагая до завтра; намерение без исполнения подобно облаку без дождя в засуху», — наставлял Густав Ваза своих детей.

Русский поэт Василий Андреевич Жуковский побывал в Швеции в первой половине XIX века. Посетил он и замок Густава Вазы Грипсгольм на берегу озера Меларен.

«Наконец я увидел один из тех шведских замков, о которых так много было рассказано моему воображению... — писал Василий Жуковский. — Шведские замки, возвышающиеся на берегу озер, посреди лесистых скал, имеют особенную репутацию: в каждом гнездится привидение.

Грипсгольм по своей наружности более других достоин был такой славы...

Мы все собрались в старинной зале, в которой во время Густава Вазы, построившего замок... собирались сановники Швеции, где король пировал с многочисленными гостями и где вокруг стола его, великолепно убранного, теснилась по тогдашнему обычаю толпа зрителей. Эта палата имела для моего воображения особенную прелесть тем, что в ней все сохранилось в том самом виде, в каком было при Великом Густаве».

Как и Василий Жуковский, многие представители русской литературы, искусства, науки с симпатией относились к этому королю. Хотя и непросто складывались отношения между Швецией и Россией в правление Густава I.

Иван Грозный относился к нему свысока и заявлял, что шведский король «низкого происхождения» и когда-то «торговал животиной». Поэтому русский царь не желал напрямую общаться с посланцами шведского правительства и требовал, чтобы они обращались «во всех делах к новгородскому наместнику».

Естественно, это вызывало недовольство шведов. Но приближенные русского царя в ответ на их обиды заявляли: «Свейско-му королю не бесчестие, а честь иметь дело с новгородскими наместниками, которые сами происходят от государей».

Иван Грозный даже упрекал в письме Густава Вазу в излишней гордости: «...Спроси у своих купцов, они скажут тебе, что каждый из новгородских пригородов больше твоей Стекольны (т.е. Стокгольма)...»

Безусловно, не очень корректное высказывание, но у монархов той поры были свои отношения, не всегда понятные живущим в XXI веке.

Иван Грозный, подмечая преобразования в Швеции, нарастание ее военной и экономической мощи, стал впоследствии более уважительно относиться к этой стране.