Исидор Кацнельсон - По неизведанным землям Эфиопии

Ночью началась служба, а ранним утром священник освятил воду — три раза опустил в нее крест. И сразу же после этого, давя друг друга, устремились в реку люди.

После обеда процессия двинулась назад в Горе.

Празднество закончилось крестным ходом вокруг церкви. Одновременно из всех ружей грянул залп, и священник вошел в храм.

8 января Булатович уезжал из Горе. Его провожал почетный конвой во главе с фитаурари Вальде Айбом. Хитрый старик тайно приказал проводникам не показывать Булатовичу никакой другой дороги, кроме той, по которой он приехал в Горе. Далеко вперед фитаурари выслал солдат, и те сгоняли с пути галласов, которые хорошо знали окрестности. Несмотря на все затруднения, путешественник повернул на другую дорогу, предварительно узнав, что она более удобная.

За рекой Габой местность совершенно изменилась — воздух стал суше, растительность победнее — в основном мимоза. Деревушки тянулись непрерывной цепью. Дома были большие — значит, хозяева держат много скота.

На второй день перехода владения дадьязмача Тасамы остались позади — начались земли дадьязмача Демесье. Жители этих земель были охвачены необыкновенным волнением их правитель готовится в поход против Абдурахмана, который владеет течением реки Тумат и страной Бени-Шенгул. Видимо, Менелик решил расширить свои владения и в этом направлении. Сезон дождей приближался, и Булатович подумал, что поход должен начаться со дня на день. Решение было принято мгновенно как можно скорее ехать к дадьязмачу Демесье, и, конечно же, отправиться с ним в поход!

Путь до лагеря был нелегок почти сто километров по горным дорогам, по топким равнинам, через бурные реки. Солдаты на заставах недоверчиво встречали белого человека. Его не трогали — он был вооружен и, судя по всему, очень храбр, раз забрался в такую глушь без конвоя, с одним слугой, — но и помогать отказывались. И тем не менее к вечеру Булатович уже прибыл в лагерь Демесье.

Войско находилось в полной боевой готовности. Всего несколько дней назад на всех площадях и базарах появились глашатаи и под звон литавр объявили «кагарт» — мобилизацию. И вот вереницы солдат потянулись на сборный пункт. Дадьязмач Демесье известен своей храбростью, земли его обширны и богаты, сам он щедр, да и военное счастье часто ему улыбается. К такому начальнику охотно шли солдаты. Война для амхарца — это праздник, это добыча, это возможность показать свою храбрость, а практичность амхарца подсказывала ему выбор начальника, которому можно служить щедрого и храброго. Поэтому численность войск у военачальников никогда не бывает постоянной и определенной сопутствует полководцу удача — и его войско быстро увеличивается; впал тот же полководец в немилость императора или потерпел поражение — войско так же быстро тает. У солдата нет никакого срока службы он может покинуть войско в любой день, когда сочтет, что уже достаточно испытал судьбу в боях.

Глядя на людей, которые располагались лагерем вокруг палатки дадьязмача Демесье, Булатович никак не мог свыкнуться с мыслью, что перед ним солдаты одеты они так же, как и все жители в этой стране, — ноги босы, а тело завернуто в шамму. Да еще у каждого при себе «лемд» — шкура барана или какого-нибудь дикого животного. Она защитит тело от колючек, если, преследуя врага, придется продираться сквозь заросли. Зато офицеры одеты так же пышно, как на приемах в императорском дворце белоснежные шаммы, золотые сабли и золотые узоры на львиных лемдах, серебряные уборы лошадей, львиные гривы на головах, как награда за особую смелость.

Все вознаграждение солдата за службу состоит из нескольких талеров в год и подарка — осла, мула или лошади. В тот день, когда Булатович прибыл в лагерь, солдатам раздавали талеры Марии Терезии, присланные Менеликом. По этому поводу в лагере царило большое оживление. Солдаты собирались группками, придирчиво рассматривали монеты не стерто ли лицо у изображения, достаточно ли рельефен бант на плече Марии Терезии? В Эфиопии не признают монет с изъянами, и потому на них ничего нельзя купить. Император Менелик попытался пустить в оборот монеты собственной чеканки (талеры Марии Терезии чеканят в Вене) и разного достоинства. Но эфиопы отказывались от мелких монет. Тогда император устроил во дворце лавку, где можно было на мелкие монеты купить хлеба, свечей, водки, меда, вина, мяса, выпить кофе или поесть. Чтобы заставить приближенных пользоваться лавочкой, он сам частенько заходил туда, дарил тем, кто оказывался в лавке, денег, заставляя купить что-нибудь съестное. Лавочка стала очень популярной. Но на любом базаре по-прежнему купить что-либо можно было или на новенький талер Марии Терезии, или на брусочки соли.

Кроме денег и подарков солдатам дают ружья и патроны — и все. О своем довольствии каждый солдат должен заботиться сам. При войске был такой обоз, с которым не смог бы сравниться арьергард ни одной из европейских армий! Почти каждый солдат отправился в военный поход с женами, детьми, слугами, если таковые у него имелись.

Поначалу эта стихийная армия показалась Булатовичу, прошедшему европейскую школу военной науки, неуправляемой, неорганизованной. Он не мог понять, как, обладая такой армией, Менелик II завоевал славу великого полководца. Впоследствии судьба не раз сведет его с эфиопскими войсками. Он увидит солдат Менелика не только на биваке, но и в походе, и в отчаянном сражении. И после этого он напишет об эфиопской армии: «Отношение ее к европейской можно уподобить отношению выезжанней лошади к невыезжанней. На первой поедет всякий, а на второй — только хороший ездок».

Дадьязмач Демесье болел и не выходил из палатки, но, узнав о приезде Булатовича, принял его со всем радушием. Да, действительно, войско готово к походу против Абдурахмана. Ждут только обоз с ружьями, за которыми уже посланы люди в Аддис-Абебу. Он, дадьязмач Демесье, почел бы за большую честь, если бы русский офицер сопровождал его в походе. Но как-то отнесется к этому его величество?

На следующее утро курьер повез в Аддис-Абебу два письма Булатовича — одно негусу с просьбой разрешить участвовать в экспедиции, другое с той же просьбой в Россию.

Прошли две недели томительного ожидания. Единственным развлечением была охота, блато окрестные леса изобиловали дичью. Но император не отвечал, и 29 января Булатович в сопровождении одного слуги спешно выехал в Аддис-Абебу, чтобы лично предстать перед императором и во что бы то ни стало получить его согласие.

На четвертые сутки Булатович был в столице. Император подробно расспрашивал его о путешествии, не преминул высказать свое восхищение быстротой, с какой Булатович передвигался по трудным и опасным дорогам его страны. Что же касается экспедиции, то она отменялась Абдурахман выразил готовность покориться, и его со дня на день ожидали с повинной в Аддис-Абебе. Войско же дадьязмача Демесье отправится в Каффу — оттуда пришли неутешительные вести, расу Вальде Георгису нужна подмога.