Марлена де Блази - Дама в палаццо. Умбрийская сказка

— Я заказал все материалы и нанял рабочих на двойную смену, а иногда работать будут и в три смены. Через двадцать дней я проведу вас в помещение, и вы сможете обмерить площадь полов и окна для заказа драпировок и мебели, а к двадцать пятому ноября, не позже, работы будут в основном закончены. Кроме этих двух встреч, нам нет нужды общаться. По всем вопросам, какие могут возникнуть, я свяжусь с самим синьором Убальдини. — При последних словах он сдержанно поклонился Самуэлю. — Пожелает ли он передавать сообщения вам, зависит исключительно от него.

Geometra пожелал нам всем доброго и направился к лестнице.

— Синьор Бренца, — окликнула я, осмелившись придержать его за рукав, дерзнув задержать его. — Но, я думала, мы будем участвовать в подборе материалов? Покрытие полов, стенные панели, двери, окна. И как насчет ванных? И кухни?

Я покосилась на Фернандо, который отвлекал Самуэля разговором, и поняла, что он разделял противников в надежде победить, но мне бы и здесь не помешала его помощь.

— Что с кухней? — снова спросила я Бренцу.

— Я выбрал кухню, которая будет не только удобной, но и достаточно привлекательной. А при бюджете, который мне вручили, относительно полов, дверей и ванных выбор невелик, синьора. Стандартные, экономичные, без излишеств. Заверяю вас, что все будет отделано тщательно и со вкусом. Никто, повторяю, никто не дал мне указаний держать вас или синьора де Блази в курсе, советоваться с вами и искать вашего одобрения. Мои обязанности ясно очерчены, и я намерен буквально следовать инструкциям. Вмешательство с вашей стороны приведет лишь к задержкам. Вы сознаете, что мы и так уже серьезно отстаем от расписания?

— Собственно, это я понимаю как нельзя лучше.

— Тогда я умоляю вас воздержаться от всякого вмешательства. Di nuova, signora. Еще раз, мадам.

— Но разве можно назвать вмешательством то, что я хочу принимать участие в решениях, касающихся перестройки моего собственного дома? Неужели вы считаете такое желание неразумным?

Он помедлил. Оглянулся через плечо, нашел взглядом Самуэля, погруженного в шутливую беседу с Фернандо. О чем это они беседуют, пока я укрощаю дракона?

— Здесь мы расходимся в понятиях, синьора. Или причина в непонимании вами тонкостей итальянского языка?

Как удобно для итальянца — во всех его предательствах или мелком жульничестве в отношении переселенца — оправдываться снисходительной ссылкой на то, что чужестранец никак не может постичь всех гармоничных тонкостей многозначительного языка Данте — бедняжка!

— Видите ли, все очень просто, — продолжал он, словно обращаясь к упрямому ребенку. — Палаццо принадлежит Убальдини. И синьор Самуэль — их агент. Убальдини и синьор Уголино наняли меня как geometra. В Италии звание geometra предполагает лицо, ответственное за планирование и исполнение всех стадий работ. Когда работа будет окончена, вам, gentile signora, добрая мадам, будет дозволено здесь жить. В качестве квартиросъемщиков Убальдини. Могу ли я помочь вам разобраться еще в каких-либо фактах?

— Нет, никоим образом.

Может, Бренца и выглядел чудовищем, но для меня вдруг стало ясно, что он солдат. А командует здесь граф Мональдеши. Я извинилась, повернулась и чуть не наскочила на Самуэля.

Я повторила свои просьбы. Выпалила их залпом, потом повторила еще раз, одну за другой. Самуэль ждал. Даже когда я наконец замолчала, он продолжал ждать. Затем, с ядовитым спокойствием, сообщил, что в контракте не записано ничего, абсолютно ничего, что давало бы нам право голоса в отношении отделки и материалов.

— Я отчетливо помню, что вы сказали, что мы сможем участвовать в выборе отделки, — нажала я.

— Не сомневаюсь, что я это сказал, и еще меньше сомневаюсь в том, что я подразумевал: что вы будете вправе обставить квартиру по своему вкусу. Часто, после перестройки аристократического палаццо владельцы сдают помещение completemente arredato, с полной обстановкой, соответствующей стилю. Но в вашем случае Убальдини отказались от этой возможности, так что декор и обстановку выбирайте по своему усмотрению. Именно это, не более и не менее, я подразумевал, говоря о вашем участии.

— Вы хотите сказать, что я и мебель должна выбирать с одобрения Убальдини? Что они будут осматривать мою кровать и кресла, проверяя, соответствуют ли они, чему там? средневековым стандартам? И кроме того, вы говорите, что я должна молчать, пока синьор Бренца выбирает все остальное для моего дома?

— Ah, е qui che Lei si sbaglia. Здесь вы ошибаетесь. Я думаю, вы неправильно понимаете термин «мой дом».

— А как насчет термина «мои деньги»?

У меня сам собой оскалился левый клык.

— Чу-Чу… — Он в первый раз назвал меня домашним именем, и это обращение меня поразило и смягчило — как он и рассчитывал. — Я понимаю, ты озабочена тем, насколько эффективно будет использован ваш вклад, но по окончании работ вам будет представлен полный отчет. Вы увидите, куда и на что ушла каждая лира.

— Мне хотелось бы выбирать, на что пойдет каждая лира.

— Это просто невозможно. В лучшем случае, это станет помехой. Знаешь ли ты, сколько палаццо отреставрировал Бренца только для обширного клана Убальдини? В Риме, в Неаполе, здесь, в Орвието? Его суждения непререкаемы. И него внушительный список других клиентов. Что означает, что и вы будете пользоваться не только его опытом, но и его преимуществами в закупках. У Бренцы есть собственный склад, где он хранит основные материалы, которые закупает огромными партиями и потому по умеренным ценам. Например, плитки столько, что хватило бы настелить полы в Колизее. Получив заказ, он может приступить к работам немедленно, без задержки на заказ и доставку товара. Материалы он покупает качественные, хоть и в различной степени, так что может выбрать сорт согласно вашему бюджету.

— Мне сдается, для нас он будет выбирать с нижнего конца списка.

— Безусловно, он не станет использовать самые дорогие материалы. Возможно, пора прояснить еще один пункт. Основная стоимость перестройки придется именно на нее — на строительные работы. Укрепление стен, перекрытия пола и потолочных балок. Так сказать, все невидимые работы, которые делают развалины пригодными для жилья. Так что большую часть вашего вклада ты не увидишь в форме красивых вещей. Убальдини пошли на компромисс. Видишь ли, они могли дождаться более богатых съемщиков, которые позволили бы отреставрировать помещение с большей роскошью. Но их щедрость и симпатия к вам с Фернандо заставили их в конце концов отказаться от этого варианта.

Каждое слово — и смысл его, и тон — ложилось, как бальзам на рану. Вся практичность, мудрость, справедливость такого положения дел были представлены мне, как подарок чумазому мальчишке. Я оглянулась на Фернандо, и он ответил мне сдержанной сухой улыбкой окуня, говорившей: «Давай-ка уходить отсюда». Я уступила, но не сразу. Один укол напоследок.