Зегидур Слиман - Повседневная жизнь паломников в Мекке

Еще один бидонвиль. Ряды телефонных кабинок. Отсюда можно позвонить в любой уголок мира. Громко сигналя и распугивая голубей, подъезжает маленький грузовик. Из него выходят несколько человек, чтобы раздать бесплатную, плохо приготовленную еду. В меню значатся сушеные финики и лепешки. Голодные люди налетают на грузовик, толкаясь и отпихивая друг друга. Один день из повседневной жизни Мекки.

Заповедная мечеть кажется самым обыкновенным зданием, площадь перед ней ничем не отличается от площадей любого среднестатистического мусульманского города, шум делает общение друг с другом практически невозможным, а население Мекки имеет довольно-таки потрепанный вид. Но в то же время — какая сплоченность, сколько» оцтимизма в глазах у людей! Загадочное свойство ислама сплавлять воедино посредственность, мирскую суету, свет человеколюбия и духовности, наделять верующих какой-то особой, неуловимой аурой проявлено здесь в полной мере.

В юго-восточном углу мечети, у подножия древней горы Абу Кубай находится тщательно отделанный проход. Это «двери короля Абдель-Азиза», основателя правящей династии. Второе название этого места вызывало в свое время возгласы возмущения у всего мусульманского мира, но на самом деле только несколько листков интегристов еще упоминают об этом аресте саудовцами обители Бога.

Гора Абу Кубай, нависающая над холмом Сафа и возвышающаяся над Заповедной мечетью и всем центром города, раньше была иной. Первая гора — «укрытие» — являлась творением Бога, именно в нем хранился Черный камень во время потопа, там находилась могила Адама; с ее высоты пророк видел, как раскололся месяц (Коран, 54:1 ) и провозгласил, что Мекке суждено стоять столько, столько будет стоять гора. Но сегодня на ней вырос огромный королевский дворец. Его мраморный фасад, роскошный, но суровый, тянется, подобно Великой Китайской стене, вдоль хребта Абу Кубай. Маленькие окна с матовыми стеклами выходят на аль-Масджид аль-Харам, на площадь Каабы. Приземистое здание, впивающееся в плоть горы, напоминает Поталу, древнюю резиденцию далай-лам в Лхасе. Но на этом сходство заканчивается. Архитектура здесь имеет совершенно особый колорит, это царство бетона напоминает одновременно и военный объект, и вычурную уборную в пятизвездочном отеле. Аляповатые фасад и потолки выполнены в псевдомавританском стиле, сохранен лишь намек на местный колорит. У ваххабитов имеются свои эстетические предпочтения, и ключевыми словами для их определения являются «солидность», «безопасность», «комфорт», «чувственность», «аутентичность» и «законность».

«Это уже перебор, — возмущается обращенный в ислам француз, — сначала королевский дворец, потом улица Короля, а здесь еще и двери Короля! Как будто во времена Калигулы!» [54] 54 Гай Юлий Цезарь Август Германик, более известный под прозвищем Калигула («Сапожек», 12–41) — правитель Римской империи, правивший в 37–41. Прославился как жестокий самодур. Ввел в число сенаторов своего коня Инцитата. С высоты своего балкона король может окинуть взглядом не только мечеть, но и ее окрестности, и северные кварталы города. Слева виднеется Мисфала, «нижний город», улица Друга Божия Ибрахима (Ибрахим аль-Халил) и улица Хиджры. Вид у крепости неприступный. Там король принимает почетных гостей, но гости короля и гости Бога никогда не общаются.

Улица тянется между южной стеной мечети и дворцом-горой. На стороне мечети расположена дюжина дверей со славным прошлым; со стороны бетонной стены — туалетные кабинки. Женский туалет, затем мужской. Посередине, раскинувшись на самодельных носилках, спят, открыв рот, негры. Еще дюжина людей дремлет на пороге обители Бога перед дверью Билала, первого муэдзина в истории ислама. [55] 55 Билал (ибн Хамама) — сподвижник пророка Мухаммеда, бывший раб из Абиссинии. После переселения Мухаммеда из Мекки в Ясриб-Медину в 622 году работал секретарем пророка и муэдзином первой мусульманской общины. Этот узкий проход между мечетью и дворцом — квартал носильщиков. За умеренную плату они носят инвалидов, стариков или больных по предписанному законами хаджа кругу вокруг Каабы. Эти работники всеми презираемы, они не имеют юридического статуса. Их занятие складывалось веками, но у них нет ни места жительства, ни удостоверения на право работы по найму. Можно сказать, что работают они нелегально.

Носильщики появляются в стране на три последних месяца исламского календаря, считающихся священными, [56] 56 Эти месяцы — шавваль, зу-ль-каада и зу-ль-хиджа. и в этот период Саудовская Аравия выдает им визы на месяц или даже больше. Один из работников Харама назначается управляющим. Отбирают носильщиков очень придирчиво. Сначала претендента представляют управляющему, причем делает это его знакомый, уже занимавшийся этим делом ранее. Иметь поручителя совершенно необходимо, чтобы попасть на эту работу. Наниматель тщательно осматривает «клиента» и, найдя его достаточно крепким физически, коротко бросает: «Отойди в сторону. Следующий». К каждым носилкам приставлены четверо крепких мужчин. Двое юношей со вздувающимися шарами бицепсами должны работать в паре, и они протестуют, говоря, что нужны еще люди. «Да ты уже носил 280-килограммового египтянина», — насмешливо отвечает патрон, торгующий наймом у мечети и знающий только законы рынка.

Как только срок действия визы истекает, носильщик отстраняется от работы. Он даже подумать не смеет об отсрочке, но его родственник, предупрежденный заранее, немедленно приезжает и заступает на его место. Вот почему эта работа находится в монополии у нигерийцев. Рабочие руки сменяют друг друга непрерывно. При этом ни расчетной книжки, ни выходных, ни страховки нет. Вот оно, чудо свободной экономики.

В туалетах темно, кабинки, располагающиеся параллельными рядами, ориентированы должным образом, так что честь благородного соседа не пятнается. Краны и желоб, выбитый в каменном полу, выложенном плиткой, — место для коллективного омовения. Одни паломники бреются, другие натирают ноги жесткими мочалками. Турок полощет под краном вставную челюсть. Пакистанец в углу совершает настоящий гусль. Тщательные, стыдливые движения. Из кабинки, затягивая ремень, выходит полицейский. Ткань у ширинки мокрая после омовения: интимный туалет и дисциплина — прежде всего.

Мечеть, двери Исмаила, Али… и двери пророка, через которые он вошел на эспланаду и вышел с Хадиджей, его первой супругой. [57] 57 Исмаил сын Ибрахима — легендарный прародитель арабов и пророк, с жизнью которого связаны важнейшие обряды паломничества. Али ибн Абу Талиб (ум. 661) — двоюродный брат и зять пророка Мухаммеда, женившийся на его дочери Фатиме, четвертый «праведный халиф» и первый шиитский имам. Хадиджа бинт Хувайлид (ум. ок. 619–620) — первая любимая жена Мухаммеда, уверовавшая в его пророческую миссию. Но эта дверь ничем не отличается от других.