Зегидур Слиман - Повседневная жизнь паломников в Мекке

В Мекке насчитывалось 80 евнухов, главным из которых был индус, присланный сюда знаменитым египетским пашой Мухаммедом-Али. Им платили куда меньше, чем в Медине, от 100 до 1000 пиастров ежемесячно.

В наши дни в родном городе пророка насчитывается всего 17 евнухов, а в мечети в Медине — 19. Их традиционные обязанности сегодня поручены настоящим специалистам. Охраняют избранных военные, а целая толпа пакистанцев, вооруженная пылесосами, занимается уборкой Харама. Было ли осуждено это учреждение? Нет. Но, если задуматься о том, что предшествовало ее созданию, находится место сомнениям. Бёртон, говоривший с внушающими доверие лицами, дает основные объяснения. Оторванные от обычной жизни евнухи — единственные, кто полностью отдается служению своему делу, особенно если речь идет об отделении мужчин от женщин с риском дотронуться до последних или толкнуть их. Их сдерживает положение, и они не рискуют обидеть женщин. Только мужчины, «не обладающие желанием», как говорит Коран, могли устанавливать четкое разделение полов в Хараме. Вероятно, именно это умозаключение обусловило служение кастратов в мечетях. Сходство между гаремом и Харамом не ограничивается только этимологией. «Странно, — заключает Бёртон, — что католическая церковь и мечеть смирились с этой гнусностью». Он имел в виду Сикстинскую капеллу.

Как живется евнуху в Мекке? «Только для Аллаха», — отвечает нам ага высокого ранга. Их африканское происхождение и физическое состояние делают их похожими на призраков. В глазах саудовского государства они простые чиновники; в мусульманском обществе, где, как гласит хадис, «брак — это половина религии», где семья означает для человека вторую кожу, где дети, согласно Корану, являются «украшением этого мира» (Коран, 3:8;5 7; 19:63;9 ), скопцы только тени, одновременно смешные и пугающие.

Евнух исключен из института семейных отношений, он не может продолжить род. Его жизнь ограничена его телом, она угаснет, когда оно уйдет. «Это просто ходячие гробы», — сочувственно произносит один йеменский бакалейщик. У них нет друзей, они никогда не заглядывают в кафе и ни во что не вмешиваются.

Евнухи становятся героями мифов, суеверий и кошмаров. Им приписывают небывалую сексуальную силу. Некоторое верят, что они женаты на гуриях (райские девы, обещанные добродетельным верующим) и что у них есть дети. Как это возможно? «Наши ага, — рассказывает нам один из служителей Харама, — сохраняют мужские члены, так как орган для мочеиспускания остается, и из него может истекать и сперма!» Он даже полагает, что многие замужние женщины встречаются с евнухами, ведь, по словам средневекового географа аль-Макдиси, «эрекции они достигают легко, а эякуляция происходит медленно. Женщины охотно ложатся с ними, ведь опасность зачатия невелика. И потом, если с мужьями им положено быть стыдливыми, то здесь они раскованны и получают удовольствие».

В Мекке трое или четверо евнухов женаты. Детей у них нет. Это не прописная истина: народное воображение наделяет потомством многих евнухов, что объясняется «ошибкой» при проведении операции. Джахиз говорит о том, что кастрируемый мальчик испытывает иногда такой ужас, что одно из его яичек поднимается в область живота и, таким образом, избегает удаления. Так что, если у него остается пенис и левое яичко, он может иметь детей. Если же сохраняется правое яичко, продолжает иракский «кастролог», то сперма не вырабатывается, зато вырастает борода. И наконец, главная «страшилка»: если юноша кастрирован «под самый корешок», но у него остается яичко, то волосяной покров и вторичные половые признаки не отличаются от таковых у нормального мужчины, но он кажется чудовищем, так как не является ни мужчиной, ни женщиной, ни даже евнухом. Среди прочих «ужасов» рассказывают такую историю: одного раба его хозяин застал со своей женой и кастрировал его. Тогда скопец взял в заложники сыновей своего мучителя и заставил отца кастрировать самого себя ножом. Мужчина, чтобы спасти детей, пошел на это. А раб, потеряв рассудок, выбросил мальчиков из окна, и они погибли.

Один из охранников Заповедной мечети утверждает, что оскопление — это «варварское и недостойное» занятие и что оно запрещено на всей территории королевства, тогда как другой страж Каабы уверяет, что в городе сотни евнухов, и кастрированы они именно здесь. «Не может этого быть! — возражает главврач местной больницы. — Многие хирурги иностранцы, и, если бы они занимались подобной практикой, это бы рано или поздно всплыло».

Второй расспрошенный нами ага признался, что он родился в Мекке сорок лет назад и никогда ее не покидал «даже чтобы доехать до Джидды»! То есть его оперировали прямо в святом городе? Но тут из него невозможно слова клещами вытянуть. Он женат. Но счастлив ли? «Служить в Доме Божием — это счастье», — шепчет он с мечтательным видом. Но его жена так хотела бы иметь детей… «Мы страдаем из-за этого, но верим, что в раю у нас их будет восемь, как у моих родителей». Кроме того, он признается, что в Дарфуре (Судан), Асмаре и Аддис-Абебе (Эфиопия) все еще тайно кастрируют детей. «Да, — неохотно соглашается главврач, — я слышал, что евнухи служат в частных домах… Вы же понимаете, что на границе таможенники не залезают в трусы пассажирам. Юноша-кастрат из Эфиопии вполне может оказаться в Мекке». Мы верим, что правительство Саудовской Аравии запрещает подобную практику, но, возможно, евнухи так же, как и века назад, работают в частных домах как в Мекке, так и в Медине.

«Мы так много говорим об инфибуляции в Африке, — замечает паломник из Палестины, — но о кастрации мы предпочитаем молчать. Мы встаем на защиту национальной и религиозной целостности — замечательно! Но почему половую целостность мы не считаем неотъемлемым, естественным правом человека? Трагедия евнухов никуда не исчезла. Кастрация процветает в Эфиопии и Судане, а здесь этих несчастных принимают служителями в гарем и в Харам».

Слабым утешением для скопцов является то, что хадис считает их мучениками, наряду с безнадежно больными, утопленниками, сгоревшими заживо, с женщинами, умершими в родах, с верующими, скончавшимися в результате отравления или от несчастной любви.

Отель сотрясают возмущенные протесты сотен его жильцов. Дело в том, что нет воды, а мы на пороге восьмого дня зу-ль-хиджа, дня напоения (яум ат-тарвия). Сегодня верующие запасаются водой перед тем, как отправиться к горе Арафат. Краны абсолютно сухие, официальной делегации и след простыл, а мутаввиф не желает ничего знать.

Улочка, ведущая к офису директора. Старик, вне себя от гнева, бросает ему в лицо: «Слушай, ты, падаль, чтобы совершить омовение, мне пришлось купить две бутылки минеральной воды за шесть риалов… По-твоему, это нормально?» Саудовец бледнеет, его служащие-египтяне застывают на месте. Никто еще не осмеливался здесь даже поднять взгляд на мутаввифа! Ему отвешивали только низкие поклоны. Хозяин отеля угрожает вызвать полицию. «Давай, зови, — дружно отвечает толпа, — зови, и пусть они арестуют сионистов, которые осмеливаются требовать воду!» Атмосфера накаляется. «Вот каков ваш ислам! — надрывается молодой паломник. — Мы платим вам деньги, а вы нас мучаете жаждой!» На самом деле известно, что отели экономят на воде, которая в Мекке стоит очень дорого, и на кондиционерах, которые то и дело выходят из строя.