Александра Давид-Неэль - Тайные учения Тибета (сборник)

Выходить за пределы достоинств и пороков, мнений, представлений и верований [223] Одному из учеников, который спросил: «Если меня спросят о мнении, которого придерживается мой мастер, что я должен сказать?», Будда ответил: «Ты должен сказать: достойный не имеет никакого мнения, он свободен от всех мнений». означает выйти за пределы ментальных конструкций, которые постоянно и нескончаемо создаются сознанием, понять, посредством трансцендентного озарения, что они лишены действительности. Необходимо также признать, посредством трансцендентного озарения, что тот, кто считает себя придерживающимся добродетели, поддающимся пороку, придерживающимся того или иного мнения или разрабатывающим теории, а также идущим к цели и достигающим ее, — на самом деле является всего лишь непоследовательным фантомом, лишенным действительности.

Изустное Тайное Учение объединяется с доктриной «Выхода за пределы», идеями недеяния, «Прямого Пути» и «Внезапного озарения». Точнее говоря, считается, что эти идеи включаются в «выход за пределы» как некоторые отдельные его аспекты.

Выход «вовне» эквивалентен освобождению, и три вышеупомянутые теории непосредственно связаны именно с этим понятием.

Но прежде всего следует определить: есть ли это самое освобождение и как оно рассматривается в Тайном Учении?

Мы знаем, что буддистское спасение заключается в избавлении от бесконечного круга последовательности смертей и рождений, в который входят многочисленные болезненные события, когда нам приходится соединяться с тем, что мы ненавидим, и отдаляться от того, что мы любим. По крайней мере, именно таково общепринятое описание спасения у буддистов. Это избавление назвали Нирваной — словом, известным всем, кто хоть в какой-то степени знаком с буддистской литературой.

Буквальное значение слова «Нирвана» — исчезновение. Эта трактовка привела к возникновению многочисленных ошибочных идей относительно природы буддистского спасения. Эта книга — не место для исследования подобных ложных интерпретаций. Вполне будет достаточно всего двух слов. Ответ тем, кто воображает, что буддистское спасение состоит в уничтожении эго, в смерти «человека», заключается в том, что, поскольку буддизм отрицает существование «эго», или души, какое бы название им ни давали, речь не может идти об уничтожении того, что считается несуществующим.

В действительности же уничтожение есть, но это уничтожение ложных представлений, невежества и, более точно, веры в существование эго, независимого, гомогенного и постоянного, веры, искажающей наше понимание мира путем искажения нашего ментального видения.

Тибетцы не перевели слово «Нирвана». И не потому, что они были неспособны сделать это, но, скорее всего, потому, что идея спасения пришла к ним несколько иначе по сравнению с тем, как это произошло в других буддистских философских школах.

Их эквивалент Нирваны — выражение « выйти за пределы страдания ». Это не формализация слова «Нирвана». В настоящее время это слово используется для того, чтобы сказать, что высокий религиозный сановник мертв, никоим образом не подразумевая, что умерший достиг невероятного духовного просветления и стал Буддой.

Чтобы выразить эту последнюю идею, не только в отношении умершего, но часто также и в отношении живущего человека, тибетцы говорят просто «стать Буддой», «он стал Буддой» или «он — Будда» [224] Сангьяпа (Sangs-gyaipa) в разговорной речи часто сокращается до сангья (sangs gya). .

Однако, как в разговорной речи, так и в литературе наиболее часто используется термин «освобождение» Тхарпа или выражение «быть освобожденным» Тхар сонг (thar song).

В этой идее освобождения нет никакой идеи относительно смерти. Каждый человек освобождает себя в текущей жизни, не покидая ее [225] Тайное Учение настаивает на мгновенном характере освобождения и возможности достижения этого состояния в существующей жизни так же, как этого удалось достичь Будде. .

С другой стороны, буддисты-тхеравадины из южных школ склонны полагать, что просветленный человек умирает если не мгновенно, то, по крайней мере, через некоторое непродолжительное время, став арханом [226] Архан (пали) — то же самое, что «архат» ( санскр .). — Прим. ред . , то есть достигнув духовного просветления.

Таким же образом тхеравадины (хинаянисты) различают состояние, которого архан достиг во время просветления, и достижение состояния Будды. Также они делают различие между Нирваной, достигнутой в этой жизни, как это имело место у Будды, и достижением паринирваны после смерти.

Эти различия известны мастерам Тайного Учения, но они отметают их, рассматривая их среди «ментальных конструкций», автор которых — наше сознание и «за пределы» которых мы должны выйти.

Мастера Тайного Учения утверждают, что теории относительно недеяния то мед (tos med) передавались напрямую от мастера ученику с незапамятных времен.

В поддержку этих утверждений мы должны отметить, что доктрину недеяния, известную под названием ву-вей (wu-wei), издревле в той же степени почитали в Китае. Однако то, как понималось недеяние в Китае, у древних даосов или китайских мистиков, которые им предшествовали, в значительной степени отличается от того, как это трактуется в тибетском Учении.

Мастера Тайного Учения утверждают, что освобождение достигается практикой недеяния.

Но что, по их мнению, есть недеяние? Прежде всего, давайте заметим, что это не имеет ничего общего с квиетизмом (пассивностью, бездействием и отрешенным спокойствием) определенных христианских или восточных мистиков. Должен ли человек верить, что это заключается в инертности и что ученики мастеров, которые соблюдают этот принцип, призывают воздержаться от любого рода действий? — Конечно, нет.

Во-первых, живое существо не может ничего не делать. Существование — само по себе своего рода деятельность. Доктрина недеяния ни в коем случае не нацелена на действия, которые являются обычными жизненными деяниями: еда, сон, ходьба, разговор, чтение, изучение и т. д. В отличие от даосов-мистиков, которые полагают, что практика недеяния требует полной изоляции в хижине отшельника, мастера Тайного Учения, хотя и склонны ценить «радости одиночества», не считают их обязательными. Что касается самой практики недеяния, то они считают ее абсолютно необходимой для достижения состояния освобождения.

В предыдущей главе говорилось, что освобождения невозможно достигнуть, не практикуя одну конкретную добродетель или даже многочисленные добродетели все вместе. Об этом мастера постоянно напоминают ученикам, объясняя им традиционное Изустное Тайное Учение. Они никогда не устают повторять классическое сравнение двух цепей. Скован ли человек железной или золотой цепью — в любом случае это означает, что он скован. Деятельность, используемая при практике добродетели, — золотая цепь, в то время как та, которая используется в злых делах, — железная цепь. Но обе они заключают действующего в тюрьму.