Александра Давид-Неэль - Тайные учения Тибета (сборник)

Для достижения указанных своеобразных состояний сознания выработано очень много методов. Порой такие состояния бывают следствием созерцания при выключенной рассудочной деятельности, между тем как в других случаях, напротив, они достигаются в результате ряда этапов кропотливого самонаблюдения или же исследований и размышлений о явлениях внешнего мира. Наконец, говорят тибетцы, есть люди, впадающие в подобное состояние внезапно, без всякой подготовки, независимо от места, где они находятся, и от дела, которым они заняты.

Другое распространенное упражнение при обучении мистиков состоит в созерцании какого-нибудь предмета. Нужно всецело на нем сосредоточиться так, чтобы не только ничего, кроме него, не видеть, но и ни о чем больше не думать. Постепенно теряется ощущение своей личности, и созерцатель начинает отождествлять себя с созерцаемым предметом, как в вышеприведенном случае, когда ученик почувствовал себя яком. Но на этом ни в коем случае нельзя останавливаться. Превратившись в созерцаемый предмет, т. е. испытывая уже особые ощущения, какие могут быть следствием формы, размеров и других его свойств, — нужно уже созерцать самого себя извне, как предмет внешнего мира. Таким образом, ученик, выбравший предметом созерцания дерево, забывает свою человеческую природу и чувствует, что его тело — жесткий негнущийся древесный ствол с ветвями, чувствует колебание ветвей, их движение, скрытую в корнях жизненную силу, циркуляцию его соков и т. д. Затем, в качестве дерева, ставшего субъектом, он должен будет созерцать сидящее перед ним человеческое существо, ставшее объектом, его рассматривать, изучать во всех подробностях. После этого, переместив свое сознание в сидящего человека, он снова начнет рассматривать дерево, затем, в качестве дерева, будет опять созерцать человека. Чередующееся перемещение из субъекта в объект и наоборот повторяется столько раз, сколько потребуется.

Это упражнение выполняют в помещении при помощи статуэтки, палки, именуемой гомшинг (гомшинг — дерево медитации), или ароматической палочки. Такую палочку зажигают в полном мраке или просто в очень темной комнате, что благоприятствует подготовке к медитации. Подготовка эта известна под названием «пиам пар жаг па». Ее назначение — приводить сознание в состояние совершенного покоя. Созерцание маленькой огненной горящей ароматической палочки содействует созданию такого покоя.

Это очень древний буддийский обычай. Будхагоша в одном из своих трудов, озаглавленном «Маноратха Пурани», рассказывает о монахине Утпалаварна, фиксирующей свое сознание на созерцании светильника и достигающей совершенного знания, пользуясь этим созерцанием как ведущей к нему ступенькой.

Занимающиеся медитацией планомерно и систематически, усаживаясь на отведенное для медитации место, часто испытывают ощущения человека, сложившего с плеч тяжелую ношу. Освободившись от груза и скинув обременительную одежду, он вступает в страну молчания. Именно это чувство покоя и освобождения мистики называют «пиам пар жаг па» — сглаживать, выравнивать, т. е. усмирять все эмоции, вздымающие волны в сознании.

Другое, еще более редкое упражнение заключается в перемещении сознания в собственном теле. Его объясняют следующим образом.

Мы ощущаем сознание у себя в сердце. Руки кажутся нам придатками к телу, ноги — частью тела, очень от нас отдаленной. В сущности, мы думаем о себе как субъект об объекте вне нас.

Ученик должен постараться извлечь «сознание-субъект» из его обычного обиталища и переместить его, например, в кисть руки. Тогда он должен почувствовать себя предметом, имеющим форму ладони с пятью пальцами на конце длинного придатка (руки), соединяющего его с большой движущейся массой (телом).

У него будет то же ощущение, какое нам пришлось бы испытать, если бы глаза помещались не на голове, а на кисти руки, и если бы эта кисть — снабженное глазами вместилище нашего разума (мышления) поднималась бы и опускалась на конце длинного придатка (руки), чтобы рассмотреть голову или тело, вместо обычного для него движения глаз — взгляда — на рассматриваемый предмет.

Какую цель преследует эта экзотическая гимнастика? Вероятно, обычный ответ лам на этот вопрос никого не удовлетворит. Но, тем не менее, по всей вероятности, ответ этот единственно возможный и правильный. Ламы мне отвечали: эту цель объяснить нельзя, так как тот, кто не сумел добиться успешных результатов упражнений, все равно ничего в объяснениях не поймет. Такая тренировка дает возможность испытывать психические состояния, совсем отличные от обычно нам свойственного, позволяет выходить из условных границ, поставленных нами самими нашему «я», и, как следствие, ясно постигать, что «я» не существует. Один из лам воспользовался в разговоре моей репликой в качестве аргумента для подтверждения своих теорий. Как-то он говорил мне о «сердце», обиталище сознания и духа», и я заметила мимоходом, что жители Запада считают их средоточием не сердце, а мозг. Мой собеседник немедленно возразил: «Вот, вы прекрасно видите сами, что можно ощущать сознание в разных частях тела. Поскольку эти люди чувствуют, будто «думают» головой, а я ощущаю сознание в сердце, то из этого следует, что вполне можно также ощущать, что «думаешь ногой». К тому же все это обман чувств, где нет и тени истины. Сознание (дух) не обитает нигде — ни в голове, ни в сердце, — и указанная тренировка как раз и помогает это понять».

В сущности, главная цель всех приведенных выше упражнений и еще многих других, как будто еще более нелепых — привести к полному отказу от всех общепринятых рутинных представлений и заставить понять, что наши представления можно изменить. В них нет ничего абсолютно истинного, поскольку они построены в соответствии с восприятием (ощущениями), легко вытесняемым другими ощущениями.

Мировоззрение аналогичного порядка продиктовало адептам китайской секты «Тс’ан» (эта секта больше известна под названием «Зен-шу», присвоенным ей в Японии, где она насчитывает среди избранной интеллигенции большое число последователей. Ее название означает «Секта медитации») загадочные фразы наподобие следующей:

«Вот вздымается над океаном туча пыли, и рев волн доносится до земли».

Как сказано, доктрина «Тс’ан» — есть искусство «созерцать Полярную звезду в Южном полушарии».

Здесь проявляется то, о чем говорил мне тибетский отшельник — роль учителя, руководящего процессом «освобождения» сознания ученика. С помощью парадоксов учитель выкорчевывает из него веру в идеи, понятия, чувства, обычно признаваемые истинными, и не позволяет заменить их новой верой в предлагаемые учителем парадоксальные представления. Как те, так и другие — не что иное, как только «относительность» или даже просто иллюзии.