Тим Северин - По пути Ясона

Пролагая путь между штабелями досок и электрическими кабелями, я удостоился любопытных взглядов: мол, кого это там принесло? Одно из преимуществ туристического места заключается в том, что многие местные жители говорят по-английски. Когда я спросил, где я могу найти Вассилиса Делимитроса, мне тут же объяснили, куда идти; при этом любопытные взгляды сделались еще более откровенными. У Вассилиса последняя мастерская в ряду — пройти мимо невозможно.

Позднее я выяснил причину этих взглядов, одновременно любопытных и жалостливых. Вассилис пользовался репутацией человека нелюдимого и сурового; его считали не греком, а татарином. Работал он один и не терпел посторонних. Мне рассказывали, что некоему туристу, наблюдавшему, как Вассилис трудится над лодкой, пришлось трижды просить его объяснить, что именно он делает. Первые два раза ответом на просьбу было раздраженное ворчание, а на третий раз Вассилис резко обернулся, хмуря брови, и швырнул свой инструмент под ноги опешившему туристу со словами: «Вот! Если так интересно, работай сам!» И ушел, оставив беднягу-туриста в полной растерянности. Прочие корабелы Старой гавани, должно быть, прикидывали, каким приемом почтит меня Вассилис в разгар зимы, когда он вправе ожидать отсутствия надоедливых чужаков.

На дальней стороне гавани, поблизости от груды камней, я обнаружил покосившийся сарай, подпертый очередной дискотекой. У входа стояли две недостроенных рыбацких лодки, лежал штабель досок, а по соседству с досками пребывал невысокий мужчина в рабочих брюках и плотном шерстяном жилете. Он хмуро разглядывал одну из лодок, а в мою сторону даже не посмотрел. В руке он держал тесло, это что-то вроде помеси молотка с топором, и атаковал лодку с такой яростью, будто она была его личным врагом. Стружки разлетались во всех направлениях. Время от времени он останавливался, отступал на шаг, наклонял голову и придирчиво озирал лодку. Потом возобновлял атаку и его выразительное лицо отражало все, что он думал. На голове у него была диковинная шляпа, мятый серый колпак с пятнами масла, и на мгновение мне почудилось, что я вернулся в детство и вижу перед собой Румпельштильцхена из сказок братьев Гримм. Он метнул на меня взгляд исподлобья и вернулся к работе, а я наблюдал за ним. Работал он очень споро и совершенно очевидно не пользовался никакими измерительными приборами. На моих глазах несколько ребер лодки друг за другом приобрели едва ли не идеальную форму, каковой он, по всей видимости, и добивался. Атакуя дерево, он не медлил ни секунды, не сомневался ни в одном своем движении. Внезапно стаккато ударов тесла оборвалось: он вновь отступил на шаг и пристально оглядел лодку.

Полюбовавшись работой виртуоза, я отправился искать переводчика — Джон говорил, что Вассилис, поскольку он строит лодки и корабли почти исключительно для греков, вряд ли понимает по-английски. По счастью, владелец соседней дискотеки оказался на месте и согласился мне помочь. Вместе мы вернулись к сарайчику Вассилиса.

— Извините, мастер, — робко начал мой переводчик. — Этот человек хотел бы побеседовать с вами насчет новой лодки.

Вассилис с видом мученика опустил тесло и дернул головой, приглашая нас под крышу. Когда мы все оказались внутри, он извлек из кармана куртки, висевшей на двери, сигарету, предложил другую мне — я отказался — и закурил.

— Ну? — спросил он. Это было первое слово, которое я от него услышал.

Беседа получилась весьма короткой и чрезвычайно конкретной. Мой переводчик объяснил, что я ищу мастера, способного построить деревянный корабль.

— Не просто корабль, — вмешался я, — а особенный, историческую реликвию, таких не строили уже сотни лет, копию древнегреческой галеры.

Выражение лица Вассилиса не изменилось, он молча ждал продолжения.

— Вот чертеж, — сказал я, — сделанный специалистом. — И развернул изящный рисунок Колина прямо на верстаке, поверх точильных камней, банок с гвоздями и разнообразных инструментов. — Как, по-вашему, возможно сегодня построить такое?

Вассилис с гримасой человека, которому не терпится вернуться к настоящей работе, склонился над чертежом.

— Какая длина?

— Около 16 метров.

Молчание.

— Обшивку, — прибавил я, — нужно крепить так, как это делали в древности, деревянными клиньями. Я знаю, это может стать проблемой, но так поступали в старину…

— Не проблема, — буркнул Вассилис.

— Сколько времени займет постройка?

— Кокпит будет?

— Нет, просто открытая палуба.

— Мотор?

— Нет. Только весла и парус, как на настоящих галерах.

— Четыре-пять месяцев, — вынес вердикт Вассилис.

— Это не просто копия, — предупредил я. — Я хочу пройти на этой галере на веслах и под парусом в Черное море, повторить путь Ясона и аргонавтов.

Вассилис не отреагировал. Казалось, к разговорам он относится, как к своей работе, — ни малейших сомнений. Поэтому я собрался с духом и задал главный вопрос:

— Вы сможете построить такой корабль?

— Да.

— Когда начнете? Я бы хотел выйти в море в начале лета 1984 года.

Вассилис подумал.

— В следующем октябре.

Он затушил сигарету, вышел из сарая, взялся за тесло — и мгновение спустя во все стороны снова полетели стружки. Я понял, что разговор окончен.

Позднее, намного позднее, когда галеру готовили к спуску на воду, из Афин на Спецу приехал корреспондент греческой газеты, желавший взять у Вассилиса интервью. Почему он решил построить такой необычный корабль, с какими трудностями столкнулся, как их преодолел и тому подобное. А еще журналиста интересовало, почему Вассилис согласился рискнуть своей репутацией.

Мастер посмотрел корреспонденту в глаза и ответил:

— Для Греции.

На Спецу прибыли чертежи от Колина. На них было показано, как следует строить галеру, отмечены ширина и высота каждой доски и каждого бимса, указаны расположение и форма всех элементов деревянного корабля с их экзотическими названиями — стрингеров, привальных брусьев, кильсонов, книц и футоксов. Имелся также чертеж, изображавший изгиб и поперечное сечение кормы, изогнутой на манер скорпионьего хвоста, и маленький набросок, что показывал наилучший способ соединения досок при помощи деревянных клинышков. Еще Колин подсчитал, насколько велик должен быть парус и какую ему надлежит иметь форму. Он прикинул, что прямоугольника площадью около 300 квадратных футов (весьма скромный размер) будет достаточно для столь небольшого корабля. Специально для меня Колин приложил к чертежам схему, из которой явствовало, что, если развернуть галеру под определенным углом к поверхности воды, на конкретной скорости она может перевернуться.