Клаус Полькен - В плену Сахары

В будущем можно было бы, используя современные достижения науки, пойти по совершенно новому пути. Установлено, что развитие финиковой пальмы зависит не столько от почвы, сколько от питания минеральными солями и водой. Произведены опыты, и очень успешные, по выращиванию финиковой пальмы в гидрокультуре. Так что в этом плане вырисовываются совершенно новые возможности.

Оазисы, зависящие от фоггар, находятся в тяжелом положении, так как в связи с многовековым вычерпыванием воды уровень грунтовых вод постоянно понижается. Из-за этого вода течет медленнее. В оазисе Айн-Салах фоггары в 1909 году подавали пятнадцать кубических метров воды в минуту, а в 1947 году — лишь шесть с половиной. Здесь уже семь, вместо трех, пальм должны довольствоваться литром воды в минуту. Урожай постоянно снижается. Отмена рабства, как считал один швейцарский знаток Сахары, нанесла фоггарам смертельный удар. В этом верном замечании многое неверно, ибо рабство можно заменить другой системой, которая обеспечивала бы оазисам дальнейшее процветание. Содержание фоггар не менее накладно, чем их сооружение. В 1947 году в Айн-Салахе было потрачено 111 191 рабочий день на расчистку и содержание в порядке фоггар, которые из-за медленного течения воды постоянно заносит песком. С 1904 года число «мертвых» фоггар в Тидикельте возросло с пятидесяти одной до восьмидесяти шести. Спрашивается, неужели оазисы этого района действительно обречены на вымирание?

В независимом Алжире прилагают немало усилий, чтобы задержать их гибель. В сентябре 1967 года в Айн-Салахе, где шестьдесят семь лет не строились фоггары, была пущена в эксплуатацию новая фоггара. Инициатива ее сооружения принадлежала местной профсоюзной организации. Сорок три рабочих и крестьян-бедняков основали своего рода ирригационное товарищество и при поддержке массовой профсоюзной организации приступили к строительству фоггары. Они проработали двадцать три месяца. Было выкопано сто пятьдесят колодцев глубиной двенадцать метров каждый, соединенных между собой подземными штольнями. Готовая фоггара имела в длину тысячу восемьсот метров. Товарищество и фоггара получили название «Мелука». На торжественное открытие прибыли представители органов власти. Профсоюзы по этому поводу передали строителям в подарок два центнера зерна.

Совсем другие проблемы волнуют крестьян оазиса Суфа, расположенного среди дюн у северного отрога Большого Восточного Эрга. «Столицей» Суфа является Эль-Уэд — оазис, сильно отличающийся по способу строительства домов от других оазисов Сахары. В путевых заметках он описывается так: «С высоты мечетей можно видеть бесконечные ряды куполов, похожих на бесчисленное множество людских спин, которые, тесно прильнув друг к другу, низко склонились к земле. Такое же впечатление создается, когда проходишь по узеньким улочкам и видишь ряды прилепившихся друг к другу домиков из ломкого известняка, высота которых не превышает трех метров. Нужно согнуться в три погибели, чтобы попасть через низенькую дверь в комнату, где имеется единственное отверстие в потолке, служащее дымоходом, а оружие и инструменты повешены на шест, вбитый в утрамбованный глиняный пол. Люди, спасаясь от солнца, буквально зарываются в землю. Они выкапывают глубокие ямы, чтобы там построить жилища».

Причина куполообразного способа возведения домов в Эль-Уэде кроется в отсутствии стройматериалов. В Суфе имеется лишь подземный гипсовый пласт и кремнистые кристаллы гипса. Это обстоятельство наряду с абсолютным отсутствием лесоматериалов подсказало единственно возможный выход — строить куполообразные крыши. Так как для сооружения куполов и каркасов не было пригодных для этой цели горбылей, жителям Суфа приходилось пользоваться скрепленными между собой пальмовыми ветками, которые должны были служить подпорками на время строительства жилья. Однако незначительная несущая способность такого материала позволяла строить лишь помещения очень небольших размеров.

Другая особенность оазисов Суфа состоит в том, что они окружены многочисленными воронками. Одна воронка вплотную примыкает к другой, и из них выглядывают верхушки финиковых пальм. Где-то на краю Большого Восточного Эрга (где именно — точно неизвестно) берет свое начало подземная река, устремляющаяся на северо-восток, к Шотт-Мельгиру. Этой реке оазисы Суфа, расположенные посреди песчаных дюн, обязаны своей жизнью. В оазисе Гвемар грунтовая вода течет на глубине пяти-шести метров, в Эль-Уэде — пятнадцати метров. Садоводы Суфа буквально соблюдают правило, согласно которому пальма должна стоять ногами в воде. Так как в Суфе из-за незначительной природной покатости местности орошение с помощью колодцев было нецелесообразным (возникли бы трудности с дренажем, и пальмы сгнили бы в стоячей воде), крестьяне начали копать землю навстречу воде. Они выкапывали воронки и сажали в них пальмы, корни которых дотягивались до грунтовых вод. В каждой воронке сажали от десяти до ста пальм. Кроме того, в воронке выкапывался колодец для орошения высаженных под пальмами овощей. В Эль-Уэде насчитывается в настоящее время шестнадцать тысяч жителей, а в многочисленных воронках высажено до полумиллиона пальм.

Чтобы сохранить растениям жизнь, необходимо вступить в жестокое единоборство с природой, ибо песок безжалостно наступает на оазис. Изо дня в день земледельцы отправляются к воронкам и на ослах, в корзинах, вывозят из них навеянный ветром песок. Это настоящий сизифов труд — работа, которой нет конца.

Западнее Эль-Уэда, в низине уэда Рир, расположен отделенный широким поясом песчаных дюн Туггурт — один из самых крупных и важных оазисов Сахары. Согласно статистическим данным, в Туггурте пятьдесят тысяч жителей и два миллиона двести тысяч пальм. Здесь производят две трети всех экспортируемых Алжиром фиников, а именно превосходные деглет-нур.

Если верить преданию, то в упадке Туггурта, на воссстановление которого алжирское правительство не жалеет ни сил, ни средств, повинна нетерпимость мужчин Туггурта. Ибо когда-то — одному аллаху ведомо, когда — здесь жила прекрасная Бахаджа, которая отличалась большой благосклонностью к мужчинам Туггурта. Мужчины наслаждались любовью Бахаджи, но в конце концов красавица опостылела им, и они решили ее прогнать. Она вынуждена была разбить шатер посреди пустыни и каяться в своих грехах. Шло время. В один прекрасный день благочестивый марабут Сиди Бу Джемлин пришел в Туггурт, чтобы собирать пожертвования на возведение новой мечети. Алчные граждане Туггурта указывали ему на дверь. Но прекрасная Бахаджа пригласила благочестивого марабута в свой шатер и дала ему денег. Тогда марабут произнес: «О, аллах, отпусти грешнице грехи, преврати ее шатер во дворец, а дворцы Туггурта в зловонные ямы».