Клаус Полькен - В плену Сахары

В Алжирской Сахаре насчитывалось в общей сложности тридцать компаний по добыче нефти, девятнадцать из них принадлежали французам. Американские компании подверглись в 1967 году национализации. В 1968 году были национализированы и все остальные иностранные компании. С тех пор Алжир полностью контролирует свою нефтедобычу.

Хасси-Месауд — лишь один из многочисленных нефтяных промыслов, хотя и самый значительный. Недалеко отсюда (по сахарским понятиям) находится месторождение в Эль-Гасси; в окрестностях Эджеле были открыты промыслы в Зарзаитине и Тигентурине. Вблизи Айн-Салаха также обнаружена нефть. Советские геологи ищут нефть в районе Тиндуфа.

К первому нефтепроводу добавился второй — от Эджеле к тунисскому порту Сехира. В 1966 году начал функционировать третий нефтепровод, которым Алжир особенно гордится. Ибо если первые два спроектированы, сооружены и эксплуатируются иностранными компаниями, то третий находится в руках алжирцев. Стальные трубы диаметром семьдесят сантиметров преодолевают восьмисоткилометровое расстояние от Хауд-эль-Хамры до Арзева вблизи Орана. Британская фирма, проложив эти трубы, одновременно обучила алжирских специалистов, которые ныне совершенно самостоятельно осуществляют эксплуатацию нефтепровода.

Однако это вовсе не значит, что решены все проблемы: начиная с 1964 года производство нефти в Алжире находится почти в состоянии застоя. Причина: исчерпаны производственные мощности транспортных средств. Не намного лучше обстоит дело с природным газом. Давно прошли те времена, когда огромное количество газа сжигалось из-за невозможности его применения. В Арзеве, маленьком рыбацком поселке на северном побережье, расположенном на расстоянии одной автобусной остановки от Орана, возникло подлинное техническое чудо нашего века. Поступающий по трубопроводам из Хасси-Рмеля природный газ подвергают здесь охлаждению, превращают в жидкость и в таком виде перекачивают на специальные суда. В стране, куда прибывает этот жидкий газ, он снова переводится в газообразное состояние и употребляется по назначению. Поскольку жидкий газ занимает несравненно меньше места, все это предприятие весьма рентабельно. Так, обеспечение газом Лондона полностью зависит от поступления алжирского газа из Сахары. И здесь препятствием для дальнейшего развития этого промысла являются огромные просторы пустыни. Но Алжир ищет выхода. В ноябре 1967 года была основана смешанная алжиро-итальянская газовая компания. Италия согласилась эксплуатировать алжирский природный газ, однако эксперты еще не пришли к единому мнению, каким способом это лучше делать. Превратить его в жидкость с последующей транспортировкой в танкерах, как в Арзеве? Или проложить до Сицилии через Средиземное море газопроводы? [2] За время, прошедшее с момента выхода в свет книги Полькена, алжирское правительство приняло решительные меры для пересмотра условий добычи нефти и газа иностранными концессионерами и повышения роли алжирской стороны в контроле над нефтяными богатствами. В 1970 и 1971 годах были значительно увеличены отчисления от прибылей, выплачиваемые иностранными компаниями алжирскому государству. Большая часть нефтедобывающих предприятий перешла в руки государства, и национальная нефтегазовая промышленность успешно завоевывает новые рынки. В частности, в 1971 году было заключено соглашение о поставке Алжиром жидкого газа в США.

При содействии Советского Союза в Аннабе, на Средиземноморском побережье Алжира, сооружается крупный сталелитейный завод. Энергетической базой для него явится природный газ из недр Сахары, который пойдет по специально для этой цели проложенному трубопроводу. В Арзеве строится нефтехимический комбинат. Его первой продукцией будут азотистые удобрения, затем последуют синтетические материалы и другие изделия. История открытия сахарской нефти ничто по сравнению с ее будущим. Будущее же — не только буровые вышки, трубопроводы, колонки и турбины…

Из «Сантр эндюстриэль» мы отправились в пустыню. Наш путь лежал через поле, затем по следам, оставленным до нас шинами многочисленных автомобилей. Пейзаж сделался холмистым, затем появились скалы. Мы обогнули каменный выступ и оказались лицом к лицу с гигантом на четырех ногах. В крошечной палатке вблизи нефтяной вышки, склонившись над геологическими картами, сидели два французских техника. Рядом с буровой вышкой раздавался резкий звук лебедки. Шесть алжирских нефтяников были заняты утомительным делом — заменой бура. Буровая штанга состоит из соединенных между собой девятиметровых труб. Сто таких труб позволяют углубиться на девятьсот метров. Если бур износился, эти сто или больше труб поднимают, разъединяют и раскладывают в строгой последовательности.

Несмотря на беспощадное солнце, люди, занятые у буровой вышки, были в плотной одежде и защитных шлемах. Они умело и осторожно развинчивали буровую штангу. Каждый раз, когда трубы разъединялись, оттуда выливалась желтовато-коричневая жидкость — альфа и омега всего бурения — раствор. Раствор нагнетается во время бурения в полые буровые штанги и выливается внизу из состоящего из трех частей шарошечного долота. Он очищает буровую скважину, смазывает вращающиеся части буровой штанги, делает стенки скважины непроницаемыми и препятствует благодаря своей большой тяжести проникновению в глубину газа, нефти или воды. Учитывая, что раствор имеет столько важных назначений, бурильщики уделяют ему особое внимание. Каждый бурильщик владеет своим рецептом изготовления этой вязкой жидкости, который он держит в строгом секрете. Основа раствора — глина и вода, часто добавляется немного цемента, остальное — секрет фирмы. Но горе, если долото попадает в пустое пространство в недрах земли: жидкость уходит и бесперебойная добыча нефти ставится под угрозу. В этом случае буровой мастер должен мобилизовать весь свой опыт и интуицию, чтобы заткнуть дыру, размеры и местоположение которой ему неизвестны. Для этого вместе с раствором в буровую скважину спускаются опилки, солома, старые мешки, целлофан, губки, сено и много цемента.

Шарошечное долото, которое нефтяники вытащили при нас с большим трудом наверх, состояло из трех конусов с множеством когда-то очень острых, а теперь притупившихся зубцов. При глубинном бурении используются в зависимости от обстоятельств до ста таких долот. После глубинного бурения в Хасси-Месауде осталось огромное количество непригодных буровых конусообразных снарядов, и им нашли хорошее применение. Их поставили везде, где это подсказывало эстетическое чувство, и выкрасили лаковыми красками в строгом порядке: один конус — в красный цвет, другой — в желтый, третий — в зеленый. Так, во всех четырех частях Хасси-Месауда острые стальные резцы превратились в пестрые цветки, сыгравшие не последнюю роль в том, что Хасси-Месауд приобрел свой индивидуальный облик.