Отто Коцебу - Путешествия вокруг света

18 августа в 10 часов утра я в третий и последний раз оставил Уналашку при ясной погоде и SW ветре. Каду, крайне обрадовавшись, что мы идем в Радак, начал собирать заржавевшие гвозди и ненужные обломки железа, на берегу отыскивал камни, годные для точил, словом, делал все, что мог, чтобы принести пользу своим друзьям. Но оставаться там еще не хотел, Петербург казался ему слишком привлекательным. Большое количество железа, бывшее у нас на корабле вместо баласта, казалось ему несметным богатством; когда оно было выгружено на Уналашке, он не хотел верить своим глазам. Часть этого железа я оставил для Американской компании, терпевшей в нем крайний недостаток; также я снабдил Компанию табаком, который для нее весьма важен, поскольку алеуты постоянно жуют табачный лист. Я принял на себя доставку нескольких сот моржовых клыков в С. — Петербург, чтобы хоть немного отблагодарить Компанию за благосклонный прием в ее поселениях.

В полдень мы вышли из бухты, образующей вход в гавань; нас окружало множество китов, которые выпрыгивали из воды на большую высоту и с ужасным шумом опять падали в море. Едва можно поверить, что такое огромное, по-видимому, неповоротливое животное может так высоко подниматься над поверхностью воды. Алеуты считают их семь видов, из которых большая часть, думаю, еще неизвестна естественной истории. Один из этих видов принадлежит к хищным зверям, какими китов обыкновенно не считают, поскольку они не имеют зубов и питаются только мелкой рыбой. Это животное бывает величиной с самого большого кита и снабжено ужаснейшим зевом, вооруженным большими зубами; оно поглощает все, что добывает, и часто, преследуя алеутов, расшибает одним ударом хвоста их маленькие байдары.

Охота на кашалотов с лодок ручными гарпунами

Гравюра середины XIX в.

Уверяют, что вблизи Уналашки незадолго перед тем погибла одна 24-весельная байдара с 30 человеками экипажа от одного удара такого чудовища [93] В отряде китообразных (Cetacea) два подотряда: беззубых и зубатых китов. Коцебу, очевидно, имеет в виду кашалота (Phy-seter catodon), относящегося к подотряду зубатых китов. Самцы достигают в длину 20 м, весят до 70 тонн. Кашалоты иногда нападали на лодки с охотниками и даже на парусные суда. .

Алеуты и русские рассказывают, что жир этого животного сваривается в желудке, и что если кому случится проглотить кусок животного, то он извергается немедленно в первообразном виде.

Достопримечательно сообщенное мне Крюковым описание одного морского животного, преследовавшего его близь Берингова острова во время плавания, предпринятого им для звериной ловли; многие алеуты утверждают, что часто видели это животное. Оно имеет образ красноватой змеи и непомерную длину; голова походит на сивучью, а два глаза несоразмерной величины придают ему страшный вид. «К счастью, — говорит Крюков, — находились мы в близости берега; в противном случае это чудовище нас бы проглотило; оно высовывало голову высоко над водою, озиралось в поисках добычи и исчезало; вскоре опять появилась голова и гораздо ближе; мы гребли со всех сил и имели счастье привалить к берегу прежде, нежели змея достигла нас. Сивучи, увидев ее, до такой степени испугались, что некоторые из них бросались в воду, а другие скрылись во внутренность земли. Море выбрасывает на берег иногда куски мяса, которые, по мнению алеутов, оторваны от этой змеи и которых ни одно животное, даже вороны не едят; несколько алеутов, отведавших однажды этого мяса, скоропостижно умерли». Если действительно видели в Северной Америке морскую змею, то, вероятно, принадлежала она к сей ужасной породе.

Алеуты рассказывали еще мне об исполинском полипе следующее: случалось, что один полип обхватил длинными своими лапами, которые были вдвое толще рук сильного человека, байдару одного алеута и, конечно, утащил бы ее на дно, если бы алеут растерялся, испугавшись, потерял присутствие духа и не перерезал ножом мясистую лапу полипа, снабженную большими сосцами. Полип плотно сидит на дне и выбирает для себя такое место, с которого лапами можно достигнуть до поверхности моря. Последнее происшествие случилось в проливе, образуемом оконечностью острова Умнака и небольшим подле него лежащим островком. Глубина здесь так мала, что ни один корабль в этот проход войти не может. Островок этот, имеющий только 5 миль в длину и 1 милю в ширину, весьма низменный; он обозначен на моей карте. Я надеюсь, что наше описание Алеутских островов, лежащих от этого острова к востоку от западных берегов о. Унимака, довольно верно. Сарычеву мы обязаны многим в отношении познания Алеутских островов, так как он первый составил эту карту.

Оставив бухту, мы направили курс к северо-востоку, чтобы достичь пролива между островами Унимаком и Акуном, который, без сомнения, безопаснейший для выхода в океан; вблизи него 19-го утром поднялся крепкий ветер от NO и удержал нас в проливе до 20-го; мы этим проливом смогли пройти не раньше вечера, когда ветер повернул к W.

21-го дул свежий ветер от О, и мы в 8 часов еще ясно видели обе высокие горы на о. Унимаке и на твердой земле Аляске; последняя сильно дымилась. За несколько лет до этого произошло из этой огнедышащей горы извержение, от которого обрушилась его остроконечная коническая вершина; произведенный в результате удар был столь силен, что раздавался в горах на о. Уналашке, отстоящих на 10 миль, подобно грому. Во время этого извержения гора выбрасывала множество ядр, величиною с грецкий орех, из которых я сам получил несколько, главные их составные: лава и железо.

23-го ветер зашел к S и уменьшил мою надежду быстро достичь тропика. Множество альбатросов летало вокруг нашего корабля; при этом я вспомнил мнение некоторых ученых, будто эта птица летает с севера, к мысу Горн, чтобы там вить гнезда. Это предположение опровергается здравым рассудком. Алеуты привыкли отыскивать гнезда альбатросов на вершинах гор; они охотно едят их яйца; на о. Умнаке и на других вулканических островах эти птицы вьют свои гнезда на таких высотах, что алеутам бывает трудно на них влезать. Осенью они бывают жирнее, тогда алеуты убивают их стрелами; их жир считается особенным лакомством. Черные альбатросы, которых многие принимают за птенцов белых, составляют, по утверждениям алеутов, особый род этих птиц.

10 сентября, к величайшей радости, ветер отошел к N. В полдень мы нашли широту 40°10′, долготу 147°18′ з. Мы провели 18 дней в беспрестанном лавировании, находясь все это время в густом тумане или под мелким дождем; часто случались столь сильные ветры, что мы должны были оставаться под одними штормовыми стакселями. Когда теперь солнце приятно просияло, то мы нашли, что долгота по хронометрам отличалась от долготы по корабельному счислению на 5°; следовательно, течение в эти 18 дней увлекло нас на такое расстояние к О. Теплота, которая приметно увеличивалась при быстром плавании к S, имела благотворное влияние на мое здоровье.