Отто Коцебу - Путешествия вокруг света

На Таити нет комаров, москитов и других докучливых насекомых, обычных для тропических стран. Здесь не водятся ни хищные звери, ни вредные пресмыкающиеся, ни змеи. Даже скорпион (одна из мелких его разновидностей) утратил тут свою ядовитость.

«Обитатели Таити, — рассказывает Бугенвиль, — относятся к двум весьма различным человеческим расам, но имеют одинаковый язык и одинаковые обычаи. Смешанные браки практикуются, кажется, без всяких ограничений. Мужчины одной из рас, более многочисленной, выделяются своим высоким ростом, достигающим шести и более футов. Я никогда не видел более красиво и пропорционально сложенных людей; нигде не найти лучшей модели для изваяния Марса или Геркулеса. Черты лица этих островитян ничем не отличаются от европейских, и если бы они ходили одетыми и меньше подвергались воздействию ветра и палящего солнца, то были бы столь же белы, как мы. Они обычно черноволосы [43] Уоллис видел также блондинов, а Бэнкс даже альбиносов. — Прим. авт. . Люди другой расы — среднего роста и имеют курчавые жесткие волосы. По цвету кожи и чертам лица они мало чем отличаются от мулатов».

Кук и его спутники усмотрели причину различий между таитянами в том, что более высокие и светлые составляют класс благородных, называемых «ери» (выговаривается примерно как уегу), подвергаются воздействию солнца меньше, чем простой народ, и не занимаются тяжким трудом, а их женщины более воздержанны и начинают предаваться распутству не так рано, как смуглокожие красавицы.

Мы же, однако, склонны скорее согласиться с Бугенвилем и считаем, что темнокожие таитяне — коренные жители, а ери — более поздние переселенцы, покорившие первых [225] Как показали дальнейшие исследования, прав был Кук, а не Бугенвиль. Все таитяне принадлежали к одному и тому же полинезийскому расовому типу, а некоторые различия во внешнем облике вождей и рядовых общинников обусловливались прежде всего социальными факторами. Ери — правильнее арии. . Дело в том, что до сих пор только ери являются землевладельцами, а простой народ обрабатывает их поля и плантации, получая за это определенное вознаграждение натурой, и относится к ним с большим почтением. Король и все начальники тоже принадлежат к ери. Однако переселение последних, по-видимому, произошло очень давно, так как оно больше не упоминается ни в одном из преданий. Естественно, что язык и обычаи обоих племен постепенно стали одинаковыми. Что же касается смешения обеих рас, то тут Бугенвиль был не прав: ери слишком для этого горды. К тому же, если бы дело обстояло так, как он предполагал, все различия давно бы исчезли.

«Люди обеих рас, — продолжает тот же мореплаватель, — отращивают нижнюю часть бороды, но сбривают ее на верхней губе и на щеках. Одни коротко обрезают себе волосы, другие связывают их на макушке. Как эти волосы, так и бороду все они имеют обыкновение смазывать кокосовым маслом. Набедренная повязка часто служит им единственным одеянием. В то же время она доказывает, что эти люди не вполне лишены стыдливости. Более знатные обычно бывают облачены в большой кусок материи, который опускается до колен.

Подобный кусок материи обычно является также единственным предметом одеяния женщин, которые пользуются им столь искусно, что он одновременно служит им средством обольщения. Ввиду того что таитянки не появляются обнаженными под палящими лучами солнца [44] Вероятно, имеются в виду лишь женщины, принадлежащие к классу ери, ибо мы сами видели других, даже христианок, разгуливающих совсем голыми, если не считать маленького передника. — Прим. авт. и их лицо защищает небольшая тростниковая шляпа, украшенная цветами, они гораздо светлее мужчин. У островитянок изящные черты лица, но особенно замечательны они красотой своего тела, чьи формы не обезображены в угоду требованиям европейской моды. Подобно нашим дамам, которые нарумянивают щеки, таитянки окрашивают в темно-синий цвет нижнюю часть своего туловища, что является как украшением, так и признаком знатного происхождения. Мужчины тоже подчиняются этой моде [45] Речь идет о татуировке. — Прим. авт. . Другой обычай, свойственный обоим полам, заключается в прокалывании ушных мочек и прикреплении к ним нитей жемчуга или гирлянд всевозможных цветов. Величайшая опрятность царит среди этого приветливого народа. Таитяне беспрестанно купаются в море и обязательно моются до и после приема пищи».

С этой характеристикой согласны другие путешественники. В их сочинениях сквозит большая симпатия к этим «балованным детям сладострастной природы», как назвал островитян один из мореплавателей. Но особенно пленили путешественников таитянки. «Все женщины на Таити хороши собой, а некоторые даже очень красивы», — говорит Уоллис. Спутники Кука также превозносят их прелести. Высокие, стройные фигуры, хотя и не столь крупные, как у мужчин; приятная форма лиц, скорее круглых, чем овальных; нежность кожи, позволяющая, несмотря на ее смуглость, заметить появление румянца; выразительные глаза, то сверкающие огнем, то томные от наплыва чувств; ровные маленькие зубы удивительной белизны; наконец, неописуемая улыбка, довершающая очарование их красоты, — все это восхитило в особенности Форстера-младшего. Только носы у этих красоток обычно слегка приплюснуты, но встречаются и такие, которым могли бы позавидовать европейки.

Таитян не коснулось проклятие: «Ты должен есть свой хлеб в поте лица своего». Трех хлебных деревьев достаточно для того, чтобы прокормить одного человека в течение целого года; ему только нужно протянуть руку за этими и многими другими плодами, позволяющими питаться вкусно и разнообразно. В здешнем климате и на здешней почве выращивание питательных кореньев является чрезвычайно легким делом. Ценой затраты ничтожных усилий можно добыть из моря рыбу и моллюсков. Рыба водится также в ручьях, где встречается, кроме того, одна из разновидностей раков.

Зажиточные островитяне зажаривают своих свиней в ямах между горячими камнями; приготовленное таким способом кушанье очень нравится даже европейцам. Они могут также разнообразить свои мясные блюда, употребляя в пищу кур и, как ни странно, собак. Последние получают только растительные корма и считаются особым деликатесом.

В одном доме часто совместно живет несколько семейств, и притом в величайшем согласии. Вся утварь этих домов состоит из циновок, зачастую весьма художественного плетения, разложенных на месте ночлега, а также нескольких сосудов из тыквы и скорлупы кокосового ореха.

Таитяне — в высшей степени кроткий, доброжелательный, прямодушный, веселый и миролюбивый народ, хотя у некоторых из них имеются рубцы от ранений. Последние получены в войнах и свидетельствуют о том, что таитяне могут быть также храбрыми. Ненависть и месть совершенно чужды их сердцам. Кук обращался с ними жестоко и несправедливо, но они каждый раз с ним мирились, когда он, нуждаясь в их помощи, мало-мальски пытался заслужить их расположение. Европейцы чувствовали себя здесь в такой безопасности, что осмеливались даже в одиночку и без оружия проводить ночи на берегу. Повсюду их встречали с самым веселым гостеприимством и буквально осыпали знаками дружбы. Таитянам совершенно несвойственны были чувства зависти и ехидства. Если один из них получал подарок, вместе с ним радовались все остальные.