Отто Коцебу - Путешествия вокруг света

Море не было обеспокоено ни малейшим ветерком, и поэтому мы сделали удачные наблюдения; SW оконечность острова лежала к N от нас в 3 милях; широта середины острова найдена 10°8′27″с.; долгота по хронометрам, исправленным по недавно взятым лунным расстояниям, 170°55′4″в. Я воспользовался безветрием и отправил лейтенанта Шишмарева в сопровождении ученых на двух вооруженных байдарах на берег. Через несколько часов они возвратились, не исполнив своего намерения.

Донесение лейтенанта Шишмарева: «Когда островитяне, прибывшие к «Рюрику» на лодках, увидели, что мы удаляемся от своего корабля и направляемся к их острову, то немедленно последовали за нами; мы приблизились к месту, которое казалось удобным для приставания, ибо больших волн не было, и, конечно, вышли бы на берег, если бы островитяне не воспротивились. На берегу собралось очень много жителей, вооруженных копьями со щербатыми железными наконечниками, а на воде нас окружило множество лодок; поэтому я решил предпринять меновой торг на воде вблизи берега; они толпами бросались в море, приплывали к нам и приносили циновки, ожерелья из раковин, кокосовые орехи, пандановые плоды и свежую воду в кокосовых чашках. Они также предлагали свои копья и два небольших лука, сделанные из дощечек.

Число плавающих островитян беспрестанно увеличивалось; около нас был образован круг их лодками, которым мы, однако, запрещали подходить близко к нашим судам; они сделались смелыми до бесстыдства и подносили нам кокосовые чаши, наполненные морской водой; один старик непременно хотел влезть в мою байдару, и хотя я бил его по рукам и грозил саблей, он не оставлял своего намерения, пока, наконец, я не ударил его кулаком по голове; тогда он поплыл к берегу. Другой старик хотел присвоить руль от байдары и так раздражил штурмана, что он хотел по нему выстрелить, но находившиеся на байдаре ученые удержали его от этого; поэтому, для избежания неприятных происшествий, я решил возвратиться на корабль.

Остров этот окружен рифами из красного коралла; на том месте, где мы стояли, вода имеет не более 1 фута глубины, у самого рифа 5 саженей; далее же, примерно в 15 саженях от берега, мы не могли достать дна.

Нас окружало около 18 лодок; ни на одной из них не было более шести человек, а на иных по одному, по два; все лодки были без мачт. Число островитян на лодках и на берегу доходило до 200, но между ними мы заметили очень мало женщин, а детей вовсе не видели. Остров очень лесист, на нем множество пандановых деревьев, а кокосовых, напротив, весьма мало, и притом они невысоки. Все здешние островитяне татуированы и носят в ушах свернутые листья, как и те, которые подходили к кораблю».

Открытие в самый день Нового года казалось счастливым предзнаменованием и несказанно обрадовало всех нас.

Лодки с острова цепи Радак

Рисунок художника Л. Хориса

Я теперь переменил свое предположение плыть к цепи островов Кутузова; поскольку можно было заключить, что вблизи о. Нового года находится еще несколько групп островов, то я велел править к SW, чтобы опять вступить в параллель 10° и по ней идти к западу. На Арросмитовой карте место под 10° с. ш. и 171° в. д. усеяно таким множеством островов, что я никак не мог миновать их, если бы только десятая часть их действительно существовала. С заходом солнца мы потеряли из виду о. Нового года, хотя находились на небольшом расстоянии; чтобы удержать корабль на одном месте, мы всю ночь лавировала под немногими парусами.

3 января, находясь в широте 9°59′47″ с. и долготе 170°22′ в., мы продолжали плыть к W, видели много куликов, но берега не открыли. Вскоре мы находились по корабельному счислению в широте 10°2′ с. и долготе 170°20′ в.; удостоверяв, что показанные на Арросмитовой карте острова по крайней мере на этом месте не находятся, я счел излишним плыть далее kWh велел поворотить к SO, чтобы испытать счастье в этом направлении. Продолжая следовать этим курсом, в 7 часов вечера мы находились в широте 9°37′ с. на 7 миль к западу от нашего прошлогоднего курса, не открывая с салинга берега ни с какой стороны. Перед самым солнечным закатом один пеликан летал так близко, что мы могли бы словить его руками; будучи убит из ружья, он упал в море, и я, несмотря на сильные волны, отправил ялик, чтобы получить эту редкую добычу для нашего собрания произведений природы. Во время ночи, лавируя под немногими парусами, мы удержали свое место. В этой стране редко бывает ясный горизонт, он всегда кажется покрытым густым туманом.

4-го. Широта 9°43′ с., долгота 170°7′ в. Я решил провести в этой стране еще один день и с рассветом велел поставить все паруса, чтобы до полудня продолжать курс к WtS, а потом поворотить к SO. Свежий ветер от NNO способствовал нашему плаванию, «Рюрик» шел по 7 узлов; время уже приближалось к полудню, и наша надежда почти исчезла, когда радостный крик с салинга возвестил, что на StW виден берег. В час пополудни мы видели уже со шканцев в 6 милях от нас цепь небольших поросших густым лесом островков, соединенных между собой рифами; они простирались, насколько хватало глаз, и я насчитал их до двадцати. Я плыл вдоль цепи на расстоянии 2 миль, и видя, с какой силой бурун свирепствовал между островами, заметил, что по ту сторону цепи море гладко, как зеркало. В 4 часа пополудни мы достигли западной оконечности группы; здесь острова оканчивались, но предлинный риф, едва показывавшийся над поверхностью воды, простирался к SW и потом на необозримое расстояние к SO. Обогнув западную оконечность рифа, мы находились под ветром на совершенно спокойной воде; так как можно было надеяться открыть проход между рифами, то я приблизился к ним на 200 саженей и продолжал плыть вдоль них на этом расстоянии. Из опыта я уже знал, что подле самых коралловых рифов глубина моря бывает весьма значительная, а потому и отважился подойти на близкое, угрожавшее опасностью расстояние. Такое приближение есть единственный способ исследования рифов, ибо уже на расстоянии полумили нельзя увидеть прохода; Дантркасто [76] Д’Актракасто Антуан (1739–1793) — французский мореплаватель. В 1791 г. во главе экспедиции, состоящей из двух фрегатов, был послан в Тихий океан для поисков Лаперуза (см. о нем комментарий 29). Свою главную задачу он не выполнил, но обследовал большие участки берегов Австралии и Вандименовой Земли (Тасмании), посетил Новую Каледонию, Тонга, Соломоновы острова, острова Адмиралтейства, архипелаг Луизиада, открыл Тробриановы острова и сделал ряд других географических открытий. Скончался в мае 1793 г. на острове Вайгео у северо-западного побережья Новой Гвинеи. при описи берегов Новой Каледонии, надеясь найти проход между рифами, приблизился к ним, как сам пишет, не ближе чем на 3 мили, а потому и не мог сделать желаемое открытие. Такое опасное плавание требует, конечно, большой предосторожности: один матрос должен безотлучно находиться на салинге, другой — на бугшприте и третий — на баке, а штурман с хорошей подзорной трубой — на марсе. Капитан Флиндерс [77] Флиндерс Мэтью (1774–1814) — английский мореплаватель, естествоиспытатель и талантливый гидрограф. В 1798–1803 гг. описал и положил на карту северное, восточное и южное побережье Австралии, причем установил, что Вандименова земля (Тасмания) — остров, отделенный проливом от Австралийского континента. Завершив свои исследования, Флиндерс в 1803 г. отправился из Порт-Джексона (Сиднея) в Англию. Корабль, на котором он плыл в качестве пассажира, разбился у Большого Барьерного рифа. Флиндерс прошел на шлюпке 800 миль, добрался до Порт-Джексона, снарядил там судно и спас затем всех потерпевших кораблекрушение. На пути в Европу в декабре 1803 г. он зашел на остров Маврикий — французскую колонию на Тихом океане, не зная о том, что наполеоновская Франция вступила в войну с Англией. Флиндерс был взят в плен, протомился на Маврикии шесть с половиной лет и лишь в конце 1810 г. возвратился в Англию. Флиндерс первый описал явление девиации магнитной стрелки. Итогом его деятельности явился четырехтомный труд «Путешествия в Terra Australis», опубликованный в Лондоне в год смерти автора. , повествуя о своем исследовании пролива Торреса, также усеянного бесчисленным множеством рифов, справедливо говорит, что, кто не одарен крепкими нервами, не должен предпринимать такое исследование. Но мой характер позволял пускаться на такой риск, хотя, впрочем, каждая внезапная перемена ветра угрожала гибелью. По этой самой причине я с моими товарищами принял все возможные меры осторожности, а команда непрестанно находилась в готовности поворотить корабль. Приняв все эти меры, мы быстро плыли вперед, и никакие проходы или же изгибы рифа не могли скрыться от нашего внимания. Цепь островов лежала в 6 милях к N от нас, но путь к ней был загражден рифом, имеющим 2 сажени в ширину; по ту сторону его вода была спокойная, и глубина казалась значительной. Риф простирался к SO насколько было видно, а с салинга мы заметили, что в конце рифа находится небольшой, однако возвышенный более прочих островок, который, вероятно, состоит в соединении с рифом. Наконец, мы имели удовольствие открыть два прохода и, хотя они были весьма узки, надеялись пройти ими.