Мишель Пессель - Затерянный мир Кинтана-Роо

Дым становился невыносимым, пришлось возвращаться обратно. Снаружи все оставалось по-прежнему, Коба-Кама сидел на том же самом месте, где мы его оставили. Все только что виденное под землей показалось нам нереальным. Трудно было представить, что под деревьями, растущими на платформе, скрывается великолепно сохранившийся подземный дворец. Мы попросили Коба-Каму собрать побольше пальмовых листьев, а сами сели передохнуть, собираясь возвращаться в удушливое подземелье.

В тот день мы три раза проходили подземным коридором и в свете пальмовых факелов детально исследовали стены и пол внутренних помещений. Очевидно, Этот подземный дворец был сначала построен как обычное здание и только позднее его заложили землей и каменными плитами, как это часто делалось у древних майя. Над ним была возведена высокая платформа, и наверху появился второй дворец. Впоследствии под платформой был сделан проход к внутренней постройке. Почему майя замуровывали такие здания, никто не знает. В Чичен-Ице подобным же образом построена большая пирамида вокруг маленькой. Внутренняя постройка всегда отличается хорошей сохранностью, поэтому трудно понять, почему ее понадобилось застраивать сверху.

В каждой комнате подземного дворца в Чунйашче у одной из стен некогда возвышался небольшой алтарь, но, к нашему разочарованию, кто-то побывал здесь до нас и раскопал эти алтари, видимо в поисках нефритовых украшений или глиняных идолов.

Над дверным проемом одной из комнат на белой штукатурке мы увидели изображение змеи зеленоватого цвета. Больше никаких фресок тут не было, хотя вполне возможно, что верхний слой штукатурки скрывал другие слои, среди которых были и расписанные фресками. Чтобы это установить, потребовался бы труд опытного специалиста, умеющего осторожно счищать слой за слоем.

Осмотрев подземный дворец, мы принялись уничтожать растительность на платформе и, к своему удивлению, обнаружили квадратную жертвенную площадку, а за ней маленький храм. Продолжая поиски, мы вскоре увидели, что «розовый дворец» был лишь одной среди десятка построек, обнесенных высокой толстой стеной. На огромной платформе помимо «розового дворца» была также высокая узкая пирамида и остатки другого, еще более крупного дворца с узкими длинными коридорами и множеством небольших квадратных комнат. Все эти постройки были совсем разрушены, но по остаткам стен еще можно было определить планировку внутренних помещений. Второй дворец и остальные сооружения были связаны часовнями и более крупными прямоугольными постройками, многие из которых оставались все еще в прекрасном состоянии. С каждым ударом мачете мы открывали все новые здания и просто не знали, с чего начинать осмотр.

После заката солнца надо было возвращаться к неизменным безвкусным бобам и тортильям, нашей единственной пище в течение десяти дней, если не считать горьких апельсинов.

На другое утро мы снова вернулись на то же место. Исследовать всю группу этих развалин оказалось нелегко. Приходилось останавливаться на каждом шагу и пускать в ход мачете. Разумеется, с ног до головы мы были усеяны клещами. Их было так много, что нам пришлось заставить себя преодолеть отвращение и не трогать этих насекомых, впившихся нам в кожу. Только к вечеру мы избавлялись от них.

К концу третьего дня мы еще не вполне представляли, что ждет нас в Чунйашче. Подземный дворец (или храм) и обширная группа построек вокруг него были только началом наших открытий. Даже оказавшись вдруг на луне, мы не могли бы почувствовать большего волнения. Теперь нам за каждым деревом чудилось здание. Так оно почти и было. Мы решили провести систематическое обследование района и начали расчистку и обмер сооружений вокруг «розового дворца».

Постройки, вероятно, относились к периоду Майяпан. Все они были сложены из грубо отесанных камней, скрепленных известковым раствором. Действуя одним лишь мачете, трудно было уничтожить все лианы и корни, чтобы как следует рассмотреть общие контуры зданий. В некоторых местах стены были разорваны гигантскими деревьями, сумевшими пробиться сквозь каменную кладку. Кое-где камни настолько перемешались с корнями, что нелегко было отличить, где кончается растительность и начинаются стены зданий. Немало камней было унесено вверх в переплетениях лиан. Однако, несмотря на такое буйство растительности, многие здания все же не потеряли своей первоначальной формы и противостояли нашествию джунглей.

Удивительное чувство благоговейного трепета овладевало нами, когда мы открывали один за другим проходы и маленькие комнаты во втором дворце. Когда-то по ним проходили верховные жрецы и повелители Майялуума. Здесь, среди платформ и пирамид, правили предки Канче и Коба-Камы. Здесь пребывали боги четырех стран света, загадочный Чак-Мооль и свирепые боги дождя. Здесь жили также ученые математики, чье искусство до сих пор вызывает удивление.

Кое-где на штукатурке остались следы фресок, некогда оживлявших рухнувшие теперь и покрытые мхом стены. Осторожно пробираясь среди развалин, мы мысленно представляли себе очертания раскинувшегося перед нами города, и нам невольно казалось, что от древних майя нас отделяет не так уж много времени. Ведь с тех пор никто не проходил через пустынные дворы этого дворца. Только крик чачалаки изредка напоминал нам, что мы не в мире духов. Шелест влажных листьев да треск сухих веток были единственными звуками, сопровождавшими наше продвижение сквозь заросли, постепенно открывавшие нам большой город, который они прятали целые столетия.

Завершая перепись построек в пределах ограды, начинавшейся от «розового дворца», мы случайно отошли немного к западу, в глубь джунглей, и наткнулись на остатки стены. В одном месте в ней была целая серия ниш, окруженных крупными камнями, поставленными вертикально наподобие стел. Всю первую половину следующего дня мы провели около этой находки, очищая ее от растительности. Стена оказалась крылом огромного здания, воздвигнутого на гигантской платформе странных очертаний. На ней было еще много других построек и остатки замысловатых стен. К полудню, совершенно вымотанные, мы вернулись домой, к неизменным бобам миссис Коба-Камы.

Изнурительные походы в джунгли, где было несметное множество клещей и комаров, совсем не нравились Коба-Каме. Каждый раз его приходилось долго упрашивать, чтобы он снова пошел с нами. Хотя раньше Кама никогда не видел сооружений, которые мы наносили теперь на карту и которые он пренебрежительно называл «кучей камней», его помощь была для нас неоценимой. Не будь с нами Коба-Камы, мы заблудились бы в джунглях через сотню футов. Нас всегда изумляло, что Кама, прокружив целый день по джунглям, каждый раз безошибочно находил дорогу домой, тогда как мне казалось, что мы идем в обратную сторону. Коба-Кама был незаменим и при расчистке построек. Двумя ударами мачете он мог сделать гораздо больше, чем я двадцатью. Опытным глазом он всегда умел выбрать нужную лиану, чтобы одним ударом отсечь все переплетение, или сквозь густую листву разглядеть, какую именно ветку надо рубить и где может зацепиться или неожиданно соскользнуть его мачете.