Анна Ковальска-Левицка - Мавритания

Примерно триста лет назад гуммиарабик стал важным предметом экспорта в Европу. Открытие гуммиарабика европейцами, по мавританским источникам, связано с путешествием Эль Эмина Ульд Эн-Неджиба из племени идау эль хадж из Медердры в Марокко. Это произошло в X веке хиджры, следовательно, в начале нашего XVII века. Мать дала на дорогу Эль Эмину сумку, полную гуммиарабика, и объяснила, что после каждого приема пищи он должен съедать по три шарика. Эль Эмин отправился вместе с другими путешественниками в европейский порт, где христиане устроили им прием. Все мавры заболели после неизвестных блюд, которыми их угощали, и только Эль Эмин остался здоров. Заинтригованные христиане спросили, почему ему одному не повредили их блюда. Тогда он выдал им тайну гуммиарабика. Он дал им даже письмо к своему брату, проживавшему в Медердре, чтобы тот их хорошо принял и помог собрать смолу. С тех пор и началась торговля смолой с европейцами, а племя идау эль хадж первым в Мавритании стало осуществлять эту торговлю и очень на ней разбогатело.

Сегодня трудно сказать, правдива эта история или вымышлена. Тем не менее остается неопровержимым факт, что Мавритания была единственным в мире производителем гуммиарабика, который со временем стал необходим для фармакологии и промышленности. За право монополии на торговлю гуммиарабиком веками велись войны между португальцами, испанцами, голландцами, англичанами и французами. Тот, кто держал в своих руках морские порты, одновременно завладевал всей торговлей гуммиарабиком. Войны, происходившие в стране с XV века, завершились победой Франции. Теперь весь гуммиарабик доставляли не в атлантические порты, а на реку Сенегал, откуда на лодках его переправляли в Сен-Луи, а затем кораблями — в Европу.

Значение торговли гуммиарабиком для Мавритании было огромно, она и сегодня еще значится в бюджете государства. Гуммиарабик собирали пастухи и бедные кочевники для своих хозяев, а те передавали его французским торговым компаньонам. Он был источником богатства племен, которым принадлежали территории лесов акаций, и в одинаковой мере основой экономического могущества эмиров, владевших югом страны. Еще на рубеже XIX и XX веков Мавритания владела монополией производства и продажи этого сырья на мировых рынках. В начале XX века англичане приступили к разведению каучуконосной акации в Судане, и у Мавритании появился серьезный конкурент на плантациях Кордофана. В отличие от гуммиарабика этих плантаций мавританское сырье собиралось неумело, плохо очищалось и сортировалось, и, наконец, стоимость транспортировки из Мавритании была значительно выше, что удорожало сам продукт. Не удивительно, что спрос на мавританский гуммиарабик значительно упал. Судан благодаря рациональной эксплуатации лесов перехватил монополию производства гуммиарабика, поставляя 95 процентов его мирового производства, что соответствовало 44–50 тысячам тонн в год, тогда как со времени второй мировой войны Мавритания производит в год максимально 4–5 тысяч тонн. Упали и цены на мавританский гуммиарабик, и если перед войной мавр за килограмм гуммиарабика мог купить килограмм сахара, то теперь килограмм сахара обходится ему в три килограмма гуммиарабика.

Несмотря на то что значение экспорта гуммиарабика уменьшилось, он остался важным продуктом внутренней торговли, и его по-прежнему можно встретить на всех базарах Южной и Мавританской Сахары.

Государство старается поддерживать сбор гуммиарабика, увеличивать ого экспорт и стоимость сырья и в то же время сохранять деревья от повреждений.

Третье богатство Мавритании — скот. Мы уже подробно говорили о его значении в жизни мавров и о торговле животными. Здесь уместно упомянуть, что кочевники Северной Мавритании продают большое количество верблюдов на базарах в основном Южного Марокко, а крупный рогатый скот и молодняк перегоняется на юг и продается в Сенегале. В обоих случаях экспорт животных нельзя учесть, поскольку стада переходят через различные, неконтролируемые пункты границы. Хотя во многих работах и пытаются приводить статистические данные по количеству перегоняемого скота, но они настолько разнятся, что ими невозможно пользоваться. В качестве примера приведу одну из французских работ, по которой на 1960 год мавританский экспорт состоял из 6 тысяч верблюдов, 95 тысяч голов крупного рогатого скота, 1 миллиона коз и овец. Треть их была продана Мали, две трети — Сенегалу. В государственном отчете Мавритании не приводится численность проданных животных, нет ее и во французских реестрах 1971 года. Существуют данные, по которым 55 процентов разводимых животных остаются в стране и только 45 процентов покидают ее пределы, но эти данные приблизительны.

Последний продукт экспорта Мавритании, который отправляют за рубеж в небольшом количестве, — это финики. Для финиковой пальмы необходимы жаркий и сухой климат пустыни (впрочем, она хорошо переносит и холодные ночи) и обилие воды. В Мавритании говорят, что «финиковая пальма любит, чтобы голова у нее была в огне, а ноги в воде». Самые большие плантации находятся в пустынном высоком Адраре (половина пальм всей Мавритании), Таганте, Асабе и Аффолле. Немногочисленные пальмовые рощи можно встретить и в других частях Мавритании, в области Ход (оазис Нема) и в Трарзе (Амендур, Гос и Тигент). В каждой роще есть колодец, водой из которого два раза в день поливают деревья. Вода наливается в открытый котлован и оттуда расходится по каналам к углублениям, сделанным вокруг каждой пальмы. Финиковых пальм в Мавритании насчитывается 500–800 тысяч деревьев, годовой сбор плодов — около 15–20 тысяч тонн. На каждого жителя приходится примерно 15 килограммов фиников в год. И эти цифры чисто оценочные п, возможно, далеки от истицы.

Раз в год происходит гетна — сбор фиников. Население оазисов в это время увеличивается в три раза, из бруссы собираются кочевники, приезжают торговцы из дальних краев, чтобы закупить свежие плоды. В селения возвращаются владельцы пальмовых рощ, в течение всего года разъезжавшие по бруссе, как и кочевники. Последние покупают «на корню» целые деревья или только отдельные ветки с плодами, сами собирают их, сушат и запасают финики на целый год. Это время развлечений, танцев, дружеских общений и прежде всего обмена товарами между скотоводами и земледельцами. Свой «урожай» собирают и торговцы, живущие в ксарах, поскольку по случаю гетны кочевники запасаются у них необходимыми нм предметами и продуктами питания.

Государство проявляет заботу о финиковых пальмах, проводятся работы по увеличению количества плодовых деревьев. В Канкосе действует опытная станция, работа которой контролируется Институтом тропических растений Франции. Задачи этой станции — выведение разновидностей деревьев повышенной урожайности, исследование оптимальных условий для финиковой пальмы и борьба с вредителями (особенно большой вред наносит белая кошениль). Правительство построило в Атаре, самом большом из оазисов Адрара, центре торговли данной провинции, современную фабрику по упаковке фиников, предназначенных как для внутреннего рынка, так и на экспорт. Эта фабрика обрабатывает до ста тонн фиников в год, но ее производительность может достичь и пятисот тонн.