Альфред Шклярский - Таинственное путешествие Томека

В немом бешенстве Павлов скрежетал зубами, а тем временем великан-боцман седлал лошадей. Остальные два бунтовщика, при полном вооружении, исчезли из лагеря. Быть может, они прочесывали окрестности, желая убедиться в возможности безопасного отступления. Закончив седлать лошадей, боцман стал чистить оружие. Он зарядил два револьвера, спрятал их в кобуры, притороченные к одному из седел, потом спокойно уселся на землю. Не хуже опытного оружейника, он проверял действие затворов винтовок, заряжал их патронами. Погруженный в собственные мысли, боцман словно забыл о Павлове.

Агент не спускал глаз со своего преследователя. А боцман и в самом деле не обращал на него внимания. В голове шпика, видимо, зародилась какая-то идея, потому что он все время поглядывал то на оседланных лошадей, то на боцмана. На его землистом лице появился румянец. Павлов сжал высохшие губы и осторожно поднялся с камня. Боцман сидел вполоборота к Павлову, занятый винтовками. Павлов осторожно сделал шаг к лошадям. Потом, не отрывая взгляда от боцмана, сделал еще шаг и еще один - пошире.

Ржание испуганного коня оторвало боцмана от его дум. На его лице отразился гнев.

- Прочь от лошадей! - крикнул он, вскакивая на ноги.

В руках у него была винтовка. Застрелить Павлова ему ничего не стоило, но боцман боялся, что на выстрел появится кто-либо лишний. Поэтому он отбросил винтовку и подскочил к Павлову.

Полицейский агент боялся боцмана как огня. Панический страх заставил его броситься к лошади. Он уцепился за кобуру, висевшую у седла, и выхватил оттуда револьвер. Павлов выстрелил прямо в лицо боцману, который, раскинув руки, грохнулся оземь, но, падая, головой ударил Павлова в грудь.

У Павлова потемнело в глазах. Деревья и вершины гор закружились, как в сумасшедшем танце. Он потерял сознание. Когда агент пришел в себя, то увидел лежащего рядом боцмана. Моряк лежал лицом к земле, широко раскинув руки. Павлов со стоном поднялся на ноги. Во рту он чувствовал солоноватый вкус крови. Ужасная боль разрывала ему грудь. С ненавистью и с почти суеверным страхом он глядел на боцмана.

Павлов стал медленно отступать назад. Он поднял с земли револьвер и только теперь повернулся к лошадям. Схватил одну из них под уздцы. С усилием взобрался в седло. Агент знал, что ему нельзя терять времени. На звук выстрела вот-вот могли показаться Смуга и Томек. Павлов наклонился в седле. Поехал в том же направлении, в котором вчера утром уехал Броун. Вскоре он очутился на узкой каменистой дороге. Повернул коня в сторону Алдана.

Павлов сплевывал кровь, выступавшую у него на губах. Боль в груди усилилась. Агент знал, что если он опять потеряет сознание, то погибнет наверняка. Страх перед возможной погоней прибавил ему сил. Он понукал коня, нервно оглядываясь назад. Павлов дрожал от одной мысли, что его может догнать Смуга. Этого обмануть не удалось бы никогда, и он не пожалел бы Павлова...

Вскоре агент увидел вдали крыши домов. Он наклонился к луке седла и пятками пришпорил коня. Якутская лошадка побежала галопом. Павлов крепко сжал руками луку седла. Копыта коня глухо стучали по дороге. Алдан приближался, вот уж показались первые домики пригорода. Словно услыхав лошадиный топот, из маленького домика выбежала девушка, одетая в короткий полушубок. Она увидела всадника, галопом мчавшегося в сторону города, и остановилась на краю дороги. Лошадь чуть-чуть не сбила ее с ног. Но она не обратила на это внимания. Ей было достаточно одного взгляда, чтобы узнать бледное лицо всадника. Девушка вскрикнула и что было сил побежала следом за ним.

Вильмовский упаковывал вещи в подручный мешок. На его лицу показалась довольная улыбка. Фантастический, как первоначально думалось, план Наташи, оказался чрезвычайно простым и удался на славу. Урядник не удивился, услышав о смерти ссыльного. В присутствии Вильмовского он составил соответствующий рапорт в губернию, а на следующий день вместе с Вильмовским присутствовал на похоронах. Заявления чиновника для особых поручений о том, что ссыльной умер в его присутствии, оказалось вполне достаточно. Он нисколько не удивился присутствию на похоронах Бестужевой. Ведь она прибыла в Алдан для упорядочения дел фактории, в которой работал покойный.

Вильмовский только что вернулся с похорон. Минуту назад он сообщил хозяину гостиницы "Европейской" о своем отъезде. Не пройдет и часа, как он в обществе Збышека и Наташи будет на пути к лагерю. Вчера ночью Вильмовский встретился со Смугой в условленном месте вблизи города. Таким образом, его друзья уже знали об успехе дела и были готовы к отъезду.

Вильмовский завязал мешок. Перебросил его через плечо и сунул заряженный револьвер в карман полушубка. Вдруг на улице он услышал топот коня. Топот затих у гостиницы. Вильмовский подумал, что прибыл новый постоялец. Желая избегнуть лишних разговоров, он вышел в общую комнату. Когда он вручал хозяину плату за номер, с улыбкой принимая его благодарность за чаевые, входная дверь распахнулась настежь. Послышались быстрые шаги и кто-то крикнул:

- Где участок?

Вильмовский удивленно вздрогнул, услышав знакомый голос. Он сразу повернулся. Увидел Павлова! Сгорбленный Павлов левой рукой держался за грудь, а в правой сжимал револьвер. Спутанные волосы на голове, кровь на подбородке, гримаса боли на лице агента привели Вильмовского в ужас. Он сразу понял, что в лагере произошло что-то страшное.

Павлов тоже узнал Вильмовского. Не тратя времени, он направил на него револьвер:

- Руки вверх! - злорадно прошипел он.

Вильмовский медленно поднял руки. На лице Павлова отразился триумф. Один из бунтовщиков против царя уже лежит мертвый в лагере, а теперь судьба снова помогла. Перед ним, подняв вверх руки, стоит второй его враг! Что за великолепная месть за все неудачи! Несмотря на свое волнение, он заметил, что Вильмовский несколько опустил руки.

- Руки вверх... или я стреляю! - предупредил Павлов еще раз. - Ты арестован по обвинению в организации заговора с целью осуществления побега ссыльного, а также за сопротивление власти и... присмотрись-ка лучше ко мне, ты, скотина!

В голове Вильмовского словно молнии метались мысли. Как удалось Павлову бежать? Что случилось с его друзьями в лагере? Он ни минуты не думал сдаваться живым! Поднял руки вверх, чтобы выиграть время.

Павлов выглядел ужасно. На его губах выступила кровавая пена. По всему было видно, что он недавно вышел из ужасной борьбы и серьезно ранен. Павлов подошел к Вильмовскому и бросил ему в лицо:

- Ты ускользнул от меня в Варшаве! Помнишь!? Теперь наконец я тебя поймал! Заплатишь за все; получишь петлю на шею! Твой сообщник лежит мертвый в лагере!