Альфред Шклярский - Томек ищет Снежного Человека

- Это очень печально... Почему вы взяли его с собой в глубины Азии? - шепотом спросил Томек.

- Не я привез его в Кими. Это он вызвал меня сюда, но... это, пожалуй, слишком длинная история.

Со двора послышались протяжные звуки медных труб. Это ламы, стоя на крышах храмов, встречали восход солнца.

- Светает... Идем же к нашим друзьям. Они, вероятно, уже проснулись и встревожены твоим отсутствием, - сказал Смуга. - Я больше моему брату не нужен. Все его несчастья закончились.

- Ваш брат был буддистом? - несмело спросил Томек, бросая взгляд на монахов, бормотавших свои молитвы.

- О нет! Он просто привык к ламам, которые оказали ему неоценимую услугу. Они окружили его заботой, и поэтому он не хотел лишить их этого небольшого удовольствия. Пусть они по-своему молятся за его душу. Пойдем, Томек...

Смуга подошел к умершему брату, наклонился над ним. Мягким движением он отбросил длинные волосы со лба мертвеца. Минуту всматривался в застывшие черты лица, потом отвел руку, обнял Томека и вывел его из кельи.

Громкие звуки труб разбудили Вильмовского и его спутников. Конечно, они сразу же заметили отсутствие Томека. Встревоженные этим, они стали быстро одеваться, как вдруг Томек вошел в комнату в сопровождении Смуги.

- А вот и наш паренек! - воскликнул боцман, увидев входящих. - Как только мы заметили твое исчезновение, я сразу подумал, что ты решил надуть любезных хозяев и отыскать нашего друга. И что же, я был прав! Наконец мы встретили Смугу.

Они долго обнимались, хлопая друг друга по плечам. Смуга рассказал о том, как он не узнал Томека в одежде буддийского монаха, что послужило поводом к новой шутке со стороны боцмана.

- Я подумывал было найти какую-либо яхточку и отправиться с Томеком в длительное морское путешествие. Но теперь предпочитаю отказаться от этого намерения, - серьезно сказал боцман. - Потому что, если в Австралии Томек пристал к шайке разбойников, в Африке преобразился в негритянского колдуна, в Америке стал индейским вождем, а теперь из него получился превосходный лама, то, очутись мы в открытом море, он, как пить дать, превратится в кита и мы только его и видели!

- Перестаньте шутить, боцман, - с укором сказал Томек. - Сегодня ночью умер сводный брат дяди Смуги.

- Что ты говоришь, браток! Неужели после несчастного Аббаса пришла очередь уважаемого брата нашего друга Смуги?! Ах, если это новое преступление жулика со шрамом на морде, то самое время добраться до его шкуры, - возмущенно сказал моряк. - Слишком много мертвецов встречаем мы на своем пути во время этого путешествия!

- Я никогда не слышал от тебя о брате! - вмешался встревоженный Вильмовский. - Он умер от болезни или от несчастного случая?

Удивленный Смуга взглянул на взволнованных друзей.

- Не могу понять, в чем дело?! - воскликнул он через минуту. - Неужели с Аббасом случилось несчастье?

- В самом деле, ведь вы ничего не знаете, - поспешил боцман. - Бедняга Аббас был убит в тот момент, когда вручал нам ваше письмо и депозит. Его убил преступник с широким шрамом на лице.

Услышав неожиданную весть, Смуга онемел. Однако вскоре он гневно насупил брови и вопросительно посмотрел на Пандита Давасармана. Тот, вероятно, понял немой вопрос.

- Я уже доложил обо всем сэру Янгхазбенду, - сказал он. - Тот обещал заняться поисками убийцы. Ему не уйти от карающей руки закона.

- Но, уважаемый Пандит Давасарман, ведь вы при нас не говорили об этом резиденту, - заявил боцман.

- Сразу же после нашего визита я еще раз посетил сэра Янгхазбенда, - спокойно пояснил индиец.

Вильмовский рассказал обо всем, что случилось в Бомбее. Свой рассказ он закончил следующими словами:

- Убийство Аббаса, а потом длительное путешествие по твоим следам очень нас волновало и тревожило. Я должен признаться, что мы порой не доверяли Пандиту Давасарману, за что теперь приносим ему свои искренние извинения.

- И правда, вы были мне иногда подозрительны, но все, к счастью, выяснилось. Теперь между нами мир, - добавил боцман. - Ведь вы не будете обижаться на нас?

Пандит Давасарман сложил ладони рук, как для молитвы, поклонился и сказал:

- Забота о друге доказывает благородство сердца. На это нельзя обижаться.

- Это я заставил вас беспокоиться и навлек ваши подозрения на Пандита Давасармана, - сказал Смуга. - Осторожность вынуждала меня воздерживаться до последнего момента от каких-либо пояснений. К сожалению, я не предусмотрел, что несчастье может коснуться почтенного Аббаса. Мне кажется, я знаю его убийцу. Вскоре вы тоже все поймете. Я вам расскажу историю моего брата. Ведь мне следует вам объяснить, с какой целью я просил вас приехать в Кими.

- Теперь уже можно не спешить, - сказал Вильмовский. - Мы видим тебя целым и невредимым, а это главное. Но Ян, ты выглядишь очень плохо. Вероятно, ты долго ухаживал за больным? Может быть, тебе требуется отдых?

- Святые слова. Раз вы здоровы и невредимы, нет нужды спешить с объяснениями, - охотно согласился боцман.

- Хотя мне не пришлось спать две ночи подряд, я не слишком устал, - ответил Смуга. - Здоровый горный воздух меня поддерживает. Прекратилось даже опасное дрожание руки [120]. Теперь я стреляю так же метко, как прежде.

- Великолепная новость! - воскликнул обрадованный Томек.

- Действительно великолепная! Стоило бы эту новость обмыть бутылкой настоящего ямайского рома, - добавил боцман.

- Превосходная идея, боцман! За рюмкой рома и трубкой табака мне будет легче рассказать вам всю эту необыкновенную историю, - сказал Смуга.

Друзья расселись на циновках. Боцман с удовольствием наполнил ромом рюмки. Все закурили трубки. Выпустив кольцо голубоватого дыма, Смуга начал рассказ:

- Как я вижу, моя короткая телеграмма порядком вас обеспокоила. Но вы должны понять, что иначе я не мог поступить. Я намерен организовать весьма рискованную экспедицию, успех которой, как доказывает печальное происшествие в Бомбее, зависит главным образом от сохранения всего дела в абсолютной тайне. Поэтому я убедительно вас прошу немедленно забыть обо всем, что вы тут слышите, если, конечно, вы не сочтете возможным принять участие в этой экспедиции.

- Ты, Ян, можешь вполне на нас положиться, - решительно сказал Вильмовский. Остальные утвердительно кивнули головами.

- После смерти матери я получил небольшое наследство и отправился путешествовать по свету. Время от времени я писал письма отчиму и сводному брату, которые жили в Варшаве. Я уже больше двух лет работал у Гагенбека, как вдруг в 1887 году Михаил, мой сводный брат, был арестован за участие в не совсем легальной польской патриотической организации. Его сослали в Сибирь, и вскоре всякие его следы затерялись. Подавленный судьбой Михаила, отчим спустя год умер. Я был убежден, что больше никогда не услышу о своем сводном брате. Но несколько месяцев назад я неожиданно получил письмо из Индии. Со времени его ссылки прошло уже двадцать лет, и вот я узнал, что Михаил, получивший ужасное увечье, находится в буддийском монастыре в Кими. В письме, которое писал чужой человек, он просил сохранить тайну его присутствия в Индии. Поэтому я ничего не сообщил вам об этом письме и немедленно направился в Кими.