Пэтси Адам-Смит - Охотники на лунных птиц

Когда на островах появились первые поселенцы, они собирали яйца и употребляли их в пищу. Сейчас это делать запрещено. Те немногие наблюдения, которые были проведены, доказывают, что у гусей не сохранилось близких сородичей.

Как-то Гарри Бойз повез меня с группой охотников на остров Кенгуру. В охоте участия я не принимала, зато узнала историю девушки, которая умерла от смеха.

Впервые Гарри Бойз узнал о Матильде Мейнард лет двадцать назад, когда он был молодым парнем. К тому времени прошло сорок восемь лет со дня смерти Матильды.

Рассказывали, что ветер сдул весь песок с ее неглубокой могилы на берегу и обнажил гроб. Бойз вызвался съездить на остров Кенгуру и перевезти гроб для захоронения на кладбище на острове Флиндерс.

Для кого угодно подобная миссия могла показаться ужасной, но Бойз отнесся к этому по-другому. К тому же его отец в 1897 году участвовал в похоронах Матильды на острове Кенгуру и часто рассказывал о том, как жила и как умерла эта девушка.

В 1938 году юный Гарри Бойз отправился на судне, чтобы выполнить задуманное. До сих пор он вспоминает тот момент, когда заглянул в гроб. То, что он там увидел, врезалось ему в память.

— У нее были рыжие волосы, прекрасные длинные рыжие волосы. Это меня потрясло, — вспоминал он потом.

Отец Гарри рассказал ему о трагических событиях 1897 года.

— Девушка была из семьи Мейнард. Они поселились на этих островах очень давно. Мейнарды жили на острове Чаппел. Отец говорил, что у девушки был веселый нрав. Как и все восемнадцатилетние, она любила шутить и смеяться, — рассказывал Гарри Бойз.

В то время, когда произошла эта история, его отец жил на острове Кенгуру. Там же жили еще Харли и Хаммонды, всего три семьи. Они разводили овец, питались дичью и рыбой и жили как короли. Дома их были прилично обставлены, и, как говорят наши женщины, на окнах в доме Харли висели самодельные кружевные занавески, за которые сейчас бы дали приличные деньги.

В доме было пианино. По вечерам у Харли устраивались танцы, на которые собирались жители с соседних островов.

Иногда танцевали в доме, но чаще — под навесом. Прямо перед домом была удобная стоянка для лодок. На закате лодки причаливали к самому берегу, и мужчины выносили женщин из лодок на руках.

Женщины торопливо бежали к дому, чтобы до начала танцев привести себя в порядок и переодеться, ведь иногда в лодках оказывалось много воды.

Путешествия на лодках через бурные потоки, несущиеся между небольшими островками, полны опасности, но мужчины были прекрасными мореходами. Ничто не могло остановить желающих потанцевать: ни ненадежность суденышка, ни полная опасностей дорога. До утра под навесом звенел смех и раздавалось топанье ног, а на рассвете гости уплывали на свои острова.

Само собой разумеется, что рыжеволосая девушка тоже была среди танцующих. Ведь остров Чаппел расположен всего в нескольких километрах, а девушка больше чем кто-либо любила повеселиться. Говорят, что ее убил смех.

— Она заливалась, как жаворонок, — рассказывал отец Бойза. — Юноша поймал ящерицу и побежал за Матильдой, грозя запустить ящерицу ей за шиворот. Так обычно молодые люди заигрывают с девушками. Они бегали и хохотали до тех пор, пока не обессилели. Юноша выбросил ящерицу, и они, продолжая смеяться, присели на скалу. Вдруг девушка замолчала, и, когда юноша посмотрел на нее, она была уже мертва. Говорят она умерла от разрыва сердца. Ее тело положили в лодку и повезли на остров Кенгуру. Там на двух холмах разожгли костры, на которые сверху положили охапки зелени, чтобы дым, вестник тревоги, был виден отовсюду.

Вскоре островитяне с соседних островов прибыли на Кенгуру. Они увидели, что мужчины сколачивали из грубо отесанных досок гроб для хохотушки Тилли Мейнард. Остальные отправились искать место для могилы. Задача у них оказалась не из легких. Гранитные камни острова покрыты лишь тонким слоем почвы. Наиболее подходящее место нашли у берега. Выкопали, насколько было возможно, могилу и вечером опустили туда гроб.

К тому времени собрались все, кто жил на близлежащих островах. Была среди них и мать Матильды — Алисия Стаффорд. Ей острова не принесли ничего, кроме горя. Она, белая женщина, вышла замуж за Мейнарда Дэвида вскоре после того, как бесследно исчез ее отец, работавший на маяке. Однако на этом несчастья Алисии не окончились. У нее был еще сын Тэд, которому в день смерти Матильды было десять лет. Тэд погиб позднее, при высадке войск в Галлиполи.

Отец Гарри Бойза с одиннадцати лет жил на острове в семье Харли. Как и большинство островитян, он умел делать все: управлять лодкой, стричь овец, охотиться на «лунных птиц». На острове Кенгуру нет леса, поэтому материал, который был необходим для гроба, доставили на суденышке. То было трудное время — на каждом шагу людей подстерегала опасность.

На этом же острове захоронен также и старик, хотя могила его никак не отмечена. Старика укусила змея, но, вместо того чтобы поспешить домой за помощью, он сначала вытащил из норы змею и убил ее. Пока он добирался до дома, яд успел подействовать, и старик вскоре умер.

Из трех поколений семьи Харли двое — дед Харли и его сын — утонули, когда плыли на лодке от острова Кенгуру к Чаппелу.

Старый дом, построенный руками деда Харли, стоит до сих пор. Вокруг него разрослась живая изгородь, и, чтобы попасть в дом, надо на коленях ползти через колючие заросли. Изгородь уже проросла в открытую дверь и разбитые окна, и когда налетает стремительный ветер, он запутывается в кружевных занавесках ручной работы.

Когда Харли покидали остров, они оставили здесь всю обстановку. Теперь в стоящем в гостиной старом пианино, под звуки которого некогда танцевала Матильда Мейнард, птицы свили гнездо.

Ветер разбросал по полу десяток фотографий, на которых изображены усатые мужчины, женщины в кринолинах, мальчики в бриджах и девочки в платьях с пышными рукавами.

Почти на всех снимках стоял штамп лонсестонских фотографий. Я невольно подумала, что среди людей, изображенных на этих снимках, были и те, кто переправился через Бассов пролив на утлых суденышках, на которых, судя по описаниям миссионеров, «паруса были привязаны травой, а корпус зашпаклеван мылом».

На ферме предметом особой гордости госпожи Харли, безусловно, была колониальная печка, которой она очень гордилась, ведь большинство островитян в то время готовили еду на открытом огне и иногда пользовались железными походными печками.

Огонь в такой печке поддерживается одновременно и сверху и снизу, и женщины, которым доводилось на них готовить, считали, что в них можно прекрасно печь пироги, потому что можно регулировать равномерность накала, сгребая уголь или раскидывая его.