Петр Перминов - Улыбка сфинкса

Однако число скандальных разоблачений не только не уменьшалось, но и существенно увеличивалось с каждым днем. Достаточно сказать, что были обвинены в злоупотреблении служебным положением и получении «комиссионных» от западных компаний два бывших заместителя премьер-министров Египта, 16 бывших министров и несколько десятков правительственных чиновников рангом ниже.

Коррупция в Египте началась не вчера. Восточная бюрократия всегда славилась искусством превращать в наличные свое служебное положение. Однако многие египтяне еще помнят ту борьбу, которая велась с этим в насеровские времена. Поэтому размах скандальных разоблачений египетская общественность с полным основанием связывает с началом осуществления политики инфитаха. Прогрессивный египетский экономист Адиль Хусейн писал в журнале «Ат-Талиа» (февраль 1976 г.), что, когда Египет сотрудничал с социалистическими странами, в стране не существовало базы для такого пышного расцвета коррупции, поскольку социалистические страны не платят «комиссионных» при заключении сделок. Адиль Хусейн прямо отмечал, что политика инфитаха стала возможной в Египте лишь благодаря тому, что она принесла вполне определенные и немалые выгоды представителям всемогущей египетской бюрократии.

Пожалуй, это несколько упрощенный взгляд на вещи. Вряд ли политика инфитаха могла бы проводиться в жизнь в течение длительного времени, если бы она была выгодной только паразитическим слоям торговой и бюрократической буржуазии. Живучесть инфитаха объясняется тем, что он предоставляет возможность наживы весьма широкому кругу дельцов самого различного ранга. Здесь и администраторы госпредприятий, вокруг которых, как грибы, паразитируют частные компании, и различного рода посредники и подрядчики, и частные владельцы такси, и содержатели ночных клубов и кабаре и т. п.

На углу тихой каирской улочки, каких немало в квартале Мухандисин, расположился так называемый «симсар» — посредник по съему меблированных квартир. Ободранный соломенный стул, прислоненный к чешуйчатому стволу пальмы, росшей посредине клумбы, разбитой на маленькой тихой площади, — вот и вся «контора» устаза Махмуда. Сам устаз Махмуд занимался своим делом долгие годы и знал наперечет все квартиры, которые сдавались внаем в близлежащем районе. Его заработка вполне хватало на то, чтобы прокормить семью из девяти человек. Однако в годы инфитаха, по мере того как на улицах Каира начали появляться деловитые американцы или спокойные, рассудительные японские бизнесмены, подыскивающие приличное жилье, устаз Махмуд преобразился. Его «комиссионные» росли вместе с ростом квартирной платы, а она подскочила в несколько раз. Если еще в начале 70-х годов хорошую квартиру европейского типа можно было снять за 100, максимум 120 ф., то в настоящее время она стоит 1200–1500 ф. в месяц. Устаз Махмуд матерел прямо на глазах. Раньше он сам бегал по домам, яростно торгуясь с домовладельцами, чтобы сбавить 5–10 ф. со сравнительно скромной квартирной платы, а сейчас за него бегают несколько помощников. Исчез и соломенный стул под кудрявой пальмой. Устаз Махмуд снял для своей конторы небольшую квартиру, в которой и восседает целыми днями.

Примерно такая же история произошла и с нашим знакомым, владельцем кустарной автомобильной мастерской. До инфитаха он перебивался грошовыми заказами, но, после того как количество частных автомобилей в Каире резко возросло, его дела пошли в гору. Он не только нанял трех рабочих, но и смог сколотить достаточный капитал, чтобы купить подержанный «Мерседес».

Вряд ли стоит говорить, что и устаз Махмуд, и владелец автомастерской — искренние приверженцы и почитатели инфитаха. Русский путешественник де Воллан, которого нам уже приходилось цитировать, заметил, наблюдая за отношением египтян к англичанам: «Не надо забывать, что английская оккупация держится теми же египтянами, которые под покровом Англии ловят рыбу в мутной воде. Если мы от аферистов и сановников перейдем к низшим классам населения, то и там найдутся люди, которые имеют благодаря англичанам хорошие заработки (погонщики ослов, кучера, прислуга)» {90} 90 Г. де Воллан . По белу свету. СПб., 1894, с. 83. . С определенными поправками наблюдения де Воллана можно спроецировать на сегодняшнюю египетскую действительность.

Инфитах привел к очень быстрому и значительному расширению пропасти, разделяющей имущих и неимущих в египетском обществе. В настоящее время, по данным известного египетского экономиста Фуада Мурси, на 9,8 % населения Египта приходится 44,5 % потребления, в то время как на долю остальных 90,2 % — лишь 55,5 %. 27 млн. египтян (66 % населения страны) получают доход ниже прожиточного минимума. В опубликованном в марте 1979 г. заявлении Национально-прогрессивной партии об экономической политике правительства признавалось, что за годы инфитаха имел место некоторый рост среднего дохода на душу населения. В период с 1975 по 1978 г. он возрос со 128,4 до 148 ег. ф. Однако на деле это повышение доходов было полностью съедено инфляцией и ростом цен, увеличившихся за этот период не менее чем на 40 %. В результате жизненный уровень населения упал.

Каким же образом египтянам-труженикам удается сводить концы с концами?

Ответ на этот вопрос непрост. Фиксированный уровень минимальной заработной платы рабочих и служащих госсектора составляет в настоящее время 16 ег. ф. Фактический доход многих из них и того меньше. И тем не менее потребности египетского простого люда, привыкшего в течение долгих веков довольствоваться лишь самым необходимым, настолько скромны, что подхлестнутая инфитахом волна подорожания проходит как бы поверх их голов. Житель каирских трущоб с детства приучается обходиться лепешкой хлеба, чашкой горячих бобов, куском брынзы и двумя-тремя стаканами крепкого сладкого чая. Благодаря теплому климату перед ним не стоит проблема зимней одежды или крова над головой на случай суровой зимы. Единственный магазин, который ему доступен, — это «таавуния» — лавка египетской потребительской кооперации, где можно купить самые необходимые продукты питания.

Собственно, именно в этой системе кооперативных лавок и кроется, пожалуй, один из секретов того шаткого социального баланса, который существовал в садатовском Египте. Еще в насеровские времена государство установило определенный уровень цен на целый ряд товаров широкого потребления, для того чтобы сделать их доступными для большинства населения. По заявлениям официальных лиц, дотации на товары широкого потребления (такие, как, например, хлеб, хлопковое масло, сахар) только в 1979 г. составили 1177 млн. ег. ф.

Государственные субсидии в сегодняшнем Египте, как и многие другие стороны правительственной политики, — вещь чрезвычайно запутанная. Газета «Сиясий» 14 января 1979 г. писала: «Несмотря на то что только весьма ограниченная часть населения Египта имеет право покупать товары в кооперативных лавках, в 1978 г. в Египте при 40 млн. населения имели хождение 45 млн. кооперативных карточек». Правительство давно вынашивает план замены продовольственных карточек, чтобы прекратить спекуляцию субсидированными товарами, однако до претворения этого плана в жизнь дело пока не доходит.