Татьяна Лубченкова - Самые знаменитые путешественники России

И все же Атласов решил перебраться в Нижнекамчатский острог, не претендуя там ни на какую власть. Сюда же перебралась и его семья.

Казаки, спеша опередить события, послали в Якутск новую челобитную с жалобой на Атласова. Для проведения следствия из Якутска на Камчатку был послан сын боярский Петр Чириков, назначенный новым приказчиком. Но скоро он был обвинен в многочисленных злоупотреблениях и опять смещен с должности казаками.

Среди казаков Верхнекамчатского и Нижнекамчатского острогов явно происходил раскол и образовывались партии. В это время среди верхушки казаков Верхнекамчатского острога и возникла мысль окончательно разделаться с Атласовым, жившим по-прежнему в Нижнекамчатском остроге. 1 февраля 1711 года несколько казаков из Верхнекамчатского острога незаметно проникли в дом, где жил Атласов. Его зарезали спящего.

Задержанные убийцы стали говорить, что преступление было совершено в состоянии необходимой обороны, поскольку они желали проверить, не хранятся ли у Атласова шкурки чернобурой лисы, однако этого меха им найти не удалось и пришлось спарывать поношенный мех бурой бесхвостой и изрядно поношенной лисы со старого треуха жены Атласова Степаниды.

Имя первооткрывателя Камчатки носит железнодорожная станция на полуострове и открытые в 1946 году бухта и вулкан на Курильских островах. В те же годы его имя было присвоено острову в Охотском море и речке, впадающей в него.

Открытие Атласовым Камчатки произошло в те годы, когда Россия вела борьбу за прорыв к Балтийскому и Черному морям. Казаки Атласова прорывались к Тихому океану с востока. Поэтому и имя казачьего атамана связано с превращением России в великую морскую державу.

В мае 1819 года командир фрегата Черноморского флота капитан 2-го ранга Фаддей Фаддеевич Беллинсгаузен получил пакет от Морского министра с приказанием незамедлительно прибыть в Петербург для выполнения важных поручений.

Поручение, которое ожидало Беллинсгаузена, было необычным — предстояло возглавить первую антарктическую экспедицию для поисков суши в южных морях. Проект экспедиции был составлен известными мореплавателями И.Ф. Крузенштерном и Г.А. Сарычевым. Возглавить же саму экспедицию должен был Ф.Ф. Беллинсгаузен. На этом настоял сам Крузенштерн.

«Наш флот, конечно, богат предприимчивыми и искусными офицерами, — писал Крузенштерн, — однако из всех тех, коих я знаю, не может никто, кроме Головнина, сравняться с Беллинсгаузеном».

23 мая (ст. стиль) 1819 года Беллинсгаузен вступил в командование флагманским кораблем экспедиции — шлюпом «Восток».

Он родился на острове Сарема (Эзель) близ города Курессааре 18 августа 1778 года. В десятилетнем возрасте Фаддей Беллинсгаузен поступил в кадетский корпус. В продолжение учебы он выделялся среди кадетов своими знаниями по навигации и мореходной астрономии. После окончания корпуса Беллинсгаузен был произведен в гардемарины и в 1796 году на транспортном судне «Александр» совершил свое первое плавание к берегам Англии.

На следующий год он был произведен в мичманы и назначен на корабли Ревельской эскадры Балтийского флота. По рекомендации командующего флотом вице-адмирала П.И. Хамакова Беллинсгаузен был переведен на корабль «Надежда» для участия в первой русской кругосветной экспедиции под командованием Крузенштерна.

Сам командующий экспедицией дал высокую оценку деятельности молодого офицера в плаванье и в своем «Предуведомлении» к описанию кругосветного путешествия писал:

«Все почти карты рисованы сим последним искусным офицером, который в то же время являет в себе способность хорошего гидрографа; он же составил и генеральную карту».

Кругосветное плавание продолжалось три года (1803–1806). По возвращении из него Беллинсгаузен в чине капитан-лейтенанта был назначен командиром фрегата Балтийского флота, а в 1810 году переведен на Черноморский флот.

В продолжение многих плаваний вдоль Черноморского побережья Беллинсгаузен не раз обращал внимание на то, что карты недавно присоединенных земель Абхазии, Мингрелии и Гурии содержат массу неточностей. Летом 1816 года он составил собственную карту этих мест. Широту ее основных пунктов он определял с помощью астрономических наблюдений с берега, а долготу, пользуясь хронометром. Последующие наблюдения подтвердили правоту Беллинсгаузена, и скоро он завоевал репутацию лучшего гидрографа Черноморского флота.

Шлюп Беллинсгаузена построил англичанин В. Стоке, о котором командир «Востока» отзывался достаточно резко, как о главном виновнике того, что шлюп фактически непригоден для плавания.

«Восток» — трехмачтовый корабль водоизмещением 450 тонн — был сооружен из сырого соснового леса и не имел дополнительных креплений корпуса. Мачты и реи, т.н. рангоут были необычайной величины, верхняя часть руля — румпель также была ненадежной, а это грозило привести к потере управления кораблем.

В целях укрепления «Востока» подводная часть его корпуса была скреплена и снаружи обшита медью.

Были предприняты меры и по сохранению здоровья членов команды. Сам Беллинсгаузен составил инструкцию о порядке содержания жилых помещений на корабле, о мытье людей, чистоте коек и белья. В целях предохранения команды от цинги были сделаны запасы хвойной эссенции и кислой капусты.

Незадолго до выхода в плавание Беллинсгаузен получил инструкцию, в составлении которой принимал непосредственное участие Крузенштерн. Инструкция обобщала весь опыт дальних путешествий и теперь ставила перед Беллинсгаузеном задачу обнаружить антарктический материк. В ней говорилось: «Идти там к северу, где Кук шел к югу, идти к югу там, где Кук шел к северу».

В 6 часов утра 4 июля 1819 года отряд Беллинсгаузена в составе шлюпов «Восток» и «Мирный» снялся с рейда Кронштадтского порта.

Спустя десять дней шлюпы подошли к рейду Копенгагена, с которого они должны были взять на борт двух немецких натуралистов — Мертенса и Кунца. Незадолго до выхода в плавание Беллинсгаузен попытался протестовать против этого распоряжения, доказывая, что в самой России немало специалистов, которые сочли бы за честь участвовать в первой антарктической экспедиции.

Вскоре выяснилось, что немецкие ученые не решились пуститься в плавание, сочтя его достаточно рискованным. Вот почему натуралистов на шлюпах не оказалось и впоследствии Беллинсгаузен говорил, что для науки гораздо больше пользы было бы, если на борту «Востока» и «Мирного» оказались хотя бы два русских студента.