Эрих Раквитц - Чужеземные тропы, незнакомые моря

Так, Тюркир нашел дикорастущий виноград, который произвел на норманнов такое впечатление, что они назвали страну Винландом. Северная граница дикорастущего винограда проходит сейчас в Америке по 47-му градусу северной широты. В сообщении Карлсефни упоминаются поля дикой пшеницы. Пшеница произрастает здесь только до 44-го градуса северной широты. Далее, в стране водились лососи. Эти рыбы живут только в холодной воде, не южнее 41-го градуса северной широты. Зимой на почву выпадала роса, снега не было. Руководствуясь этими и подобными соображениями, исследователи пришли к выводу, что Винланд мог находиться между 41-м и 44-м градусами северной широты.

Для более точного определения места были привлечены те скудные географические указания, которые давались в источниках. Теперь можно считать почти точной теорию американского географа Ф. Грея, согласно которой Винланд следует искать на побережье Массачусетса, точнее в районе полуострова Кейп-Код, что к югу от Бостона. Один остров в этой местности еще и по сей день носит странное название Мартас-Вайнъярд. Виноградник Марты [123]. Здесь можно найти и реку и озеро, куда вошло (?) судно Лейфа. А к югу лежит маленький остров, который во времена Лейфа, очевидно, соединялся с Мартас-Вайнъярдом. Его позднейший открыватель, англичанин Госнолд, в начале XVII века назвал его землей, не принадлежащей никому, — Ноуменслендом. Однако на карте 1780 года он уже превратился в Норманнсленд.

Было ли причиной этого изменения названия открытие рунической надписи, которой ученые всерьез занялись лишь через 150 лет и которую некоторые считают подделкой, изготовленной в наше время? Ясно одно: если вырезанные на камне руны были открыты уже к 1780 году, о чем позволяет судить смена имени острова, то скорее всего правы те ученые, которые датируют возникновение надписи примерно 1400 годом. В результате было бы доказано, что Ноуменсленд посещался норманнами еще и много столетий спустя после Лейфа. На маленьком острове мог стоять и его дом; именно здесь Карлсефни мог сражаться с превосходящими силами скрелингов.

Не приходится сомневаться, что упомянутые в гренландской саге путешествия к Винланду неоднократно повторялись [124]. Они стали столь обычными, что о них уже не стоило и упоминать. В старых архивах Северной Европы хранится много документальных доказательств этому, и все они подтверждены прежде всего раскопками в Массачусетсе. Регулярные поездки гренландских норманнов в Америку сейчас уже не вызывают сомнений у исследователей, даже если считать северные саги художественным вымыслом, как это в свое время пытались сделать,

В результате своего отважного путешествия по морю Лейф Эйриксон за пятьсот лет до Колумба стал первым европейцем, ступившим на землю Американского материка. Поэтому он заслуживает того, чтобы быть названным в одном ряду с самыми выдающимися открывателями.

В 1887 году в Бостоне был воздвигнут памятник великому норманну, и этот памятник расположен недалеко от тех мест, которым Лейф дал название Винланд.

350 зим пролетело над Гренландией со времен Лейфа, зим, которые становились все более и более жестокими [125]. Все труднее становилось жить поселенцам. В Гардаре давно уже не имели сведений из этих мест, и тогда глава восточного поселения решил в 1342 году [126]послать священника Ивара Бардсена в Веегербюгд, чтобы он разузнал, как обстоят дела. Священник пишет в своем сообщении о том, что он увидел:

«От Эстербюгда до Вестербюгда тоже 12 дней плавания, и кругом безлюдье. А в Вестербюгде стоит большая церковь, которая называется Стейнеснес; эта церковь некогда была кафедральной, и здесь жил епископ. Ныне скрелинги разграбили весь Вестербюгд. Там есть еще лошади, козы, рогатый скот и овцы, но все они одичали; однако людей там нет — ни христиан, ни язычников».

Это тревожное сообщение попало в руки короля Швеции и Норвегии Магнуса Эйриксона лишь через несколько лет, что достаточно ярко свидетельствует о том, сколь слабы были связи Гренландии с метрополией. Король Магнус велел послать спасательную экспедицию. Наверное, для того, чтобы облегчить свою совесть, ведь он так мало заботился о Гренландии.

Возглавил экспедицию воин из личной стражи короля Пауль Кнутсон, энергичный и исполнительный человек. В его дружине было несколько шведов, остальные — норвежцы. С этой дружиной он на ледоколе-кнорре «Трещотка» отплывает в 1355 году в Гренландию. Здесь Кнутсон убеждается, что поселенцам Вестербюгда помощь уже не нужна. Из полутора тысяч человек, которые жили здесь, не осталось никого. Мореплавателям открылась печальная картина. Дома разрушены и разграблены, все явно указывало на то, что их жители в панике бежали на свои корабли, ища спасения от напавших на них скреликгов. А уже в Гардаре капитан «Трещотки» узнал, что жители Вестербюгда отправились куда-то на запад.

Этих сведений было бы достаточно для человека, который хочет показать королю, что его задание выполнено, но Кнутсона не устраивал такой вариант: он хотел знать все до конца. Увы, он не имел ни малейшего представления о размерах той страны, где беглецы затерялись, словно крупица песка в пустыне.

До этого момента мы придерживались строгой исторической документации. Чтобы последовать за Паулем Кнутсоном и его людьми дальше на запад, возьмем в гиды смелую, хотя и не до конца обоснованную гипотезу знатока скандинавской истории Хьялмара Холанда.

Экспедицию возглавил человек, который очень ответственно отнесся к возложенному на него поручению. Он во что бы то пи стало должен был найти пропавших без вести, потому что в противном случае они, как отпавшие от христианской церкви, отдавались во власть дьявола и их души не обрели бы вечного покоя. Этого ни в коем случае нельзя было допустить!

Холанд полагает, что экспедиция Кнутсона направилась в залив Св. Лаврентия, откуда через систему рек и озер Южного Лабрадора попала в Гудзонов залив и затем разыскивала гренландцев по неприветливому берегу на протяжении более чем 2000 километров.

Однако здесь нам трудно согласиться с Холандом. Если бы Кнутсон в самом деле подозревал, что гренландцы остановились в здешних северных широтах, он мог бы попасть сюда более коротким путем через Гудзонов пролив, примерное расположение которого было хорошо известно норманнам. Кроме того, вряд ли руководитель экспедиции начал искать пропавших без вести только в той части огромной страны, которая меньше всего была известна норманнам. Скорее всего следовало бы предположить, что гренландцы из Вестербюгда прежде устремились именно к доброму старому Винланду.

И посланцы короля обыскали все побережье Винланда и близлежащие острова, но не нашли никого и ничего. Вероятно, они могли обнаружить какие-то следы, указывающие на то, что гренландцы по суше ушли на запад, в глубь материка. Кнутсон уже проделал со своими людьми немалое путешествие, он хотел во что бы то ни стало выполнить поручение короля и выслал на сушу новые поисковые партии.