Михаил Озеров - От Гринвича до экватора

Как доводилось читать в сказках «Тысяча и одна ночь», здесь побывал Синдбад-мореход. Вернувшись, он с восторгом рассказывал своему владыке Харуну ар-Рашиду о сокровищах тропической страны.

Цейлонские драгоценности приводили в восхищение греческого мудреца Птоломея, китайских пилигримов.

А вот еще одна цитата из «Книги» Марко Поло: «Самые дорогие и самые красивые рубины родятся тут; нигде таких не родится; водятся здесь сапфиры, топазы, аметисты и много всяких дорогих каменьев. Самый красивый в свете рубин у здешнего царя; такого никто не видел, да и увидеть трудно; он вот какой: в длину он с пядь, а толщиною в человеческую руку. На вид самая яркая в свете вещь, без всяких крапин, и красен, как огонь, а дорог так, что на деньги его не купить».

Марко Поло сообщает, что один из правителей Востока предлагал царю за рубин целый город. Однако властитель ответил: ни за какие сокровища не отдам его.

О минералах Шри Ланки можно написать романы, которые по занимательности сюжета не уступят «Лунному камню» Уильяма Уилки Коллинза. К примеру, о сапфире, обнаруженном в 1907 году в местечке Курувита. После гранения и шлифовки он весил 466 каратов (пять каратов — один грамм). Когда в Каире его за баснословную сумму приобрел американский миллиардер Джон Морган, казалось, у сапфира наступит спокойная жизнь. Морган хранил небесно-голубой камень в бронированном сейфе, у которого днем и ночью дежурили трое полицейских с автоматами наперевес. Позже миллиардер передал драгоценность музею естественной истории в Нью-Йорке. И в 1964 году камень был дерзко украден. На ноги подняли все сыскное управление Соединенных Штатов, опытнейшие детективы отправились на поиски грабителей. Сейчас сапфир вновь украшает экспозицию музея.

Ныне на одних полицейских уже не надеются. Электроника, светочувствительные элементы — все пускают в ход! А знаете, какой способ охраны придумали на выставке драгоценных камней в Стокгольме? В витрину с экспонатами поместили… трех змей. Эту «операцию» проводил шведский специалист по змеям Уле Рузенквист. «Мы подобрали самых смертоносных, быстрых и ядовитых змей. Причем целую неделю мы их не кормили, чтобы они были в форме», — делился опытом Рузенквист.

…На острове раньше существовала традиция — каждый уважающий себя город ежегодно устраивал ярмарку, стараясь перещеголять других товарами, изделиями своих мастеров.

Власти местечка Ратнапура, что в ста километрах юго-восточнее Коломбо, тоже хотели попасть в число «уважаемых» и решили организовать ярмарку. Но чем могла похвалиться Ратнапура? Промышленности у нее не было, рис и кокосы не отличались от тех, что росли повсюду. Разве что драгоценными камнями? Их находили очень часто. И самоцветы стали единственным товаром на ярмарке.

Как-то на нее заглянул мелкий торговец из города Галле, некий Леббе. По дешевой цене он купил дюжину грязных неотделанных камней. Вернувшись домой, отдал их в обработку. Один минерал оказался прекрасным «кошачьим глазом». Предприимчивый мавр (потомок арабов) не терял времени даром. Быстро продал свое хозяйство и перебрался в Ратнапуру. Там появились его копи и мастерские по гранению камней. Леббе был не только деятельнее, но и удачливее других. Вскоре разнеслись слухи о сказочных богатствах Ратнапуры, В середине XIX столетия поток людей хлынул в цейлонский Эльдорадо. Началась «золотая лихорадка». Кое-кто из переселенцев действительно стал обладателем состояния, однако большинство так и не «нащупало жилу», их сыновья и внуки по сей день таскают со дна ям породу.

В 1850 году Леббе основал фирму «О. Л. Макам-Маркар» и открыл магазин драгоценных камней. Постепенно масштабы Ратнапуры перестали удовлетворять его, и он переехал в Коломбо. При сыновьях Леббе фирма начала обзаводиться агентами в Европе, на Ближнем Востоке. Именно ей принадлежали звездный сапфир «Чудо Азии» с мерцающей в глубине светлой звездой, сапфир «Гигант Востока» весом в 500 каратов, сапфир «Голубая царица». Это крупнейшая в Шри Ланке компания по купле и продаже драгоценных камней…

У меня был в Ратнапуре хороший знакомый. Его звали Бхачи Мавахана. Модно одетый, он держался уверенно, любил показать свою эрудицию. Впрочем, ему было что показать: Мавахана владел пятью языками, хорошо знал симфоническую музыку. Как он обрадовался, когда я привез ему из отпуска пластинки Чайковского! И поначалу мне даже не очень верилось, что в семнадцать лет Бхачи ушел из дома работать на копи, что он долгие часы возится вместе со старателями в холодной жиже на дне принадлежащей ему шахты.

Бхачи настоящий фанатик драгоценных камней, фанатик в хорошем смысле этого слова. Его отец владел чайными плантациями и оставил солидный капитал. Знаете, что сделал Мавахана с наследством? Продал плантации, на вырученные деньги купил самоцветы и создал в Ратнапуре музей драгоценных камней.

В музее собраны все существующие на острове минералы. И хотя его содержание обходится Бхачи в шесть-семь тысяч рупий в год, а цена на новый самоцвет выражается подчас в пятизначной цифре, тут не берут платы за вход.

Некоторым посетителям мало одного дня, чтобы изучить экспозицию, и Бхачи отдает им свой дом, а сам перебирается в двухкомнатную квартиру при здании музея.

Он охотно показал мне, как добывают драгоценные камни.

Навесы из пальмовых листьев. Под каждым — яма метров пять длиной и четыре шириной. Она довольно глубокая. Проходит секунд пятнадцать, прежде чем металлическая чаша с глухим стуком опускается на дно. Рабочие загружают ее илламом — серо-коричневой породой, и вскоре чаша наверху. Шурф укреплен бревнами. Зачем? Чтобы земля не осыпалась и не смешивалась на дне с гравием, в котором могут быть драгоценные камни.

На шахте человек десять — в набедренных повязках, с блестящими от пота телами. Кое у кого я заметил длинный ноготь на мизинце правой руки. Оказывается, так удобнее разрыхлять землю и отбирать минералы.

Трое старателей работают на дне ямы. Двое вращают ворот. Остальные пересыпают иллам в плетеные корзины с маленькими отверстиями в дне и, поставив на плечи, несут к реке. Мы тоже пошли туда. Рабочий опускает корзину в реку, держит четверть минуты и поднимает. Перемешанный с водой гравий вытекает из этого своеобразного сита. Старатель заканчивает промывать породу. Корзина пуста.

— Обычная история, — замечает Мавахана. — Бывает, за недели, а то и месяцы ничего не удается найти. А потом вдруг — россыпь драгоценностей.

У соседней шахты творится непонятное. Рабочие стоят в стороне и возбужденно переговариваются. Один из них подходит к Мавахане и что-то произносит по-сингальски.

— Змея заползла в яму, — переводит Бхачи. — Вообще-то мы не боимся этой живности, умеем с ней быстро расправляться. Но для добытчиков нет зверя страшнее змеи: они верят, что именно ее образ принимает злая богиня драгоценных камней, которая приносит несчастье. Сегодня в шахте никто не будет работать.