Петр Козьма - Наш человек в Мьянме

Я уже сказал, что, имея дело с мьянманским партнером, мы на самом деле работаем с семейным кланом. А семейный клан предполагает если не коллегиальность принятия решений (в патриархальной модели коллегиальности нет места), то, по крайней мере, обязанность опроса ключевых членов семьи.

Особенно эта тенденция стала заметна именно сейчас, когда в Мьянму вернулось первое поколение детей, получивших бизнес-образование за границей.

Например, среди бизнеса, связанного с драгоценными камнями, сегодня выделяется прослойка молодых геммологов-яппи, недавно вернувшихся из США, Голландии или Великобритании. Именно они, глядя на камень, определяют его ювелирную ценность, а самое главное — его цену в Амстердаме, Иерусалиме или Нью-Йорке. У их отцов таких знаний нет; зато у них есть только коммерческая хватка, энергия ведения бизнеса и хорошие связи. Поэтому в вопросах, связанных с продажей продукции, они предпочитают советоваться с сыновьями, хотя решение в итоге принимают сами.

При совете с семьей решается, например, вопрос, кого на деньги от бизнеса надо будет послать на стажировку, чтобы, вернувшись, этот член семьи понимал «иностранную» сторону бизнеса не хуже, чем ее понимает иностранный партнер. При совете с семьей распределяются обязанности: кто чем будет заниматься в этом бизнесе. И, наконец, при совете с семьей решаются вопросы о том, какого цвета и с какими узорами будет корпоративная форма для сотрудников новой фирмы.

Тени — это люди из властных структур, которые курируют этот бизнес. Здесь это кураторство — не такое как в России. В России чиновник старается выжать из бизнеса максимум. В мьянманском понимании чиновник, наоборот, — охранитель бизнеса в ситуации, когда суровость законов компенсируется необязательностью их исполнения.

В мьянманском правовом поле существует много лакун, которые тот или иной чиновник может регулировать по своему усмотрению. Законов мало, многие действуют еще со времен британской колонизации и безнадежно устарели, нормативные акты содержат допускающие двойное и тройное толкование нечеткие формулировки, а иногда просто противоречат друг другу.

Уплата налогов — весьма специфическое занятие в условиях, когда основной оборот в стране осуществляется путем перевозки с места на место мешков с деньгами, а кассовые аппараты можно встретить только в нескольких супермаркетах. Налоги берутся только там, где эти мешки становятся невозможными, например, при перечислении денег за границу. А в остальных случаях размер налога — это предмет договоренности между чиновником и бизнесменом.

Но тени — это не только рядовые чиновники на местах, надзирающие за бизнесом. Фактически в любой сколько-нибудь солидной фирме имеется родственник влиятельного генерала, помогающий в решении возникающих проблем и получающий с этого свою долю. Как правило, им дается самостоятельный участок, кураторство над которым связано в том числе с решением административных вопросов. Чем крупнее компания, тем больше в ней работает прикормленных сыновей и дочерей главных генералов и высших чиновников.

Как правило, если во время переговоров российский и мьянманский бизнесмены наконец приходят к соглашению, то они подписывают сначала коротенький документ, который называется «Меморандум о взаимопонимании» — Memorandum of Understanding (MOU). Тот, кто думает, что он подписал обычный протокол о намерениях, глубоко ошибается.

MOU для мьямнанцев — это документ первого уровня. К нему отношение всегда очень серьезное. И если мьянманец поставил свою подпись под MOU, значит, он взял на себя конкретные обязательства. То же самое предполагается и со стороны российского партнера. А контракт в понимании мьянманца — это уже гораздо менее важный технический документ второго уровня, инструкция по применению, которая конкретизирует многие условия MOU. Именно поэтому мьянманцы иногда так небрежно относятся к контрактам, постоянно пытаясь по ходу дела менять их условия. Но никогда под сомнение не ставятся положения, оговоренные в MOU.

Это незнание мьянманской практики бизнеса сыграло очень негативную роль в формировании отношения к российским предпринимателям. Во время визитов российская сторона с легкостью подписывала MOU: кто в России, находясь в здравом уме, считает, что протоколы о намерениях имеют какую-то обязательную силу? Потом российские чиновники или бизнесмены уезжали, забывали в России о том, что они подписывали в Мьянме, а у мьянманцев со временем формировалось устойчивое мнение, что русские — обманщики и кидалы.

Поэтому нужно помнить, что если вы подписываете с мьянманской стороной какой-то документ — совсем не обязательно, что ваш партнер-мьянманец относится к нему так же легковесно, как вы. Чтобы не испортить отношения, сначала узнайте, что значит в мьянманской бизнес-культуре этот тип документа, и насколько серьезные обязательства вы берете, подписывая его.

Этого нельзя добиться ни в первый, ни во второй приезд. Для этого в стране нужно пожить.

Сначала Мьянма покорит доброжелательностью и открытостью своих жителей. Это первое впечатление заставляет расслабиться и думать, что бизнес тут пойдет как по маслу. Но первые же опыты покажут, что не все так просто, и что при попытке решить деловые вопросы между вами и мьянманцами вдруг возникает нечто вроде стеклянной стены. Все улыбаются, все приветливы и дружелюбны, но ничего не движется с места. Кажется, будто сама страна проверяет серьезность ваших намерений и испытывает вас на упрямство.

90 процентов на этом этапе бросают все и уезжают. Оставшиеся 10 процентов идут дальше. Некоторые достигают хороших результатов.

Можно, конечно, не верить в эту мистику. А можно просто вспомнить историю про Эйнштейна. Когда к нему пришел знакомый, он увидел, что на стене над рабочим столом Эйнштейна висит подкова. «Друг мой, вы же серьезный ученый, как вы можете верить в такое?», — спросил у Эйнштейна его знакомый. «Как ученый я в это, конечно, не верю, — ответил ему Эйнштейн. — Но говорят, что подкова приносит счастье независимо от того, веришь ты в это или нет».

Поэтому не поленитесь и хотя бы сходите в Шведагон. А там — полейте Будду того дня, в который вы родились столько раз, сколько вам лет, плюс один раз — на успех в нынешнем году. А лучше — пригласите с собой в Шведагон вашего мьянманского делового партнера.

Это никогда не будет вредным. По крайней мере, добавит вам внутренней уверенности в том, что вы все делаете правильно. А Шведагон — действительно то место, где иногда случаются неожиданные озарения.