Алла Байдакова - Америка в пяти измерениях

Как-то мы с группой телевизионщиков попытались отснять там несколько красивых кадров – виды действительно открываются впечатляющие. Ведь совсем рядом перелетел через пролив знаменитый красавец-мост – Золотые Ворота, под которым скользят парусные яхты и чинно шествуют океанские суда. Но бдительные аборигены быстро нам объяснили, что без соответствующего разрешения нечего и мечтать о съемках. Поиски соответствующего офиса, спрятавшегося в сохранившихся чуть ли не со времен Резанова строениях, и последующие достаточно эмоциональные переговоры заняли солидный отрезок времени. К счастью, все разрешилось к взаимному удовольствию. Хозяева, как только поняли, что мы не собираемся снимать киноэпопею об истории форта и трогательной любви юной испанки и ее русского обольстителя, а ограничимся только новостным сюжетом, тут же дали нам разрешение.

Что получилось в результате съемок, мы не видели. Но общее настроение от того ветреного дня сохранилось. Запомнились старые здания, рвущийся на флагштоке под порывами достаточно холодного ветра флаг, летящие через по-калифорнийски голубое небо белоснежные облака и неожиданная отстраненность от суеты шумящего рядом Сан-Франциско. От той поездки у нас остался забавный сувенир – маленькая шахматная пешка, подобранная на песке под одной из скамеек форта. Да, было бы несправедливо обойти молчанием еще один момент. Рядом с фортом среди деревьев парка на склоне спряталась небольшая церквушка. Примечательна же она тем, что на фреске на стене этой церкви в Пресидио вместе навечно запечатлены Кончита и Резанов. Автором этой росписи, созданной в 1935 году, стал выходец из России художник Михаил Арнаутов.

Но вернемся к дням более далеким. Многие до сих пор задаются вопросом – какой была бы сегодняшняя Калифорния, если бы Николай Петрович Резанов не погиб в 1807 году в Красноярске, а вновь ступил на калифорнийскую землю и женился на Кончите. Возможно, шутят в Америке, сейчас половина Калифорнии говорила бы не на испанском, а на русском языке. Однако этого не случилось, ибо судьба распорядилась иначе. Резанов не смог выполнить своего обещания и через два года не вернулся. Кончита долго ждала своего возлюбленного. Теперь уже никто не берется точно сказать, когда она узнала, что Николай Петрович умер. Одни утверждают, что через несколько лет, другие, что через 30 или даже 40. Известно только, что скорбную весть принес некий русский офицер, передавший Кончите подаренный ею Резанову медальон. Консепсьон так никогда и не вышла замуж, несмотря на многочисленные предложения. Она полностью посвятила себя заботе о семье и благотворительности, за что ее стали называть Ла Беата – Благословенная. Позже она приняла монашеский сан и стала первой монахиней в монастыре доминиканского ордена. Умерла она в возрасте 67 лет 23 декабря 1857 года и похоронена на кладбище ордена, оказавшемся сейчас в небольшом калифорнийском городке Бенисия в часе езды от Сан-Франциско.

Бывая в этом городе достаточно часто, было бы, наверное, странным не попытаться найти место последнего пристанища женщины, столь романтично вошедшей в историю наших стран. И вот в один из своих приездов, поплутав вместе с сотрудником российского Генконсульства в Сан-Франциско по улочкам сегодняшней Бенисии, зажатой между гигантскими нефтеперегонными и химическими предприятиями, мы наконец нашли на окраине города небольшое тихое кладбище, притулившееся около базы Национальной гвардии США. О его существовании многие местные жители, похоже, и не подозревают. Во всяком случае, на наши просьбы подсказать дорогу они лишь недоуменно пожимали плечами и разводили руки.

В жаркое августовское воскресенье на кладбище не было ни единого человека. Ни смотрителя, ни административных зданий видно не было. И, подъехав к открытым воротам, мы в некотором недоумении остановились. Однако тут же увидели закрепленную рядом с ними на ограде доску, повествующую о судьбе Кончиты и Резанова и объясняющую, как найти могилу. Рядом со скромным надгробным камнем теперь стоит небольшая стела, и здесь в феврале в День святого Валентина – покровителя влюбленных – проводят красивую церемонию. Она практически совпадает с днем рождения Консепсьон – 19 февраля. Лет десять назад на могилу Резанова отвезли горсть земли с могилы его возлюбленной, а из Сибири – из Красноярска – доставили горсть земли с его могилы. Хотя смерть и разлучила Консепсьон и Резанова, но в памяти людской – россиян и американцев – они навсегда остались вместе.

Возвращаясь опять к дням минувшим, напомним, что уже после смерти Резанова осуществился его план по созданию в Калифорнии русского поселения, которое стало бы житницей для русских на Аляске. В 1812 году оно было основано на берегу океана, примерно в 100 километрах севернее Сан-Франциско. Это были несколько домов, расположившиеся под защитой крепости, которую назвали Форт-Росс. Сегодня здесь все выглядит практически так же, как и двести лет назад, хотя от первоначальных построек сохранился всего один дом, в котором жила семья правителя канцелярии А. Г. Ротчева. Все остальное восстановлено по сохранившимся рисункам и чертежам. Ежегодно в последние дни июля здесь проводится праздник «Культурное наследие», когда оживают сцены из истории русского поселения в Калифорнии начала XIX века.

Память о тех временах сохранилась в многочисленных местных географических названиях в Калифорнии. Неподалеку протекает красивая и широкая Русская речка – Рашн-Ривер, а ближайший город именуется Севастополем (американцы произносят его имя как Себастополь). Одна из местных дорог именуется Московской – Москоу-роуд, а знатоки истории до сих пор называют расположенный южнее залив Бодега-Бэй заливом Румянцева.

Вместе с тем, как достаточно быстро выяснилось, место в Форт-Россе для поселения было выбрано неудачно. Близлежащая бухта оказалась для захода парусников неудобной, почва – бедной, да и частые и густые туманы не способствовали земледелию. Несколько раз, бывая в этих краях, мы на собственном опыте убедились, что местная погода особым гостеприимством не отличается. Даже в середине лета Форт– Росс встречал нас туманами, моросящим дождем и изредка проглядывавшим солнышком. Спустя тридцать лет после основания поселения петербургское Главное правление Российско-американской компании приняло решение об упразднении Форт-Росса и о продаже его движимого и недвижимого имущества, а также о передислокации служащих на Аляску. В 1841 году форт был продан американцу Джону Саттеру.

Но как же неожиданно стала дальше разворачиваться история этих краев! Пройдет всего восемь лет, и работник этого самого Саттера Джеймс Маршалл найдет неподалеку золото. Его окажется много, и в 1849 году со всей страны хлынут в Калифорнию люди: начнется калифорнийская золотая лихорадка, о которой мы знаем куда меньше, чем об аналогичной «болезни» на Аляске. А ведь обитатели Форт-Росса очень активно исследовали эти земли. И кто знает, не поспеши Россия с продажей своего калифорнийского форпоста, не оказалось ли это золото в руках русских поселенцев? Вероятно, тогда и царское правительство не стало бы мы продавать столь богатые земли, а скорее, постаралось бы закрепиться на этих берегах. Но – увы – история, как известно, не знает сослагательного наклонения.