Луи Буссенар - Приключения знаменитых первопроходцев. Африка

Неутомимый Марш покамест отправился в земли адума и обамба, исследовал реку Лекеле и остался ожидать товарищей, проведя почти в полном одиночестве в неисследованных областях около полугода.

Де Бразза вернулся к океану и действительно нашел там провиант, доставленный пароходом. Не теряя ни минуты, он стал вербовать носильщиков, но сенегальцы запросили такую цену, что наш герой предпочел зафрахтовать буксир у одного европейского купца по фамилии Шмидт и с его помощью доставить грузы рекой на барже. В первый же день буксир напоролся на дерево и так сломался, что дальше не смог идти.

Одним словом, дела шли до того скверно, что лишь 1 января 1877 года де Бразза добрался назад и встретил Марша, который находился в земле оката и был близок к гибели, нуждаясь буквально во всем.

Когда прибыл начальник экспедиции с подкреплением, оката перешли от открытой войны к мелким гадостям, на которые они оказались большие мастера. Если эти добрые дикари видят, что у белого человека есть чем поживиться, они тут же обдирают его как липку: начинаются бесконечные придирки, ненасытные требования, непрестанные нарушения соглашений. Поскольку после смерти царька Эдиле эти места оказались под властью множества мелких деспотов, приходилось иметь дело с каждым из них.

То они обещали дать гребцов и нарушали обещание, даже не потрудившись придумать какой-то предлог, то жаловались на все и всех, изобретали несуществующие причины, переходили всякую меру в претензиях — в общем, вели себя, как лукавые капризные дети, лишь бы только найти предлог вымогать новые подарки. Короче говоря, они из кожи вон лезли, изобретая всякие хитрости, но вывести де Бразза из равновесия им не удавалось.

Нет для путешественника испытания тяжелее, чем видеть, как во всяких глупых пустяках протекают дни, недели, а подчас и месяцы!

В конце концов де Бразза с товарищами все преодолели. Соглашение заключено; маленькая флотилия отправляется в путь. Ее гребцы очень довольны: они ведь содрали с белых жалованье вдесятеро больше настоящей цены. Но вот экспедицию со всех сторон окружают боевые пироги и решительно перегораживают путь по реке.

Многие не рассуждая вступили бы в бой. Как разнес бы какой-нибудь Стенли толпу врагов из скорострельных винтовок!

Де Бразза хладнокровно и невозмутимо вступил в переговоры — осведомился, чем вызвана агрессия. Оказалось, к его великому изумлению, что начальник отряда сенегальцев злоупотребил властью и похитил женщину из племени оката. Последним это, естественно, не понравилось, и они сочли своим долгом отомстить.

Узнав истинную подоплеку агрессивности африканцев, де Бразза объявил туземцам, что не боится их угроз, но велит вернуть женщину, потому что этого требует справедливость. Один из сенегальских стрелков уже готовился исполнить приказание, но их командир выхватил нож и замахнулся на де Бразза, который без малейшего колебания велел заковать мятежника в кандалы. Туземцы поразились: белый вождь так любил справедливость, что и своих людей готов был наказать. Для негров это совершенно необычно: у них ведь нет закона, кроме произвола и каприза сильнейшего.

И нет сомнения, что это свидетельство твердости, проявленное после столь великого терпения в безнадежном положении, показало туземцам — при необходимости белые люди умеют наказывать, и сурово!

Экспедиция отправилась дальше. Она шла на одиннадцати лодках, и ее путь лежал в страну апинджи, где только что уже побывал Альфред Марш. Это оседлый, трудолюбивый и миролюбивый народ; они собирают каучук, сеют индийскую коноплю, арахис и злаки. Есть у них и зачатки промышленности: на продажу лепятся горшки, ткутся грубые ткани.

Второго февраля, вечером, впереди показались пороги Этанша.

— Хозяин, — сказал начальнику главный гребец, — можно обойти пороги по самой реке вдоль правого берега и зря не вытаскивать груз. Но здесь кругом наши враги пахуины [92] Пахуины — другое название этнической группы фанг (см. гл. XXIX). , бандиты и грабители; они непременно нападут на нас.

— Это не страшно, — ответил де Бразза.

И немедленно приказал сенегальцам идти берегом вдоль реки, прикрывая лодки и держа неприятеля на расстоянии.

Так и сделали. К несчастью, лоцман, проводивший большую флагманскую пирогу, где находился де Бразза, плохо знал фарватер и завел судно меж камней. Пирога попала в водоворот и затонула; люди и груз оказались в воде. Их стали спасать, но в этот момент послышалась громкая ружейная пальба: пахуины, пользуясь темнотой, напали на экспедицию и захватили весь груз с затонувшей лодки. Лишь поздняя ночь заставила разбойников прекратить стрельбу и убраться восвояси.

Несчастные путешественники в изнеможении вылезли на берег и устроились на ночлег, а неутомимый де Бразза, не помышляя об отдыхе, приводил в порядок бумаги и записи, донельзя перепутанные во время крушения. Тут прибежал часовой-сенегалец и объявил, что одну из пирог унесло и потащило на камни. На ней находился последний запас экспедиции — сорок два ящика с ценным грузом; пирогу следовало спасти во что бы то ни стало.

Вне себя от ужаса, де Бразза бросился в темноте искать пострадавшее судно, быстро спустился вниз по реке и через три часа достиг места, где река зажата меж высокими скалами. Там он остановился, развел большой костер и всю ночь всматривался в бушующие волны: не несут ли они его пирогу.

Когда рассвело, путешественник был вознагражден за труды — пирога обнаружилась в полукилометре от де Бразза. Лодка застряла на мели в укромной бухточке между скал; с ней ничего не случилось — даже водой не залило.

После многих приключений, одно опасней другого, многих приступов лихорадки и кораблекрушений экспедиция дошла до Лопи, где пополнила запасы и насладилась по-настоящему заслуженным отдыхом.

Из Лопи де Бразза направился в землю адума, где до него не бывал ни один европеец; в дороге путешественников ждало множество новых опасностей и трудностей. К тому же в этих местах разразилась страшная эпидемия оспы; туземцы объявили, что в ней виноваты белые люди. Тогда же и Марш разболелся настолько, что вынужден был оставить спутников и вернуться в Европу.

Но упорство де Бразза стало сверхъестественным; казалось, что лихорадка, тяготы и лишения потеряли над ним всякую власть. Он продолжил путь вверх по Огове. Но вскоре его надежды рухнули. В нижнем течении этот поток широк и глубок, так что были все основания думать, что он вытекает из большого озера на центральноафриканских плоскогорьях. И вот он превратился в ручеек, берущий начало в крохотных озерках Рабагви и Пасса.

Значит, французская миссия не дойдет по Огове до центра материка. Придется проститься с давней мечтой, за которой путешественник с поразительным упорством стремился в течение двух лет.