Борис Соколов - Стив Джобс. Человек-легенда

Чтобы выплатить долги, Кларе Джобс пришлось пойти работать бухгалтером в Varian Associates – одну из первых хай-тек-компаний в мире, изготовлявшую приборы для научных лабораторий. Именно мать научила Стива читать еще до того, как он пошел в школу. Общеобразовательное учреждение будущего гения компьютерной индустрии разочаровала. Там приходилось усваивать лишь предписанный и формализованный объем знаний. Учителя не оставляли места для подлинного творчества.

Зато окружающий мир, населенный инженерами, такие возможности предоставлял в избытке. Стив вспоминал: «Большинство отцов семейств, обитавших по соседству, изготавливали всякие хитроумные приборы: устройства для преобразования солнечной энергии, аккумуляторы, радары. Меня все это очень занимало, и я постоянно приставал к взрослым с расспросами, как что устроено». Ларри Лэнг, один из ведущих инженеров компании Hewlett-Packard, одного из ведущих поставщиков аппаратного и программного обеспечения в сфере информационных технологий, жил через семь домов от жилища Джобсов и подружился со Стивом. Тот вспоминал: «В моем представлении это был идеал работника HP: радист-любитель, отличный инженер-электронщик. Он приносил мне детали, с которыми я играл». Позднее Лэнг подарил ему угольный микрофон, от которого Стив пришел в полный восторг.

Преподаватели начальной школы Мона-Лома, находившейся в четырех кварталах от дома Джобсов, отзывались о будущем создателе Apple как о совершенно несносном ребенке, проказнике и забияке. Стив свое поведение объяснял так: «Первые несколько лет мне было настолько скучно в школе, что я постоянно попадал во всякие истории… В школе я столкнулся с тем, чего никогда раньше не встречал: с необходимостью подчиняться. На меня давили авторитетом. И едва не отбили охоту к учебе». У Джобса был школьный друг Рик Феррентино, и вместе они с упоением шалили. Так, однажды расклеивали объявления «Завтра все должны принести в школу домашнее животное». Естественно, это гарантировало срыв уроков. Кто же будет учиться, когда собаки гоняются за кошками, а кошки – за птичками. А еще Рик со Стивом выведали у одноклассников коды от их велосипедных замков, а потом поменяли все замки местами. И никто до вечера не смог забрать свой велосипед, поскольку нельзя было разобраться, где чей. А в третьем классе случился розыгрыш с угрозой для жизни. Стив вспоминал: «Как-то мы подложили под стул учительницы, миссис Турман, бомбочку. Бедняга чуть заикой не осталась».

За первые три года учебы Стива несколько раз исключали из школы. Пол, естественно, кК и подобает хорошему отцу, винил во всем учителей, которые не смогли заинтересовать ребенка. Родители, по словам Стива, «были уверены в том, что неправы учителя, которые заставляют меня запоминать всякую ерунду, вместо того чтобы поощрять любознательность». Ни разу ни Пол, ни Клара не подняли на него руку, хотя учителя втайне и надеялись на это. Они всеми силами пытались угомонить отпетого хулигана с непомерным для своего возраста самомнением.

Лишь одна учительница, миссис Имоджен Хилл, преподававшая в четвертом, продвинутом классе (Рика туда не взяли от греха подальше, направив в непродвинутый), разглядела в Стиве незаурядные способности и нашла к нему подход. Секрет оказался просто: все дело в мотивации, причем понятной и конкретной, а не в туманных рассказах о предполагаемом будущем. За хорошую учебу женщина дарила ему подарки в виде сладостей, денег и конструкторских наборов «сделай сам», с помощью них можно было, например, ошлифовать линзу или собрать фотоаппарат. Так непослушного мальчика стимулировали к усердным занятиям. Стив вспоминал: «Однажды после школы она протянула мне сборник задач по математике и велела дома решить все до единой. Я подумал, что она рехнулась. Тогда миссис Хилл достала огромный леденец и пообещала, что, когда я все сделаю, получу его и еще пять долларов в придачу. Спустя два дня я отдал ей тетрадь с выполненными заданиями». А вскоре он начал прилежно учиться и без всякого материального стимулирования, поскольку, как он говорил, ему «захотелось учиться и радовать учительницу успехами». Джобс на всю жизнь сохранил благодарность к Имоджен Хилл: «От нее я узнал больше, чем от любого другого учителя… Если бы не она, я бы точно в конце концов оказался за решеткой. В нашем классе она выделяла только меня. Видимо, что-то во мне разглядела». Для того, чтобы решиться сделать что-то новое, нужно как минимум поверить в себя. А для этого очень важно, чтобы в тебя поверил еще хотя бы один человек.

Миссис Хилл рассказывала, показывая всем фотографию с Дня Гавайев, как Стив, который пришел в школу не в той рубашке, сумел уговорить одного из детей поменяться, так что на фотографии оказался в первом ряду и в гавайской рубашке. Это умение уговаривать и убеждать впоследствии очень пригодилось ему для проведения презентаций, да и ведения бизнеса вообще.

Выпускные экзамены за четвертый класс Стив Джобс сдал столь блестяще и показал настолько глубокие знания, далеко выходящие за пределы школьного курса, что директор предложил перевести его из четвертого класса сразу в седьмой. По мнению Стива, он сдал экзамены с результатом десятиклассника, что, разумеется, было поэтическим преувеличением. Но родители, вполне справедливо, решили, что столь дальний прыжок, сразу через два класса, будет вреден для психики ребенка. В итоге Стива перевели только в шестой класс. В новой школе Стив встретился с новыми трудностями. Джобс и со сверстниками-то сходился нелегко, а теперь оказался в компании незнакомых ребят на год старше. Он был смущен, если не сказать испуган.

Это была уже средняя школа. Она располагалась в Криттенден, в нескольких кварталах от Мона-Лома. Совсем другой район, пользовавшийся дурной славой. Тут было много подростков из неблагополучных семей, и местная шпана буквально не давала Стиву прохода. Здесь было полно враждующих между собой этнических банд. В школе дрались чуть не каждый день, и поножовщина была обычным делом. Особенно не везло Стиву, как самому младшему. Вскоре несколько школьников попали в тюрьму за групповое изнасилование, а другие сожгли автобус соседней школы в отместку за то, что ее команда победила Криттенденскую команду на соревнованиях по борьбе. Хулиганы не давали Стиву проходу, и уже через год он в свойственной ему ультимативной форме потребовал от родителей перевода в другую школу. По словам Джобса, поскольку денег в семье остро не хватало, «родители уперлись, но я пригрозил, что, если мне придется ходить в Криттенден, я просто брошу учебу. Тогда они стали искать лучшие варианты, откладывали каждый цент, но в итоге купили за 21 тысячу долларов дом в районе поприличнее». Джобсы души не чаяли в сыне и готовы были менять жизнь, чтобы лучше соответствовать потребностям талантливого, но очень своенравного ребенка. Они тоже верили в его исключительность. Как, впрочем, и все хорошие родители. По словам Стива, «папа с мамой очень меня любили. И когда поняли, что я особенный, почувствовали свою ответственность. Старались купить мне все необходимое, устроить в лучшую школу. В общем, помочь мне раскрыть потенциал». На последние сбережения семья купила дом в более престижном районе, в южном Лос-Альтосе, после чего свободных средств не осталось. Но зато Джобс продолжил учебу в средней школе в городке Купертино, округе Санта-Клара. Отец устроился на работу механиком в окружном центре – городке Санта-Клара, расположенном в самом центре будущей Кремниевой долины. Теперь он работал в компании Spectra-Physics, производившей лазеры для электронного и медицинского оборудования. Пол изготавливал модели изделий, которые придумывали инженеры. Стив им восхищался: «Лазеры требуют особой точности. Самые сложные – для нужд авиации или медицины. Папе, например, говорили: „Вот что нам надо, причем из одного листа металла, чтобы коэффициенты расширения везде были одинаковыми“. И он ломал голову, как это сделать». Отцу приходилось придумывать не только детали, но и изготовлять необходимые для их производства инструменты и штампы. Стиву это очень нравилось, но и только. Он вспоминал: «Было бы здорово, если бы папа научил меня работать на фрезерном и токарном станках. Но, к сожалению, я не ходил к нему на работу, потому что меня больше интересовала электроника».