Луи Жаколио - Парии человечества

О дождь, с твоею помощью произрастают зерна, корни, травы и плоды, которыми питаются все твари, и сам ты разве не божественный напиток, который очищает нашу кровь? Ты орошаешь наше тело подобно тому, как орошаешь землю.

В тот день, когда вода исчезла бы из этого мира, по всей земле распространилось бы отчаяние, голод и смерть, и вместе со всеми существами, которые живут на земле, погибло бы и плодородие жизни.

Когда солнце сжигает почву, земледелец перестает погонять своих могучих волов, он возносит к тебе мольбы, ибо твое отсутствие приводит его в отчаяние.

Тогда, услышав его мольбу, Брама открывает небесные водовместилища, и ты своим появлением тотчас утешаешь тех, кого твое отсутствие приводило в отчаяние.

Если бы обширные моря иссякли, если бы солнце перестало тянуть к себе пары, если бы на небесах перестали накопляться тучи — на земле не нашлось бы ни одного пучка зеленой травы, и животные, обитающие в воде, как и обитающие на земле, и птицы, все иссохли бы на пустынных берегах.

Если бы жидкая пелена вся испарилась в небеса, то боги не видали бы более дыма от жертвенников, воздымающегося к ним, и не слыхали бы священных гимнов, которые поются в честь их.

Молитва, милостыня и покаяние исчезли бы из этого мира, добродетель и добрые дела, дающие радость богам, не имели бы более своих храмов на земле.

О, Брама, в воде, вселенском начале жизни, я узнаю твое могущество. Без нее ничто не было бы возможно здесь, на земле: ни наука, ни суровая жизнь пустынников, ни любовь, связующая все существа

Нет ни одного зародыша, ни растительного, ни животного, который мог бы развиваться без воды, и поэтому я молю тебя, о Брама, сохрани для нас благодетельную влагу без которой ничто не может существовать.

О, святые пустынножители, труды и лишения которых воспели твою прозрачную чистоту, чтобы каждый человек, слушающий их, проникся желанием придти и упиться от источника долга».

Вслед за воззванием к небесам и воде идет воззвание к святым пустынножителям.

«О, святые пустынножители, труды и лишения которых направляют этот тленный мир на путь блага, напрасно пытался бы я воспеть хвалы вам.

Напрасно я пытался бы перечислить все ваши добродетели, более многочисленные, нежели все люди, которые теснились на сей земле с самого ее создания.

Никакая песнь не в состоянии изобразить те заслуги, которые вы приобретаете созерцанием и строгим соблюдением правил отшельнической жизни.

Все, что только есть великого на земле и на небе, сохраняется лишь при вашей помощи, молитвы пустынножителей радуют небеса и водворяют мир на земле.

Тот, кто подавляет страсти, исходящие от пяти чувств игом, подобным тому, которое налагается на слона, трудится ради бессмертия.

Бог сфер небесных Индра был вынужден склонить голову под проклятием пустынножителя, который высокою заслугою дел своих достиг сверхъестественного могущества. Люди, которые неспособны повелевать своими чувствами, не способны и к возвышенным делам.

О, святые пустынножители, вы поклоняетесь Браме, предку всех существ, душе вселенной в свете, в бесконечных пространствах, в звуке, в запахе, во всем, что мы можем видеть, слышать и ощущать, во всем, что составляет нисхождение из его божественного могущества.

Людей ценят по их делам, а не по их словам, святые пустынножители ценятся по чистоте их учения, когда оно согласуется с чистотою их жизни.

О, святые пустынножители, достигшие последней ступени совершенства, удостойте вдохновить меня в этих песнопениях, предназначенных чтобы внушить людям знание их долга».

Далее идет краткое наставление к упражнению в добродетели.

«У человека нет богатства, которое можно было бы предпочесть тому, какое он извлекает из добродетели, в нем он получает счастье в этом мире и в будущем.

Если добродетель величайшее из благ, то утрата ее величайшее из бедствий.

Во всех твоих действиях, в какое бы то ни было время и в каком бы то ни было месте, не избирай себе никакого другого правила, кроме добродетели.

Без добродетели все дела становятся как бы пустыми звуками, которые угасают немедленно вслед за тем, как произошли.

Добродетель научает самоотвержению, воздаянию добром за зло, воздержанию, честности, власти над чувствами, правдивости, познанию всемирного духа, и она же научает избегать зависти, похоти, злословия и гнева.

Когда мы умираем, родители, друзья и носильщики сопровождают нас лишь до костра, на котором сжигается наш прах, одни только добрые дела остаются с нами.

Добродетель — вечная спутница праведного человека.

Добрые дела, которые творят в этом мире, подобны стене, которую строят перед воротами, откуда выступают последовательные переселения души.

Поэтому каждый, кто хочет прервать ход своих переселений и достигнуть небесного жилища, должен творить добродетель, бежать от зла и поступать по правилам долга».

На этом заканчивается вступление в «книгу обязанностей», и дальше идет самый текст книги. Она разделена на три части. Первая трактует об обязанностях главы семьи, вторая — об обязанностях царей, о выборе министров, послов, воинов, и третья — об обязанностях министров, предводителей войска и подданных. Каждая часть разбита на главы, которые в подлиннике называются падья (слово мужского рода), в первой части девятнадцать этих глав, во второй — двадцать три и в третьей — двенадцать. Каждый падья состоит из 7—10 куплетов или стихов. Вообще же книга написана так же, как писалось большинство санскритских книг.

Первый падья первой части начинается очень характерными словами, исчерпывающими, очевидно, основную мысль автора этого труда.

«Все люди, — говорит он, — равны перед оком Брамы, верховный владыка не создавал ни каст, ни париев, и его наставления и повеления обращены ко всем людям без различия».

Далее любопытно в бытовом отношении определение, делаемое автором всего круга обязанностей главы семейства.

«Глава семьи, — говорит он, — естественная опора трех родов людей: брамачари или послушников, давших обет воздержания на все время их учения, браминов, и пустынножителей. Он их снабжает пищею, необходимою одеждою и всем вообще, что им нужно для того, чтобы мирно предаваться их занятиям.

Глава семьи должен также простирать свое попечение на бедных, на странников, на путников. Каждый раз, вкушая пищу, он должен часть ее отделить и поставить ее около своего жилища».

Затем в этой главе совсем даже и не упоминается об обязанностях главы семьи по отношению к своей семье, а только превозносится супружеское согласие и верность.

Второй падья воспевает добродетели жены и матери, в третьем указываются и перечисляются уже обязанности добродетельных детей по отношению к родителям, в четвертой главе — звучные гимны супружеской любви. На этой главе и заканчивается обозрение внутренних отношений в семействе.