Альфред Шклярский - Томек у истоков Амазонки

— Вы в самом деле храбрецы, — заметила Наташа. — Я вижу, что ваше присутствие принесет мне желанное спокойствие. Я так рада, что вы, наконец, приехали.

Друзья стали обнимать заплаканную Наташу, утешать ее, как вдруг дверь отворилась настежь, и в прихожую влетел Збышек Карский, а за ним показался Никсон. Збышек долго обнимал Томека, и в его глазах заблестели слезы волнения. По-видимому, Томек напомнил ему родной дом в Варшаве и всех, по ком он так сильно тосковал.

После долгих объятий Томек отстранил Збышека на расстояние вытянутой руки.

— Ты возмужал, — решил он. — Твои родители очень обрадовались фотографиям, твоей и Наташи. Я им послал с оказией. Привез тебе письмо от них. А теперь, познакомь нас с господином Никсоном.

— Значит, это вы Томаш Вильмовский! — сказал Никсон, внимательно разглядывая молодого человека. — Я много слышал о вас.

Никсон поздоровался с Салли и капитаном Новицким. Индейская девушка внесла на подносе чай и закуску. Когда все уселись за стол, Никсон первый начал беседу.

— Господин Карский уже сообщил вам о том, что произошло здесь. Вы знаете также, какие отношения были у меня с господином Смугой.

— Знаем, но очень просим вас еще раз подробно рассказать нам обо всем, — ответил Томек. — Чтобы составить план действий, мы должны знать все подробности.

Никсон начал рассказ с описания нечестной конкурентной борьбы, которую ведут между собой и с ним некоторые каучуковые компании, потом рассказал о преследованиях и угнетении индейцев, попадающих в рабскую зависимость от этих компаний. Он, Никсон, хотел создать человеческие условия труда своим рабочим и поэтому просил Смугу прибыть в Бразилию для организации вооруженной охраны лагерей сборщиков каучука.

— Как вы познакомились со Смугой? — спросил Томек.

— Его рекомендовал мне хороший знакомый, господин Уикгем, который долгое время жил в Бразилии, — пояснил Никсон.

— Вы говорите об англичанине Генри Уикгеме? — удивленно спросил Томек.

— Да, именно о нем. Мы с ним друзья, и после его возвращения в Англию переписывались друг с другом.

Томек испытующе взглянул на Никсона и, помолчав немного, сказал:

— Я знаком с Уикгемом, недавно беседовал с ним.

— Может быть, он говорил вам обо мне? — спросил Никсон.

— Нет, не говорил.

— Кто такой этот Уикгем? — вмешался Новицкий, заметив признаки беспокойства в глазах Томека.

— Потом я расскажу о нем, а теперь давайте послушаем рассказ господина Никсона.

Никсон много говорил о заслугах Смуги в деле развития предприятия и о том, как Смуга стал его совладельцем. Упомянул, что благодаря Смуге в лагерях сборщиков каучука, принадлежавших его компании, значительно улучшились условия труда, повысилась безопасность. С сожалением признался, что он Никсон виноват в том, что вызвал Смугу в Манаус для обсуждения планов развития предприятия. И как раз тогда было совершено нападение на лагерь, во время которого погиб племянник Никсона, Джон. Сказал, что в организации нападения Смуга подозревал конкурента, Педро Альвареса. Потом упомянул о беседе Смуги с Альваресом в таверне Тешоуру, о его поездке на Путумайо и о результатах проведенного исследования.

— Я не верил, что можно найти убийц Джона, — продолжал рассказ Никсон. — Со времени нападения на лагерь прошло слишком много времени, но Смуга, каким-то чутьем раскрыл измену и обнаружил изменника в лагере, и от него узнал всю правду. Он решил выкупить у индейцев племени ягуа голову моего племянника, а потом поймать убийц и разоблачить неблаговидную роль Альвареса в этом деле.

Белые убийцы, Кабрал и Хозе, были людьми некоего Варгаса, известного в Перу работорговца. Экспедиция в дикие окрестности Укаяли — дело очень рискованное. Я пытался отговорить Смугу от организации этой экспедиции, но он воспользовался аргументом, который заставил меня согласиться с ним. Он решил выкупить из рабства наших индейцев, уведенных из лагеря на Путумайо. Я хотел сопровождать его. Но Смуга не согласился. Он взял с собой нашего сотрудника Уилсона, и нескольких индейцев из племени сюбео.

Смуга добрался до резиденции Варгаса и там прижал его к стене. Он выкупил из рабства наших индейцев, но убийц, Кабрала и Хозе, не застал, так как они вовремя удрали. Смуга все таки решил поймать их. Уговоры Уилсона на него не подействовали. Смуга приказал ему возвращаться с нашими индейцами на Путумайо. Несмотря на упрямство Смуги, Уилсон и наш доверенный индеец Габоку вызвались сопровождать его в опасную погоню за преступниками. Смуга не согласился на это, и они были вынуждены подчиниться приказу, что не удивительно, потому что даже я не всегда мог противиться Смуге. Он выбрал в помощь нескольких индейцев, предоставленных в его распоряжение Варгасом и только лишь в обществе одного метиса, известного уже вам изменника и упомянутых индейцев, отправился в погоню за преступниками. С этого дня от него больше не поступило никаких известий.

— Посылали вы потом кого-нибудь к Варгасу, чтобы узнать что-либо определенное? — спросил Томек.

— Я уж думал не поехать ли к Варгасу самому, или послать к нему Уилсона. Но, что там может сделать один человек? Раз уж такой храбрец, как Смуга, не справился с ними, то моя, или Уилсона поездка была бы только напрасной потерей времени. Кроме того, Збышек Карский убежден, что найти Смугу может только господин Вильмовский. Поэтому я решил подождать с организацией поездки к Варгасу до вашего приезда.

— Збышек прав, — заявил капитан Новицкий. — Искать следы после того, как прошло столько времени все равно, что искать иголку в сене. В этом случае надо иметь нюх, которым из всех нас обладают только Смуга и Томек.

Где теперь Уилсон и тот индеец, Габоку? — спросил Томек.

— В лагере, на реке Путумайо, — ответил Никсон.

— Мы заедем к ним по дороге к берегам Укаяли, — решил Томек. — Как вы думаете, согласится ли Габоку сопутствовать нам, как это было со Смугой?

— Кто его знает? Это очень храбрый человек, и он любил Смугу.

— А что я говорил?! — воскликнул Новицкий. — Томек сразу разнюхал, кто друг Смуге.

— О, Томми молодец, — воскликнула Салли и, обращаясь к Никсону добавила: — Когда мне было одиннадцать лет, я однажды. заблудилась в буше, в Австралии. Отец организовал окрестных фермеров, чтобы найти меня. Однако фермеры напрасно бродили по бушу весь день, а нашел меня Томек и спас мне жизнь. Я повредила ногу и не могла ходить. Томек принёс меня домой на руках.

— Сколько вам было тогда лет, извините за нескромный вопрос? — недоверчиво спросил Никсон, обращаясь к Томеку.

— Четырнадцать.

— Значит, теперь вам?..

— На рождество мне исполнится двадцать один год.

— Перед отъездом в Бразилию Томек был принят в число почетных членов Королевского географического общества в Лондоне, — сказал капитан Новицкий, почувствовав, что Никсон удивлен молодостью его друга. — Он написал труд о папуасах. Это необыкновенный парень, уважаемый господин Никсон. Когда мы отправляемся, Томек?