Александр Дюма - Соратники Иегу

— Значит, вы примете все условия, какие я вам предложу?

— Безоговорочно, милорд. Англичанин поклонился.

— День и час дуэли?

— О, как можно скорее! Уже два года, как я не видел своих родных, и, признаюсь, мне не терпится их обнять.

Англичанин с удивлением посмотрел на Ролана: тот говорил таким уверенным тоном, точно не сомневался, что он останется в живых.

В эту минуту в дверь постучались и послышался голос хозяина гостиницы:

— Можно войти?

После ответа Ролана дверь распахнулась и вошел хозяин, держа в руке карточку, которую он протянул своему постояльцу. Молодой человек взял карточку и прочел вслух:

— «Шарль де Валансоль».

— По поручению господина Альфреда де Баржоля, — доложил хозяин.

— Прекрасно! — бросил Ролан и добавил, передавая карточку англичанину: — Возьмите, это касается именно вас, мне незачем видеться с этим господином — в этом краю не существует граждан!… Господин де Валансоль — секундант господина де Баржоля, а вы — мой; так улаживайте вдвоем это дело. Но главное, — продолжал он, сжимая руку англичанина и пристально глядя на него, — чтобы это было всерьез! Я отвергну ваши условия лишь в том случае, если не будет смертельной опасности для нас обоих.

— Будьте спокойны, — ответил англичанин, — я устрою все так, как если бы делал для самого себя.

— В добрый час! Ступайте и, когда все будет улажено, возвращайтесь ко мне; я никуда не отлучусь.

Сэр Джон последовал за хозяином гостиницы; Ролан снова сел за стол, повернув кресло в обратную сторону.

Он взял перо и принялся писать.

Когда сэр Джон возвратился, Ролан уже успел написать и запечатать два письма и надписывал адрес на третьем.

Движением руки он попросил англичанина подождать, пока он не покончит с письмами, чтобы всецело уделить ему внимание.

Надписав конверт, он запечатал письмо и повернулся к сэру Джону.

— Ну что, — спросил он, — все улажено?

— Да, — отвечал англичанин, — и это не стоило мне труда, ведь вы имеете дело с настоящим джентльменом.

— Тем лучше, — заметил Ролан.

И он приготовился слушать дальше.

— Вы будете драться через два часа у Воклюзского источника… очень живописное место… на пистолетах… Вы пойдете навстречу друг другу, каждый будет стрелять, когда ему вздумается, и может идти вперед после выстрела противника.

— Клянусь честью, сэр Джон, условия мне очень нравятся. Это вы их выработали?

— Вместе с секундантом господина де Баржоля, ведь ваш противник отказался от всех преимуществ, какие предоставляются лицу, подвергшемуся оскорблению.

— Вы позаботились об оружии?

— Я предложил свои пистолеты; они были приняты, поскольку я дал честное слово, что ни вы, ни господин де Баржоль с ними не знакомы. Это великолепные пистолеты, стреляя из них и целясь в лезвие ножа, я на расстоянии двадцати шагов разрезаю пулю пополам.

— Черт возьми, вы, я вижу, отменный стрелок, милорд!

— Да, говорят, я лучший стрелок в Англии.

— Рад это слышать. Когда мне захочется быть убитым, сэр Джон, я постараюсь с вами поссориться.

— О! Никогда не ссорьтесь со мной, — сказал англичанин, — мне было бы очень тяжело, если бы пришлось драться с вами!

— Постараюсь, милорд, вас не огорчать. Итак, через два часа.

— Да, ведь вы сказали, что торопитесь.

— Превосходно. Сколько льё отсюда до этого живописного места?

— Отсюда до Воклюза?

— Да.

— Четыре льё.

— Дорога займет полтора часа. Не будем терять времени. Покончим поскорей со скучными делами, чтобы заняться приятными.

Англичанин снова с удивлением посмотрел на Ролана.

Тот сделал вид, что не замечает этого взгляда.

— Вот три письма, — сказал он, — одно адресовано моей матери, госпоже де Монтревель, другое моей сестре, мадемуазель де Монтревель, а третье гражданину Бонапарту, моему генералу. Если я буду убит, вы отправите их почтой. Надеюсь, это вас не затруднит?

— Если случится такое несчастье, — проговорил англичанин, — я сам отвезу эти письма. Где живет ваша матушка и ваша сестра?

— В Бурке, главном городе департамента Эн.

— Это совсем близко, — отвечал сэр Джон. — Что до генерала Бонапарта, то, если понадобится, я отправлюсь к нему в Египет; я буду чрезвычайно рад видеть генерала Бонапарта.

— Если вы и впрямь готовы сами отвезти ему письмо, милорд, то вам не придется предпринимать столь длительное путешествие. Через три дня генерал Бонапарт будет в Париже.

— Вы так думаете? — спросил англичанин, не обнаруживая ни малейшего удивления.

— Я в этом уверен, — ответил Ролан.

— В самом деле, генерал Бонапарт — необыкновенный человек! Теперь скажите, нет ли у вас еще какого-нибудь поручения, господин де Монтревель?

— Только одно, милорд.

— О! Хотя бы и несколько.

— Нет, благодарю вас, одно, но чрезвычайно важное.

— Говорите.

— Если я буду убит… впрочем, я сомневаюсь, что мне выпадет такая удача…

Сэр Джон посмотрел на молодого человека с изумлением.

— Если я буду убит, — продолжал Ролан, — в конце концов, все надо предвидеть…

— Да, я слушаю вас; если вы будете убиты…

— Слушайте внимательно, милорд, — в данном случае для меня чрезвычайно важно, чтобы все было сделано именно так, как я вас попрошу…

— Все будет исполнено так, как вы скажете, — ответил сэр Джон, — я человек весьма пунктуальный.

— Так вот, если я буду убит, — настойчиво повторил Ролан; он положил руку на плечо своему секунданту, словно желая покрепче запечатлеть в его памяти свои слова, — вы никому не позволите прикасаться к моему телу, положите его в том виде, в каком оно будет, и в той же одежде в свинцовый гроб и велите у вас на глазах запаять крышку. Затем вы поставите свинцовый гроб в другой, дубовый и прикажете при вас забить его гвоздями. И наконец, вы пошлете все это моей матери, если только не предпочтете бросить в Рону. Это уж как вам будет угодно.

— Если я повезу письмо, то мне ничего не будет стоить захватить с собой и гроб.

— Честное слово, милорд, — сказал Ролан, заливаясь своим странным смехом, — вы чудесный человек и, несомненно, посланы мне самим Провидением. Едемте, сэр Джон, едемте, едемте!

Они вышли из комнаты Ролана. Комната сэра Джона находилась на том же этаже. Ролану пришлось подождать, пока англичанин зайдет к себе за оружием.

Через минуту тот появился снова; в руках у него был ящик с пистолетами.

— Скажите, милорд, — спросил Ролан, — как мы поедем к Воклюзу, верхом или в экипаже?

— В экипаже, если вы не возражаете. Карета окажется очень кстати в случае, если кто-нибудь будет ранен. Она ждет нас внизу.

— Вы как будто велели распрягать лошадей.

— Да, верно, но потом послал сказать, чтобы возница снова запряг их. Они спустились по лестнице.