Александр Дюма - Приключения Лидерика

Вот какую историю сообщил Гюнтер своему другу Лидерику. Не напрасно надеялся он на него; задумавшись на минуту над тем, что ему только что пришлось услышать, Лидерик сказал, положив ему руку на плечо:

— Не беспокойся, Гюнтер; я и на этот раз сослужу тебе службу. Вечером, когда слуги и пажи удалятся, ты, вместо того чтобы по обыкновению уйти из спальни, останься в ней, запрись да потуши огни, остальное же предоставь мне.

— Будешь ли и ты в той же комнате? — осведомился король. — Как я узнаю о твоем присутствии?

— Я шепну тебе об этом на ухо, как сделал это в замке Сегар. Растроганный король горячо обнял своего испытанного друга, торжественно поклявшись ему никогда не забыть этой услуги.

День прошел в беспрерывных празднествах. В королевской семье, казалось, были наилучшие отношения. Никто, разумеется, не мог догадаться или предположить, что Брунгильда, кроткая днем, была так жестокосердна ночью. Когда настало время разойтись по своим покоям, Лидерик проводил молодую жену лишь до дверей спальни, заявив, что должен поговорить с Гюнтером о делах государственной важности. Добрая и кроткая Кримгильда ни словом, ни взглядом не выразила неудовольствия, помня, что вопрос касается важной услуги, которую благородный супруг ее намеревался снова оказать ее царственному брату.

Надев шапку-невидимку, Лидерик незаметно пробрался в покои короля и, застав его в сильном волнении, тихо шепнул ему:

— Я здесь.

Услышав это, король воспрянул духом.

В обычный час, когда пажи и слуги по обыкновению с факелами в руках проводили королеву до опочивальни и удалились, оставив лишь одну лампу, она, преобразившись и превратившись из кроткой в свирепую, решительно пошла навстречу мужу. Однако тот, уверенный в поддержке своего защитника, не бежал, как делал это все время, а смело запер двери и спрятал ключ в карман. Брунгильда, взбешенная смелостью мужа, толкнула его с такой силой, что он опрокинул лампу, которая тут же потухла.

Этим моментом и воспользовался Л ид ерик, усадивший Гюнтера в самый отдаленный угол комнаты, тогда как Брунгильда стала искать мужа, чтобы, связав его по рукам и ногам, по обыкновению повесить на стену. Однако на этот раз ей это не удалось: наоборот — связанная Лидериком, она была повешена на тот же самый крюк, куда каждую ночь вешала своего мужа.

Переступая порог комнаты, он ощутил под ногой какие-то предметы. Подняв и рассмотрев неожиданные находки, Лидерик узнал в них шелковый пояс и перстень, с которыми никогда не расставалась Брунгильда. Жену свою он нашел сильно встревоженной его продолжительным отсутствием и, не имея от нее тайн и желая успокоить ее, поведал ей все от начала до конца, показав при этом и находки, при виде которых Кримгильда стала просить подарить ей и пояс, и перстень. Сначала Лидерик наотрез ей в этом отказал, но, сообразив, что отказ только усилит в ней желание получить просимое, отдал ей и то и другое при непременном, однако, условии: чтоб она никогда ни едином словом не обмолвилась о том, каким образом получила эти вещи. Кримгильда обещала и в тот момент имела, несомненно, твердое намерение сдержать данное ею слово.

На следующее утро Гюнтер, сияющий и торжествующий, пожал руку своему другу Лидерику, Брунгильда же казалась смущенной и печальной, словно оплакивала победу, одержанную над нею ее мужем, а ее непримиримая ненависть к Кримгильде дошла до того, что она не могла видеть ее, не сказав в ее адрес какой-либо колкости.

В это время на севере Исландии вспыхнули смуты и беспорядки, и Гюнтеру пришлось оставить столицу, чтобы водворить мир и тишину в провинции.

Распростившись с Лидериком и Кримгильдой, он поручил Брунгильде свято блюсти правила гостеприимства. Оставшись одна, Брунгильда стала еще презрительнее и высокомернее, и тогда как Лидерик, догадавшийся о причине такого поведения, не обращал на ее поступки ни малейшего внимания, Кримгильду они возмущали до глубины души. Когда же дерзкая заносчивость и злоба королевы достигли последнего предела, Кримгильда, обиженная не столько за себя, сколько за мужа, решила отомстить ей за все полученные от нее и совершенно не заслуженные оскорбления. Отправившись в ближайшее воскресенье к обедне, она поверх праздничных одежд обвила свой под поясом Брунгильды, а на палец надела найденный мужем перстень и умышленно вошла в храм ранее королевы.

— С каких это пор вассалы стали входить в храм раньше королевы? — остановила ее Брунгильда.

— С тех пор, как они стали носить эти пояс и кольцо, — ответила Кримгильда и смело и решительно вошла в храм, уже заняла почетное место, тогда как Брунгильда тут же упала в обморок на руки сопровождавших ее фрейлин.

Поразмыслив над тем, что произошло, графиня Кримгильда вспомнила, что нарушила данное мужу обещание, и с ужасом стала думать о возможных последствиях своего непослушания. Едва дождавшись окончания богослужения, она поспешила домой и стала упрашивать мужа поскорее уехать, дабы долее не подвергаться оскорблениям со стороны сварливой королевы Брунгильды.

Просьба эта совпадала с желанием Лидерика скорее положить конец раздорам; не желая откладывать своего решения, он назначил отъезд на утро следующего дня. Желая попрощаться с королевой, он попросил ее о прощальной аудиенции, но Брунгильда наотрез отказалась принять его, и Лидерик, усмотрев в отказе новое оскорбление, уехал в тот же вечер, не написав ни строки Гюнтеру и не объяснив ему причины своего столь внезапного отъезда. Через несколько дней вернулся Гюнтер, благополучно уладивший распри на севере своих владений; удивившись отсутствию сестры и зятя, он первым долгом поспешил к королеве, которая встретила его не веселой и жизнерадостной, а глубоко опечаленной и в слезах, и, вместо того чтобы броситься в распростертые объятия мужа, она опустилась перед ним на колени, умоляя отомстить за нее Лидерику.

— Что же он сделал? — осведомился удивленный король.

— Государь, он тяжело оскорбил меня, — ответила Брунгильда, — но этого мало; еще ужаснее он оскорбил вас. Завладев непонятно как поясом и перстнем, снятыми вами с меня ночью, он и то и другое отдал Кримгильде, сказав ей, что получил эти вещи лично от меня, тогда как вам, более чем кому-либо, известно, что целый год вы тщетно добивались возможности получить их от меня.

Выслушав жену, Гюнтер страшно побледнел, решив, что Лидерик предательски его обманул.

— Хорошо, — сказал он, подняв королеву, — но раньше скажите мне — не обмолвились ли вы кому-либо об этом?

— Никому, государь, никому ни слова.

— Отлично. Продолжайте хранить это в тайне, я же клянусь вам, что вы будете отомщены.

Надменная королева поднялась, наполовину утешенная мыслью о близкой мести Лидерику.