Сергей Глезеров - Предатели в русской истории. 1000 лет коварства, ренегатства, хитрости, дезертирства, клятвопреступлений и государственных измен…

Еще в конце 1920-х годов в книге «Военное искусство Красной армии» бывший советский главком С.С. Каменев отметил, что «не обойтись и без освещения печальных страниц истории предательства и перебежек части командного состава из строевого офицерства. Эти страницы истории замалчивать нельзя, так как случаи были далеко не единичные и по своим последствиям очень болезненные для Красной армии. На этом фоне предательства представители другой части старого офицерства, честно выполнявшего свою работу и оправдавшего доверие рабочих и крестьян, будут ярче отмечены как активные участники революции».

«Проблема лояльности командных кадров в Гражданской войне серьезна, масштабна и интересна. Ведь, по всей видимости, речь идет о тысячах, если не о десятках тысяч офицеров, перебегавших из одного лагеря в другой или бежавших за границу. Таким образом, речь идет о явлении, которое, возможно, меняет некоторые базовые представления о Гражданской войне — например, стереотип незыблемости противоборствующих лагерей», — отмечает историк Андрей Ганин.

Как указывает исследователь, из командармов изменили советской власти пять человек, в том числе три бывших кадровых офицера (Б.П. Богословский, Н.Д. Всеволодов, Ф.Е. Махин) и два бывших офицера военного времени (И.Л. Сорокин и А.И. Харченко). Самым высокопоставленным изменником за всю Гражданскую войну в лагере красных оказался главнокомандующий Восточным советским фронтом, бывший подполковник М.А. Муравьев.

«В советской историографии об этих людях или не упоминали вовсе, или же их действиям, даже задолго до измены, приписывали вредительский характер, а созидательная работа изменников игнорировалась или выдавалась за умелую маскировку», — отмечает Андрей Ганин.

Впрочем, у всех этих персон, названных ранее, был свой путь. И когда они изменяли, предавали большевиков, то вовсе не обязательно переходили в ряды белой армии.

Вот судьбы лишь некоторых из них. Борис Богословский окончил Кадетский корпус, Михайловское артиллерийское училище и Императорскую Николаевскую военную академию. Участвовал в Первой мировой войне, награжден Георгиевским оружием, дослужился до подполковника. Служил преподавателем Военной академии, был настроен резко антибольшевистски, и назначение его, квалифицированного боевого офицера-генштабиста, в Красную армию, по-видимому, стало случайным.

«В условиях резкого ухудшения положения красных на Среднем Урале в июле 1918 года и угрозы оставления Екатеринбурга выбирать советскому командованию не приходилось. 20 июля в Казани главнокомандующий Восточным фронтом И.И. Вацетис приказал академию Генштаба эвакуировать в Казань. В тот же день он же приказал Богословскому в течение 24 часов вступить в командование только что созданной из частей Северо-Урало-Сибирского фронта 3-й армией», — отмечает Андрей Ганин.

Богословский вступил в должность, принял дела, но уже на следующую ночь бежал, собрав сведения, необходимые для белых, Богословского сразу же назначили на должность начальника штаба Средне-Сибирского корпуса, позже начальником штаба Сибирской армии, награжден орденом Св. Георгия IV степени за разработку и реализацию плана «очищения от армии противника обширной территории Уральского района». В декабре 1919 года дорос до должности начальника Штаба Восточного фронта адмирала Колчака.

В конце декабря 1919 года жена Богословского была тяжело ранена на станции «Ачинск» при взрыве эшелона со снарядами и не могла отступать с белыми. Богословский с разрешения главнокомандующего генерала В.О. Каппеля оставил армию и в начале января 1920 года прибыл в Красноярск к красным — в Штаб 30-й стрелковой дивизии РККА. Вскоре арестовали, президиумом полномочного представительства ВЧК по Сибири 17 июля 1920 года приговорен к расстрелу, и на следующий день его казнили. Конечно же, припомнили не только службу белым, но и предательство…

Военспец Николай Всеволодов заслужил персональное доверие Льва Троцкого, однако лояльностью большевикам не отличался. За его плечами — Кадетский корпус, Николаевское кавалерийское училище, Николаевская академию Генерального штаба, служба в различных штабах в Первую мировую войну и даже сопровождение императора Николая II в поездках на фронт.

В декабре 1917 года признан негодным к строевой и административной службе, однако в 1918 году арестован, а в октябре освобожден по состоянию здоровья и направлен главкомом Вацетисом в Нижний Новгород на должность начальника Штаба Приволжского военного округа. Там оказалось, что этот пост уже занят. Тогда Всеволодов по собственному желанию отправился на Южный фронт, где сформировал штаб 9-й советской армии. Позднее приказом Троцкого от 8 июня 1919 года Всеволодов назначен командующим 9-й армией. Перед этим он просил о переводе на Кавказ и предоставлении полуторамесячного отдыха, но постоянно под разными предлогами получал отказы.

«Судя по всему, Всеволодов понял, что большевики его используют в своих интересах до полного истощения. Осознав это, он, будучи командующим 9-й армией, перешел на сторону Деникина. Бегству Всеволодова предшествовали драматические события. В тылу его армии успешно действовали казаки-повстанцы, соседние армии отступали под ударами белых. Последний приказ Всеволодова датирован 21 июня 1919 г. Позднее у белых он сообщил, что отдал ряд вредительских распоряжений», — отмечает Андрей Ганин.

Одним из последствий предательства Всеволодова стало падение города Царицына, имевшее стратегическое значение. Кроме того, Всеволодов передал белым важные сведения, которыми располагал.

Впрочем, у белых Всеволодов карьеры не добился. Впоследствии он служил в Крыму при генерале Врангеле, занимался военной журналистикой. В марте 1920 года вместе с семьей Всеволодов выехал из Новороссийска на остров Лемнос. Позднее обосновался в Константинополе, затем переехал в Будапешт, поскольку существовала вероятность советизации Турции. В Венгрии он дожил до конца Второй мировой войны, затем перебрался в Австрию, Парагвай и Аргентину, а позднее в США, где и окончил свои дни в середине 1960-х годов…

«Из всех высокопоставленных изменников, по-видимому, лишь полковник Федор Махин вел в рядах РККА систематическую подпольную работу, кульминацией которой стала его измена, приведшая к сдаче антибольшевистским силам Уфы в июле 1918 года. Это и понятно, поскольку Махин был внедрен в Красную армию по заданию партии социалистов-революционеров для подрывной деятельности», — указывает Андрей Ганин.

Федор Махин окончил Оренбургское казачье юнкерское училище и Императорскую Николаевскую военную академию, участвовал в Первой мировой, показал себя способным штабным офицером. Службу в старой армии закончил подполковником. Будучи членом партии эсеров, в Красную армию вступил по заданию ее Центрального комитета.