Алексей Исаев - Приграничное сражение 1941. Первая битва Великой Отечественной

Агонию 2-й танковой дивизии и управления 3-го мехкорпуса Ротмистров описал следующим образом: «В дивизии я по приказанию генерала Куркина собрал совещание оставшегося в живых комсостава частей и штабов. Нужно заметить, что ни один из командиров и политработников не проявил растерянности, когда командир корпуса объявил, что мы находимся в окружении и принято решение прорываться на восток. Он приказал привести в полную негодность танки, оставшиеся без горючего, предварительно сняв с них пулеметы, распределить по подразделениям стрелковое вооружение, патроны и гранаты, принять меры по перевозке тяжелораненых и больных. Времени для этого оставалось в обрез, поскольку июньская ночь коротка, а к утру мы должны были во что бы то ни стало пересечь шоссе на Даугавпилс севернее Каунаса и углубиться в леса. Никогда мне не забыть, как танкисты со слезами на глазах расставались с танками, которые им было приказало собственными руками уничтожить» [142] Ротмистров П.А. Указ. соч. С. 54. .

Решение, надо сказать, было достаточно разумным. Несмотря на немецкие заявки на полное окружение советской дивизии, у нее еще оставался коридор для отхода строго на восток. Группа Вестховена 1-й танковой дивизии немцев была вынуждена сманеврировать на Шаукотас и полного замыкания «котла» не состоялось. На его восточной стороне остались ничем не закрытые «ворота». Советские командиры вряд ли точно знали о наличии «ворот», они действовали наудачу и им повезло. Согласно ЖБД 6-й танковой дивизии фактическое замыкание «котла», т. е. встреча с частями 1-й танковой дивизии, состоялось только утром 26 июня. Другой вопрос, что отсутствие горючего не позволяло отходить в ночь с 25 на 26 июня через «ворота» на восток с техникой. К слову сказать, Ротмистров описывает в своих мемуарах расставание танкиста с Т-34, который нужно было вывести из строя. Это не ошибка: в составе управления 3-го мехкорпуса действительно было два Т-34 [143] ЦАМО РФ, ф. 344, оп. 5558, д. 3, л. 97, . В итоге и Куркин, и Ротмистров смогли выйти из окружения. Командиру 2-й танковой дивизии генерал-майору Егору Николаевичу Солянкину повезло меньше – он погиб. По воспоминаниям Ротмистрова, это произошло 26 июня. Однако захваченные немцами пленные утверждали, что Солянкин покончил жизнь самоубийством: «Пленные, как и те, кто был допрошен 25.6, показывают, что командир дивизии, попав в безвыходное положение, застрелился» [144] NARA Т314 R981 f349. .

Разрушенный внутренним взрывом танк Т-28

Попытки силового прорыва остатков 2-й танковой дивизии в других направлениях решительного успеха не принесли, хотя и предпринимались. В ЖБД 114-го полка 6-й танковой дивизии есть такая запись: «Уже ночью 3 вражеских танка попытались прорваться во главе колонны из 30 грузовиков. Поскольку сначала их не идентифицировали как вражеские, они добрались до передовых линий, где были уничтожены. Моторизованная колонна была расстреляна» [145] NARA Т315 R351 f668. . Еще одна попытка прорыва была предпринята в полосе обороны 1-й танковой дивизии. В ЖБД соединения отмечалось: «Уже поздней ночью, а также ранним утром 26.6 начинается новая атака крупными силами вражеских танков против оборонительной линии боевой группы Крюгера. Несколькими волнами тяжелые русские танки атакуют снова и снова, и им удается частично прорваться через оборонительные линии. Оборонительные бои ведутся главным образом артиллерией, которая установлена на открытых огневых позициях на высотах» [146] NARA Т315 R16 ff958—959. . В 4.00 утра

боевая группа Крюгера переходит в контратаку, по ее итогам немцами заявлено об уничтожении «около 50 средних и тяжелых русских танков». Здесь приходится констатировать, что «у страха глаза велики» – такого количества КВ и Т-28 во 2-й танковой дивизии явно уже не было. Тем не менее отметим «удается частично прорваться». То есть этот прорыв был в какой-то мере успешным.

Также нельзя не отметить, что ввиду скоротечности боев не все подразделения 2-й танковой дивизии успели собраться в единое целое после марша. Они растянулись на дорогах из Ионавы, обладая весьма туманными представлениями о происходящем. Так, в полосе 269-й пехотной дивизии 25 июня был взят в плен лейтенант из ремонтных подразделений танкового полка 2-й танковой дивизии. Колонна машин, в которой он находился, попала под обстрел в 11.00 у Кимонты (северо-восточнее Бятигалы). Машины двигались в Расейняй, не зная о его захвате немцами еще двумя днями ранее. Для пленного лейтенанта его колонна была обстреляна «совершенно внезапно».

Зачистку района расположения дивизии Солянкина производили совместными усилиями части 1-й и 6-й танковых дивизий. Среди пленных оказываются бойцы и командиры 48-й стрелковой дивизии. Они, скорее всего, присоединились ко 2-й танковой дивизии после отхода из Расейняя. В ЖБД 1-й танковой дивизии отмечается: «Противник понес высокие потери». Ему вторит ЖБД 6-й мотострелковой бригады дивизии Ландграфа: «Противник оставил на поле боя множество убитых». Также немцы утверждали, что «все имущество этой дивизии попало в наши руки (в районе Тавтуце – Пупусинис), поскольку она под убийственным германским артиллерийским огнем бросила свои танки и орудия и, подобно безумной, бежала в болото, чтобы уйти из окружения, что основной массе, похоже, удалось» [147] NARA T315 R f982. .

Несмотря на общий бравурный тон сообщения, нельзя не заметить легкой досады – «основной массе, похоже, удалось…». Район Тавтуце располагается на дороге из Расейняя в Байсогалу. В ЖБД XXXXI моторизованного корпуса заявка на захваченные в ходе окружения 2-й танковой дивизии трофеи звучала следующим образом:

«Захвачены или уничтожены 186 танков (в том числе 29 сверхтяжелых) – еще 30 % от этого числа взорваны русскими в лесах или утонули в болотах – 77 орудий всех калибров, 32 ПТО, 600 автомобилей, пехотное вооружение в еще не подсчитанном количестве» [148] NARA Т314 R979 f299, f301. .

Это было одно из первых донесений. Следует отметить, что в дивизии Солянкина было как минимум вдвое больше чем 600 автомобилей. Эта недостача может быть объяснена отсечением ее тылов 269-й пехотной дивизией. Танковый парк разбитой 2-й дивизии был также несколько больше 186 танков. На 20 июня она насчитывала 252 танка и 90 бронеавтомобилей. Если добавить «еще 30 %», получится 240 танков. Учитывая традиционное для войн всех времен завышение потерь противника, можно сделать вывод, что не все боевые машины 2-й танковой дивизии были уничтожены под Расейняем.

С советской стороны, к сожалению, нет такой развернутой оценки. 11 июля 1941 г. начальник Автобронетанкового управления Северо-Западного фронта полковник Полубояров докладывал в Москву Федоренко: