Олег Лурье - Зеркало над бездной

— Я тебя понял, Джия. Уходим.

Через несколько минут они вышли в тусклый свет китайских фонариков, скудно рассеивавших мутный мрак парижской ночи. Затерянные кварталы Чайна-тауна спали нервным и чутким сном, а опасность таилась в каждом из переулков, уходящих в полную темень. Джия в темных джинсах и узкой обтягивающей футболке, легко скользившая по путанице улочек, казалась Малину странной девочкой-подростком, совершенно неуместной во всей этой грубой и жестокой истории, которая так неожиданно их свела.

— Нам бы стоянку такси найти, — неожиданно охрипшим голосом сказал Макс, — или отельчик какой-нибудь поблизости.

— Сейчас здесь такси не найдешь, а с отелями ночью в районе проблемы. Я говорю об отелях, где не надо предъявлять документы. Тебе только такой нужен? — обернулась к нему, улыбнувшись, Джия.

— Ты удивительно догадлива. Может, посоветуешь что-нибудь? Ты же местная.

— Пойдем к Сюли. Это моя единственная подруга, о которой не знает Гуанмин. Она работает горничной в одном небольшом, но вполне приличном отеле неподалеку. Ну, Сюли, вообще-то, была раньше горничной, а сейчас она как бы управляющая… И подруга хозяина отеля. Надеюсь, там можно будет отсидеться какое-то время.

Ее спутник молча кивнул. Выбирать особо не из чего, а ему сейчас была необходима возможность провести день-другой в безопасности и понять дальнейшие действия. Тем более в отчаянной голове Макса уже сложился пока еще туманный и весьма рискованный план первых шагов по поиску загадочного незнакомца, чье случайное появление в жизни журналиста породило такую невероятную цепь событий.

Пройдя несколько переулков, Джия позвонила в запертую дверь небольшого отеля с китайским названием, зажатого между продуктовым магазином и каким-то непонятным офисом — то ли обмена валют, то ли приема ставок. Домофон ответил им заспанным женским голосом. Джия что-то сказала по-китайски, и после короткого диалога дверь автоматически открылась, они вошли в скромный, но аккуратный и ухоженный холл.

Через минуту Сюли, маленькая заспанная китаянка, закутанная в халат, расцеловалась с Джией и провела их на второй этаж. Идя по коридору, она пробормотала по-английски, что свободных комнат в отеле нет, но она их поселит в один номер, который только вечером освободился. И не надо переживать — комната большая, там есть свой туалет с душем и две кровати. А деньги? Деньги завтра, сейчас спать надо.

Оказавшись в большой, чистой и вполне приличной комнате с двумя кроватями, телевизором, письменным столом и платяным шкафом, Макс и Джия пару минут сидели молча. Каждый думал о своем. Неожиданно девушка прервала молчание:

— Ты преступник? Тебя ищут?

— Меня действительно ищут, но я не преступник, — ответил Малин, откинувшись на спинку кровати.

— А… Так ты — мафия, и тебя ищут свои же?

— Нет. Я попал в передрягу, и теперь, похоже, меня разыскивают все, — засмеялся Макс, раскрывая ноутбук, — Ты ложись. Отдыхай. А я еще кое-что посмотрю. Подглядывать и приставать не буду. Честное слово.

— А я и не боюсь, — едва слышно откликнулась его спутница, натянув на плечи плед и усевшись на кровати по-турецки. Она выключила большой свет, и блики от настольной лампы, стоящей на столе перед Максом, отбрасывали на ее лицо странный желтоватый свет, превращавший точеные черты Джии в скульптурную мраморную нереальность.

— Я тебя не боюсь, — повторила она снова, срываясь в легкую хрипотцу. — Не знаю почему. Я многое видела — и, поверь, у меня есть внутреннее ощущение опасности. Любой. Я ее чувствую заранее. Как там, в отеле. Но в тебе не видно ничего опасного для меня, никакой угрозы, а наоборот — какое-то спокойствие, умиротворение, тишина. Хочешь, помолчим?

Малин кивнул, не отрывая взгляда от Джии. Она склонила голову к стене, замерла, прикрыв глаза. Странное, незнакомое ощущение, пришедшее сразу же, как только они вошли в комнату, манящее и пугающее своей нереальностью, росло где-то внутри его сознания. Макс чувствовал, что вся суета и напряжение последних дней провалились куда-то в темноту, остались за порогом. За тем порогом, который пересечь смогли только он и эта китайская девочка, невесть какими путями оказавшаяся рядом. Нет, это не то, о чем подумалось сразу. Не то, что было с сотнями других — или даже с той, давней, одной, которая из прошлого. Нет, здесь дело в чем-то другом, еще пока непонятном…

Он встал и тихо подошел к Джии. Та как будто почувствовала, открыла глаза и беззвучно поднялась к нему навстречу, сбросив плед. Он обнял девушку и тут же ощутил, как по ее телу будто прошел разряд тока. Время замерло, а через секунду рассыпалось множеством мелких осколков и перестало существовать. И только за окном где-то далеко с воем пронеслась полицейская машина.

Когда позднее утро окончательно залило комнату солнечными лучами, прорвавшимися сквозь облака, громким гулом автомобилей за окном и шумными разговорами китайцев, завтракающих в кафе на первом этаже, Макс поднял глаза от компьютера и невольно залюбовался просыпающейся Джией. Нет ничего прекрасней женщины, когда она медленно расстается с хрупким миром недавних сновидений, в эти мгновения в ней появляется то самое, неопределенное и неназванное, которое так притягивает взгляд… Он подошел к спутнице и присел на край кровати.

Малин вот уже несколько часов пытался осуществить почти нереальную идею — он просматривал все имеющиеся в сети фотографии крупных терактов, громких событий, повлиявших на изменения в мировой политике и расстановке глобальных сил с момента убийства Кеннеди. С 1963 года. Он всматривался в лица случайных прохожих, невольных очевидцев, в робкой надежде увидеть то самое знакомое лицо. И сейчас, вернувшись к столу, Макс погрузился в очередную порцию жутких фотографий — убитые люди, искореженные взрывами дома, бегущие женщины, прикрывающие своими телами детей…

И вот, добравшись до 1981 года, он углубился в фотографии покушения на Папу Римского Иоанна Павла II [18] 13 мая 1981 года во время прохождения папского кортежа по площади Святого Петра в Риме религиозный фанатик Али Агджа выстрелами из пистолета серьезно ранил Папу Римского Иоанна Павла II в живот и руку. . Сотни изображений в достаточно высоком разрешении, а также несколько хороших видео позволяли четко рассмотреть лица находившихся на площади Святого Петра в Ватикане в момент выстрела и в первые минуты после покушения.

Вот восторженная толпа встречает автомобиль понтифика. Вот, перегнувшись через поручни кузова, Иоанн Павел II склоняется, чтобы вернуть родителям белокурую девочку лет трех, которую он только что поднял высоко над толпой. Вот, отдав ребенка, он перед тем, как выпрямиться, успевает погладить по головкам еще двух малышей. Вот папский «джип» уже трогается с места. Звучат выстрелы, и Иоанн Павел медленно оседает на руки личного секретаря и камердинера, находящихся в машине.