Наталия Сотникова - Танцующие фаворитки

– Это не испанская танцовщица, а разведенная жена человека по фамилии Джеймс! И в разводе виновной стороной была признана именно она! – В ту пору подобной характеристики было достаточно для того, чтобы навсегда закрыть женщине путь в приличное общество.

Лола моментально смекнула, что оставаться в Англии ей нет смысла, и без особого труда уговорила лорда Мальмсбери вывезти ее в Европу под видом своей воспитанницы. Они посетили несколько европейских столиц, где вокруг хорошенькой девицы оригинальной внешности моментально начинал увиваться рой поклонников. К великому огорчению ее опекуна, она всячески поощряла их ухаживания. Тем временем родственники лорда Малмсбери начали докучать ему призывами остепениться, а богатая жена пригрозила разводом, если он не вернется в лоно семьи. Взвесив все «за» и «против», пожилой донжуан решил внять голосу разума и отплыл в туманный Альбион, оставив Лоле некоторую сумму на прожитье. Впрочем, та не особенно горевала, сумев раздобыть себе фальшивое свидетельство о рождении на имя Марии-Долорес де лос Порес-и-Монтес.

Домогавшиеся любви молоденькой красавицы мужчины настолько легко поддавались ее чарам, что та вскоре безо всякого стеснения во всеуслышание изрекала прославившую ее поговорку: «Что Лола захочет, то Лола получит!» Сменив несколько богатых любовников, она приняла приглашение немецкого князя Генриха LXXII Ройсс-Лобенштайн-унд-Эберсдорф [26] Цифра LXXII совершенно не означает, что данный монарх был семьдесят вторым правителем на троне княжества. Просто в династии князей Ройсс существовал обычай всем родившимся детям мужского пола давать имя Генрих и присваивать порядковый номер согласно дате рождения. В конце века перечень закрывался и в новом веке начинался с цифры I. Так, отец князя, от которого он унаследовал престол, именовался Генрих LII Ройсс. (1797–1853), холостяка с репутацией завзятого повесы, провести некоторое время в его крошечном (с площадью 7,75 кв. миль и населением 23 тысячи человек), но совершенно суверенном княжестве. Как и положено всякому приличному государству, там существовал парламент, издавались газеты и даже, по моде того бурного времени, начались брожения, требовавшие либеральных реформ. Быстро осознав, в какую дыру она попала, Лола приложила все усилия к тому, чтобы как можно скорее вырваться из этой суверенной деревни. Она принялась вести себя столь высокомерно, капризно и вызывающе, что князь, несмотря на свою страсть к красавице, но не желая стать посмешищем в глазах окружающих, был вынужден принять решение выслать ее. На требование покинуть страну в течение 24 часов Лола дерзко ответила, что, с учетом незначительной величины княжества, она в состоянии сделать это за 10 минут. Но нет худа без добра: немецкая бюрократия владела своим делом в совершенстве, и для соблюдения законности процедуры высылки нарушительнице спокойствия на основании липового свидетельства о рождении выписали заграничный паспорт. Конечно, этот документ недалеко ушел от той филькиной грамоты, которую являло собой испанское свидетельство о рождении, но он был скреплен подлинными подписями и заверен оттиском подлинной печати. Новенький паспорт позволил Лоле без помех продолжать вояжировать по городам и весям Европы. Для изыскания средств на хлеб насущный и дорожные расходы она уже давно изобрела свою методу, позволявшую ей не бедствовать: когда влюбленные мужчины преподносили ей в дар драгоценности, она тут же заказывала у ювелира их точную копию, а сам подарок без малейшего сожаления продавала.

Ей удалось получить ангажементы в нескольких городах, причем из Варшавы, Берлина и Баден-Бадена ее также выслали. В Берлине блюстители порядка сочли непозволительным, что она открыто курила на улице, а также недопустимо высоко подняла юбку, чтобы продемонстрировать отсутствие кинжала, который, согласно всяким вздорным слухам, она будто бы всегда носила засунутым под свою подвязку. Причиной высылки из Баден-Бадена стала дуэль, на которую Лола вызвала молодого офицера, причем нанесла ему легкое ранение – вдобавок ко всем своим талантам красавица недурно владела шпагой. Впрочем, подобные мстительные выходки немецких властей лишь способствовали окружению ее ореолом скандальной славы, и теперь Лола мечтала о триумфе в Париже. Мечта эта стала приобретать вполне реальные очертания, когда судьба свела ее с Ференцем Листом, вероятно, величайшим пианистом XIX века и кумиром впечатлительных дам той эпохи.

Ференц Лист (1811–1886) еще в детстве покинул родной заштатный венгерский городок, дабы продолжить обучение в Париже, и со временем стал если не космополитом, то гражданином Европы, совершенно свободно чувствовавшим себя в любой из ее столиц. Его концерты неизменно сопровождал небывалый успех, а высокая стройная фигура, синие глаза на лице с романтической бледностью и несколько аффектированная манера исполнения сводила с ума европейских слушательниц. Изысканные дамы буквально вступали в драку за право овладеть носовым платком или перчаткой этого идола. Одна из них, французская графиня Мари д’Агу (1805–1876), женщина, прослывшая интеллектуалкой, ибо баловалась сочинительством серьезных книг, потеряла голову настолько, что после тайной двухлетней связи с Листом в Париже оставила мужа, двух дочерей и уехала к пианисту в Женеву. Любовники жили то в Швейцарии, то в Италии; в 1835, 1837 и 1839 годах на свет появились дочери Бландина, Козима и сын Даниэль. Мари была на шесть лет старше Листа, их роман уже начал угасать, и Ференц не отказывал себе в мимолетных увлечениях на стороне. Лола, сумевшая поразить его как своими танцами, так и незаурядностью характера, на некоторое время стала его спутницей. Совершенно точно установлено, что именно Лола познакомила его с выдающимся пианистом и дирижером Гансом фон Бюловым, который впоследствии женился на дочери пианиста Козиме. В свою очередь Лист ввел Лолу в высший круг парижской богемы, где царили писатели и поэты Жорж Санд, Виктор Гюго, Альфред Мюссе и Александр Дюма-отец. Поговаривали, что Лоле удалось соблазнить не только маститого писателя, но и его в ту пору еще юного и неизвестного сына. Лист даже посвятил танцовщице, которую непродолжительное время именовал своей музой, какой-то небольшой опус.

Роман с Листом был непродолжительным и завершился грандиозной ссорой в Дрездене, но во время пребывания с ним в Берлине Лола познакомилась с владелицей танцевальной школы мадам Ведель. Та признала несомненный талант Лолы, но, поскольку заниматься классическим танцем той уже было поздновато, дала ей ряд уроков испанских танцев, снабдив ворохом очень ценных советов. 3 сентября 1843 года Лола танцевала в придворном театре перед прусским королем Фридрихом-Вильгельмом IV и гостившим у него российским императором Николаем I. Вот как описывают ее выступление современники: