Дмитрий Карасюк - В тени истории. 33 способа остаться в веках, не привлекая лишнего внимания

К 1420 году слава Витовта как полководца и государственного деятеля гремела по всей Европе и доходила до Средней Азии. Гуситы хотели провозгласить его королем Чехии. Литовский князь был постоянным арбитром в спорах претендентов на власть в Золотой Орде. Московский князь Василий I, умерший в 1425 году, в своём завещании сделал тестя регентом при своём малолетнем сыне великом князе Василии II, а Софья Витовтовна в 1427 году и вовсе официально передала Московское княжество под руку Витовта. Тверское, Рязанское и Пронское княжества признали вассальную зависимость от Витовта, а Тульские земли Литва к 1430 году просто присоединила к своей территории.

Подходил к концу восьмой десяток лет жизни Витовта – здоровьем он пошёл в своего отца Кейстута. В 1429 году король Германии Сигизмунд I поднял вопрос о превращении Великого Княжества Литовского в королевство. Против того, чтобы Витовт стал королём, возражала только Польша, но её мнением решили пренебречь. Великолепные короны для Витовта и его жены Ульяны изготовили нюрнбергские ювелиры. Торжественная коронация была назначена на 8 сентября 1430 года, но церемония так и не состоялась. Обоз с коронами перехватили в дороге польские шляхтичи. Престарелый Витовт, узнав об этом, так огорчился, что умер 27 октября.

Сыновей у Витовта не было, а единственная дочь правила в Москве. После смерти великого князя литовский сейм избрал на престол младшего брата польского короля Свидригайло. Это понравилось далеко не всем. Через два года произошёл переворот, провозгласивший великим князем брата Витовта Сигизмунда, и завязалась гражданская война, фактически развалившая огромное государство, созданное Витовтом. Но это уже совсем другая история…

К семейному счастью вчерашняя рабыня шагала по трупам

В маленьком украинском городе Рогатине стоит памятник самой знаменитой его уроженке – Роксолане, ставшей в XVI веке турецкой султаншей. Молодожёны возлагают к ногам великой землячки цветы, почитая Роксолану как хранительницу семейного очага и супружеского счастья. Эта женщина считается на Украине национальной героиней. В её честь слагают песни, пишут оперы, о ней снимают фильмы и телесериалы. В действительности украинская жена турецкого султана даже с очень большой натяжкой не может служить символом добродетели. Да и ничего героического в её поведении не было.

О происхождении девушки, которая примерно в 1515 году попала в гарем турецкого султана, известно крайне мало. Наверное, она действительно была родом с Украины, по крайней мере, об этом говорит имя, под которым её знали в Европе. Роксоланами с конца XVI века в Речи Посполитой называли уроженок нынешней Западной Украины. Правда, турецкую султаншу этим именем впервые назвал бывший посол Священной Римской империи Ожье Гислен де Бусбек только в 1589 году, то есть спустя тридцать лет после её смерти. Информация о том, что она была дочерью православного священника из города Рогатина, восходит к польскому поэту Самуилу Твардовскому. Ему якобы рассказали об этом турки, когда он был в Османской империи в составе посольства, и он так вдохновился услышанной историей, что упомянул её в поэме «Преславное посольство светлейшего князя Кшиштофа Збаражского от Сигизмунда III к могущественному султану Мустафе». Правда, дипломатический визит поляков к османам состоялся в 1622–1623 годах, а поэма была опубликована ещё через десять лет, то есть спустя век после того, как прекрасная иностранка стала хозяйничать в гареме султана Сулеймана Великолепного. Вряд ли турки через 100 лет помнили детали ранней биографии давней султанши.

Можно встретить упоминания, что «настоящее» имя Роксоланы – Александра или Анастасия Лисовская, но эти имена придуманы писателями XIX века. Александрой жену Сулеймана впервые назвал поляк Маврикий Гославский в своей поэме «Подолия» в 1827 году, а в 1880-м Михаил Орловский опубликовал приключенческую повесть «Роксолана, или Анастасия Лисовская», придумав новое имя для своей красавицы-героини.

Кстати, насколько Роксолана была прекрасной, тоже неизвестно. Безусловно, что Сулейману её внешний вид пришёлся по вкусу, но лицезреть его, кроме мужа, могли только евнухи, сыновья и обитательницы гарема женского пола. Европейские поэты воспевали светлые или рыжие локоны Роксоланы и её вздёрнутый носик, но всё это не более чем полёт фантазии. Ни описаний, ни тем более прижизненных портретов султанши не сохранилось.

С большой степенью достоверности можно утверждать лишь то, что некая 15-летняя девушка в начале XVI века была захвачена крымскими татарами во время одного из их многочисленных набегов на польские и литовские земли. Сменив несколько хозяев, она попала в Турцию, где рабыню презентовали наследнику турецкого престола принцу Сулейману. Возможно, это произошло в 1520 году в честь восшествия Сулеймана на султанский трон. У того в гареме уже имелось несколько наложниц, но все они были уроженками восточных стран: темноглазыми брюнетками. Светлокожая славянка очаровала Сулеймана и быстро заняла топовую позицию в гаремной иерархии.

Сулейман дал новой пассии имя Хюррем, что по-персидски значит «счастливая» или «радостная». Помимо весёлого нрава, славянка обладала хорошими способностями к языкам и тягой к знаниям. Приняв ислам (возможно, это произошло ещё в татарском плену), она быстро выучила турецкий язык, научилась писать по-турецки, по-арабски и на латыни. Сулейман смог не только заниматься с Хюррем любовными утехами, но и беседовать с ней о науках и государственных делах. Вскоре европейские послы в Стамбуле, которые пытались внимательно следить за слухами, доносившимися из-за стен гарема, начали сообщать своим правителям о растущем влиянии новой наложницы на Сулеймана. «После появления славянки в гареме султан больше не входит ни к одной женщине», – передавали они шепотки придворных евнухов.

Такой расклад не мог нравиться остальным наложницам, прежде всего Гюльбахар Махидевран, представительнице знатного черкесского рода, считавшейся в гареме главной. Она была не намного старше Роксоланы, зато являлась матерью наследника престола Мустафы. То, что властелин уделяет больше внимания не ей, а светлокожей простушке, казалось Гюльбахар оскорбительным. Она устроила в гареме дикую сцену. Венецианский посол Бернардо Наваджеро доносил на родину: «…Черкешенка оскорбила Хюррем и разодрала ей лицо, волосы и платье. Спустя некоторое время Хюррем пригласили в султанскую опочивальню. Однако Хюррем сказала, что не может в таком виде идти к повелителю. Тем не менее султан вызвал Хюррем и выслушал её. Затем он позвал Махидевран, спросив, правду ли ему рассказала Хюррем. Махидевран сказала, что она главная женщина султана, и что другие наложницы должны подчиняться ей, и что она ещё мало побила коварную Хюррем. Султан разгневался на Махидевран и сделал Хюррем своей любимой наложницей».