Константин Писаренко - Закулисье Февраля. Масоны, заговорщики, революционеры

Через год нажим на отечественного производителя возобновился. Сергей Юльевич предложил сократить пошлины на ввоз в страну сельскохозяйственных машин и орудий труда. Предчувствуя шумный отпор оппозиции, организовал общественные слушания законопроекта на IV Всероссийском торгово-промышленном съезде, состоявшемся в рамках XVI Всероссийской промышленной и художественной выставки в Нижнем Новгороде летом 1896 года. Выставка открылась 28 мая, съезд – 4 августа. В пяти секциях форума обсуждались разные вопросы. Все прения, кроме одного, протекали благопристойно и практически бесконфликтно. Жаркая дискуссия разгорелась во второй секции, рассматривавшей ситуацию и развитие «фабрично-заводской и ремесленной промышленности». Длилась она три дня – с 8 по 10 августа. Дебатировалась та самая идея о снижении пошлин на импорт сельскохозяйственного машиностроения. В третий день провели голосование. 51 участник высказался «за», 47, в том числе профессор Д.И. Менделеев и председатель секции В.И. Тихомиров – «против». Двое воздержались.

14 августа баталия продолжилась на пленарном заседании съезда. Большинство, на сей раз уверенное, осталось за «аграриями» – 140 против 63. Вроде бы Витте победил. Победил… использовав административный ресурс, ибо делегаты на съезд не выбирались, а приглашались от разных общественных объединений. По квотам, и самую многочисленную, до полусотни, выделили аграрным представителям. А еще отраслевым чиновникам, учебным заведениям, журналистам и т.д. Неудивительно, что оппоненты министра в итоге потерпели поражение.

И вот как они отреагировали на «спектакль». 17 августа прямо перед закрытием съезда на трибуну поднялся председатель Нижегородского Ярмарочного биржевого комитета Савва Тимофеевич Морозов и заявил, что многие участники ярмарки «с постановлением… не согласны» и требуют обсуждения возможности снижения пошлин на собрании уполномоченных ярмарочного купечества, которое намечено на конец месяца. Морозов просил от председательствующего Д.Ф. Кобеко присовокупить купеческую резолюцию к съездовской. Иными словами, хотел, чтобы Витте все-таки ознакомили с особым мнением предпринимателей Центра России. Естественно, публично просьбу пообещали исполнить. Реально, в материалах съезда документ так и не появился…

И какой вывод напрашивается? Удар по изготовителям молотилок, сеялок, серпов и прочего инвентаря – всего лишь первый шаг. Рано или поздно очередь помериться силами с мировым капиталом дойдет и до высших слоев среднерусского купечества – владельцев текстильных мануфактурных империй. Третьяковых, Бахрушиных, Найденовых, Щукиных, Прохоровых, Алексеевых, Крестовниковых, Рябушинских, Гучковых, Морозовых… Судя по всему, нижегородский съезд развеял у «хлопчатобумажных королей» иллюзии относительно Витте. Впрочем, объявлять ему войну они не торопились. Избрали иную стратегию: попытались вписаться в ту систему координат, за которую ратовал фактический премьер-министр. Благо тот не форсировал воплощение в жизнь рекомендации съезда. Таможенные пошлины на агротехнику, дефицитную в России, локомобили и любые запчасти уменьшили с 25 мая 1898 года сроком на пять с половиной лет (до 18 декабря 1903 г.).

Уточним важное обстоятельство. В купеческом сообществе центрального региона, естественно, доминировали москвичи. За многие годы делового сотрудничества у них образовались довольно тесные дружеские и родственные связи с товарищами с Поволжья и Урала. Тем не менее подлинного авторитетного лидера «московская группа» не имела, хотя формально и возглавлялась председателем Московского биржевого комитета, то есть Николаем Александровичем Найденовым, занимавшим этот пост с 1876 по 1905 год. Положение изменилось в 1891 году, когда купечество доверило организацию самой известной российской ярмарки – нижегородской – Савве Морозову (21 октября 1890 года). Ярмарочный комитет по обыкновению беспрекословно подчинялся Баранову Н. М., с 1882-го губернатору края. Так вот, Морозов быстро превратил «карманный» орган в структуру по-настоящему самостоятельную. С генералом Барановым из-за того поссорился. Зато снискал любовь и уважение среди собратьев по ремеслу. Большинство купцов и в Москве, и в провинции признало в нем вожака, что демарш на IV торгово-промышленном съезде и подтвердил. Кстати, на форуме Савва Тимофеевич участвовал, голосовал против снижения пошлин, но в прениях не выступал.

А по прошествии менее года, в мае 1897-го, он вдруг досрочно оставил должность председателя Ярмарочного комитета (период переизбрания раз в три года), чтобы целиком сосредоточиться на деятельности гласного Московской городской думы. Гласным Морозов пробыл совсем мало, два года, после чего, опять же по собственному желанию, покинул престижное место. В 1899-м. Именно в тот год надежда на возможность мирного сосуществования с Витте и его курсом у московской партии окончательно рухнула.

Напомню, ее члены, в том числе и богатейшие, опасались не сдюжить с напором западных конкурентов. Требовалось подбодрить коллег, вдохновить на смелые предпринимательские подвиги наглядным позитивным примером. Кто рискнул стать первым? Близкий друг Саввы Морозова и тезка, Савва Иванович Мамонтов, глава акционерного общества Московско-Ярославской железной дороги. Он, как и подобало истинному финансовому воротиле, еще в 1894 году взялся за создание мощного транспортно-промышленного концерна. Подрядился сразу, во-первых, проложить железнодорожную магистраль от Вологды до Архангельска, во-вторых, оздоровить принадлежавший обществу (с 1890 г.) Невский механический (паровозы, вагоны) и корабельный завод в Санкт-Петербурге вкупе с двумя сибирскими металлургическими заводами – Николаевским и Гурьевским, в-третьих, возвести в подмосковных Мытищах машиностроительный завод.

К сожалению, Мамонтов переоценил свой потенциал. Железную дорогу осилил. 17 ноября 1897-го она заработала в пробном режиме, с 22 октября 1898-го – в постоянном. А на все заводы денег не хватило. Только на Мытищинский. Капитулировать фабрикант не имел права. Потому и нарушил закон, перебросил железнодорожные фонды на переоборудование, главным образом Невского завода. Отдадим должное Витте. Понимая, насколько важен успех на новом поприще человека из Москвы, министр закрыл глаза на допущенные им прегрешения и постарался помочь. Государственными кредитами не побаловал. Однако передачи Мамонтову госзаказа на прокладку железной дороги Санкт-Петербург – Вологда – Вятка добился. 13 июня 1899 года Николай II подписал соответствующую бумагу. Спустя полтора месяца разразилась катастрофа.

30 июля формирование «Общества северных дорог» для сооружения вятской ветки приостановили. Правление Московско-Ярославско-Архангельской железной дороги уволили в полном составе (С.И., Н.И., С.С. и В.С. Мамонтовы, К.Д. Арцыбашев, М.Ф. Кривошеин), избрав на другой день коллегию директоров из креатур Витте (П.С. Хитрово, Е.Г. Шайкевич, С.Б. Грачев). 11 августа на совещании министров Сергей Юльевич настоял на принудительном выкупе казной за бесценок (тридцать рублей за сторублевую акцию) Невского завода. 27 августа арестовали Кривошеина, 11 сентября 1899 года – Савву Мамонтова.