Луи Буссенар - Избранные произведения. I том [Компиляция]

Пришли вести и из Европы. Банкир Жюльена, приняв близко к сердцу просьбу, долетевшую к нему в Париж из Ричфилда, сделал все возможное и закупил требуемое оборудование для намывки золотого песка, после чего послал телеграфное сообщение, что все приборы приобретены, отправлены вовремя и в указанное место и поэтому должны быть на месте в точно намеченный срок.

И действительно, многочисленные ящики, не задержавшись ни на минуту ни в Париже, ни при отплытии из Европы, ни по прибытии в Нью-Йорк или во время транзитной перевозки по выделяющейся своей протяженностью трансконтинентальной железной дороге, поступили на склад в Сан-Франциско на день раньше срока, намеченного Жюльеном, причем в целости и сохранности. Оставалось только нанять китайских рабочих.

Это было нетрудно сделать, особенно в Сан-Франциско, где «подданных Поднебесной империи» особенно много. Друзьям следовало лишь отправиться в китайский квартал, который, вопреки предположениям, находился отнюдь не на окраине города, а, наоборот, в самом центре, в обшарпанных домах, где некогда проживали первые поселенцы, прибывавшие сюда со всех концов света. Па́годы с плоскими крышами, вертикальные вывески с иероглифами, вонючие подвалы, улочки, пыльные или грязные в зависимости от времени года, тошнотворные мясные лавки со странным и подозрительным мясом, ресторанчики, украшенные разноцветными фонариками, театрики теней, экзотическая еда, парикмахеры на улице и уродливые божки, смотрящие на вас отовсюду, создавали неповторимый облик импровизированного китайского города, возникшего в этом районе, давшем приют примерно тридцати тысячам китайцев. И сей своеобразный азиатский двор чудес исподволь неуклонно разрастался.

Джон Чайнамен, как пренебрежительно именуют китайцев янки, думает только о работе. Он приезжает в «Мелику» — Америку, чтобы поднакопить денег и потом вернуться к себе домой, и для достижения своей цели не отступает ни перед чем. Довольствуясь горстью риса, щепоткой чая и затяжкой опиума, Джон Чайнамен готов взяться за любую, самую черную работу. Он трудится на кухне и роет шахты, ходит за скотом и столярничает, ухаживает за садом и плавит руду. Ему все равно, чем заниматься. Однако, когда есть выбор, он предпочитает работы по дому, в порядке очередности: повар, лакей, «швея», «прачка» или «гувернантка». В поддержании порядка в доме китаец не имеет себе равных. Джон Чайнамен приспосабливается ко всему, и если он увидит, как делают какую-либо вещь, то тут же усваивает весь производственный процесс.

Китайцы стали в Калифорнии той силой, с которой уже нельзя не считаться. Именно они — главная рабочая сила на табачных фабриках Сан-Франциско, основных промышленных предприятиях города. В торговле обувью, производстве тканей, изготовлении консервированных фруктов и строительстве заняты также почти исключительно китайцы. Из них же получаются и великолепные специалисты по изготовлению относительно сложных механизмов, например, часов и будильников.

Представившись главному агенту китайского иммиграционного бюро, маленькому старичку в больших круглых очках, Жюльен объяснил ему в двух словах цель своего визита. Тот, отобрав из трех тысяч форм вежливости, употребляемых в Китае, вероятно, не менее сотни и продемонстрировав их французам, полистал огромный том in folio , столь же объемистый, как и регистрационный журнал в «Палас-отеле», но неизмеримо более засаленный, затем нажал кнопку электрического звонка, чем привел в движение целую армию клерков и конторщиков, и, сохраняя ласковое выражение лица, распек их всех своим пронзительным, тонким голоском. Через несколько минут около сотни «подданных Поднебесной империи» уже ожидали в просторном зале, где Жаку и Жюльену, в сложившейся обстановке напоминавших крестьян из Боса или Нормандии, когда те нанимают сезонных рабочих, предстояло сделать свой выбор.

Покончив с этой процедурой, Жюльен заплатил старичку небольшую сумму, в соответствии с числом нанятых рабочих, а также вручил ему чаевые, которые попросил распределить среди китайцев. Подобная щедрость по отношению к «подданным Поднебесной империи», столь непривычная, почти оскорбительная для Америки, где к представителям монголоидной расы относятся без особой любви, вызвала на бесстрастных узкоглазых лицах широкие улыбки. Один из китайцев от имени своих товарищей вежливо поблагодарил на ужасном английском великодушного сеньора за щедрость и сообщил, что все они с радостью уезжают из Сан-Флиско [920] Сан-Флиско — искаженное произношение слова «Сан-Фриско», как иногда именуют Сан-Франциско. , чтобы приступить к новой работе.

Таким образом, все формальности были улажены. Послезавтра китайцам предстояло прибыть на борт парохода, дважды в месяц совершающего рейс между Сан-Франциско и Нью-Вестминстером. Вместе с ним должно было быть отправлено в Карибу в сопровождении канадца Перро и оборудование для намывки золота.

Завершив дела, оба друга вернулись в гостиницу, где снова нашли неизменного мистера Уэллса. Кандидат в верхнюю палату был озабочен больше обычного и нервничал так, что буквально приплясывал на месте.

— Ах, достопочтенный граф, что за жизнь!.. Что за жизнь, дорогой мой доктор!

Последнее обращение относилось к Жаку Арно, который, впрочем, не обратил на это внимания, ибо за время своего пребывания в Калифорнии привык, что его неизвестно почему титуловали попеременно то доктором, то профессором.

Надо заметить, что демократические американцы фанатично обожают титулы, ученые степени и звания, особенно после войны Севера и Юга [921] Имеется в виду Гражданская война в США 1861–1865 годов между капиталистическим Севером и рабовладельческим Югом. . Из страха прослыть людьми никчемными они называют себя командорами [922] Командор — здесь: название начальствующих лиц. , генералами, полковниками, президентами, судьями, губернаторами или, по крайней мере, докторами, профессорами или инженерами [923] В примечании к парижскому изданию этого романа Л. А. Буссенар говорит: «Господин Луи Симонен рассказывает об этом в своем замечательном труде «Путешествие из Вашингтона в Сан-Франциско» и, в частности, замечает, что на кладбище в Бостоне практически нет надгробий без гербов». Упоминаемый здесь Бостон — город на северо-востоке США, административный центр штата Массачусетс. . Встретить человека, обладающего подлинным титулом, вроде Жюльена, — истинное счастье для янки. Поэтому легко себе представить, как часто, сверхчасто графский титул Жюльена звучал в устах мистера Уэллса.

— Вы правы, мистер Уэллс, не все столь безоблачно в благородной профессии кандидата, — равнодушным тоном ответил молодой человек.