Луи Буссенар - Избранные произведения. I том [Компиляция]

Только тут Жак понял, что именно из-за невероятно огромного физического напряжения, требующегося постоянно от людей, взбирающихся с тяжелейшей ношей на головокружительные кручи или спускающихся с них, идущих по краю пропастей, по остроугольным уступам и кажущимся непроходимыми тропам между округлыми скалами, мышцы у носильщиков приняли столь невероятные размеры, деформировавшие их шеи. И хотя перед ним маячил Жюльен, уже взгромоздившийся на спину «своего» индейца, он еще некоторое время колебался, прежде чем усесться на это оригинальное устройство в общем-то не очень внушающего доверия вида.

— Давай же! — поторопил его Жюльен. — Решай наконец: или последуй моему примеру, или по-прежнему иди пешком.

— А эти краснокожие очень надежны?

— Да, и в моральном, и в физическом плане. Они не знают, что такое головокружение или упадок сил, и к тому же у них исключительно развито чувство долга. Мы ведь не первые путешественники, кто обратился к ним за помощью. Правда, один из европейцев, вместо того чтобы преисполниться к ним благодарности, вздумал над ними поиздеваться, но был наказан.

— И кто же он, этот, видимо, проклятый Богом и людьми человек, проявивший подобную безнравственность?

— Некий испанский офицер. Пересекая Киндио, он беспрестанно ругал своего носильщика за то, что тот, мол, слишком медленно идет, хотя индеец и так выбивался из сил. Чтобы заставить несчастного краснокожего двигаться еще быстрее, наглый европеец больно стиснул ногами его с боков. Индеец, не говоря ни слова, дождался, пока тропа не подошла к краю пропасти, и тогда, опершись на свой железный посох и резко нагнувшись, сбросил обидчика в ущелье. Все носильщики Киндио знают эту историю, и три года назад один из них во время моего первого путешествия по Колумбии показал мне то место, где нашел свою гибель заносчивый испанец.

— Нетрудно представить себе, какой кульбит проделал он, пока летел вниз, — произнес Жак, покорно садясь на стул. — Но с нами такого не случится: мне и в голову не придет подгонять моего дядьку — я уж лучше предложу ему неплохие чаевые, когда нас доставят по назначению.

— Насчет чаевых не беспокойся: я уже пообещал их в самом начале, сказав, что их самоотверженность будет оценена по достоинству.

Первые минуты были необычайно тяжелы для Жака Арно. Хотя он и не слишком нервничал, но приспособиться к ритму движения носильщика никак не мог. Инстинктивно пытаясь как бы вдавиться в сиденье, бывший супрефект раскачивался взад-вперед, то и дело испытывая сильные толчки. Так и сидел он в скованной позе, словно изваянная из камня скульптура. А дождь между тем все лил и лил, теплый и монотонный.

Вскоре Жак стал ощущать подташнивание и тяжесть в висках, какую испытывают люди, у которых вот-вот начнется морская болезнь.

Морская болезнь! Сама мысль об этом недуге привела Жака в ярость. Он готов был на собственном опыте познать все преимущества и неудобства избранного ими способа передвижения, но стать жертвой вышеупомянутой хвори не соглашался ни за что.

Жак сопротивлялся обрушившейся на него напасти — внутренне, конечно, так как он боялся даже шевельнуться, чтобы не нарушить устойчивость носильщика. И одержал победу! Головокружение и тошнота исчезли, напряжение, заставлявшее путешественника скрючиваться, спало, и он смог спокойно созерцать открывавшийся перед ним пейзаж.

Это передвижение на спинах людей продолжалось много дней, в течение коих отважные и стойкие носильщики не выказывали внешне ни малейших признаков усталости. Наконец маленький отряд, идя под не прекращавшимся ни на миг дождем, достиг Сан-Пабло, приозерной деревни с единственной улицей, покрытой липкой, черноватой грязью, принесенной водой с соседних гор, и представлявшей собой зловонную клоаку [1070] Клоака — здесь: грязное место (от первоначального смысла этого слова, означавшего в Древнем Риме подземный канал для стока нечистот). . В этом населенном пункте, расположенном на высоте примерно тысячи трехсот метров над уровнем моря, путешественникам предстояло пересесть со спин себе подобных на мулов. Носильщики, щедро вознагражденные за их невероятно тяжелый труд, от всей души поблагодарили чужеземцев и отправились в обратный путь. Ну а наши друзья вверили свои судьбы совершенно истощенным, одряхлевшим с виду животным, которые, однако, проявили себя в дороге существами значительно более выносливыми, чем можно было предположить, глядя на них.

До Тукерреса французов сопровождал только проводник. Дорога, трудная, мало хоженая, была столь же безопасна, как и наши магистрали. Единственное, что могло угрожать им в пути, — это встреча с полковником Батлером, капитаном Бобом и матросами со шхуны, ступившими на ту же тропу, где легко можно было сломать себе шею, двумя днями раньше. Проводник, упомянув об их необычно большой для здешних краев численности, не преминул заметить:

— Сеньоры очень торопились, но заплатили хорошо.

Покинув Сан-Пабло, небольшой отряд достиг через три часа потока Рио-Чуеннес, обходящего стороной Кумбаль. Неистовствовавшая далеко внизу река стала бы непреодолимым для путников препятствием, если бы не мост, перекинутый через ущелье, по дну которого она проложила свое русло. Впрочем, слово «мост» не совсем подходило к сооружению, открывшемуся взору французов.

— Нам ни за что тут не перейти! — воскликнул в ужасе Жак при виде примитивной конструкции, грозившей обрушиться в любой миг.

Чтобы понять овладевшие им чувства, представьте себе два грубо отесанных бревна, уложенных параллельно на два поперечных чурбака по обеим сторонам пропасти, удерживавшихся на месте кольями, закрепленными в выемках в скалах. Привычный настил заменяли удаленные друг от друга, как прутья железной лестницы, ветви, привязанные лианами к бревнам, а перила — жерди, соединенные с основанием моста теми же гибкими стеблями вьющихся растений. Опираясь на это хлипкое ограждение и со страхом поглядывая на бурлящий в глубине расщелины мутный поток, путник переставляет осторожно ноги с одной ветви на другую.

— Доверьтесь мулам, сеньор, — посоветовал гид в ответ на восклицание Жака. — Отпустите поводья и смотрите только вверх, если вы боитесь головокружения.

Друзья, последовав этому доброму совету, благополучно переправились через ущелье.

Миновав еще несколько потоков, куда более опасных, чем только что описанный нами, не раз изумляясь тому, что до сих пор не сломали себе шею, и без конца благословляя удивительный инстинкт мулов, наши герои достигли наконец Тукерреса, расположенного на высоте трех тысяч метров над уровнем моря и в восьми километрах к северо-востоку от вулкана Азифраль, над которым в этот день вился сероватый дымок.