Луи Буссенар - Избранные произведения. III том [компиляция]

— То-тор! Лизет! Ау! Ребятишки! Где вы?

Вдруг страшное подозрение закралось в его сердце.

— Корявый?.. Где Корявый?

Теперь он уже искал повсюду уродливого матроса. Кое-кто его видел, но довольно давно. С тех пор Корявый бесследно исчез, и никто не знал, где он.

— Я подозревал! Я чувствовал, — кричал бродяга, хватаясь за голову. — Бог мой, я должен был проследить за ним, держать на привязи, как дикое животное, и, уж по крайней мере, знать, где он пропадал.

Силач вяло перешагивал через связанные канаты, плача и причитая:

— Бедные мои малютки, это я во всем виноват! Вы попали в руки негодяя, он убьет вас! Я чувствовал, что он предатель…

Вдруг он услышал свое имя:

— Татуэ! Иди сюда! Скорее!

Вспыхнула надежда — может быть, малыши нашлись, а Корявый вовсе не бандит? Вытерев глаза, силач со всех ног бросился на зов.

Рядом с капитаном стояли помощник, раненый боцман и плотник. По грустному виду Мариона Татуэ понял, что ошибся.

— Я нужен вам, капитан?

— Да, друг мой…

— К вашим услугам!

Чтобы потопить корабль, делалась пробоина в подводном отсеке, но так, чтобы основная часть судна оставалась на поверхности. Если бы ничто не мешало свободному доступу во внутренние помещения и имелись необходимые инструменты, провести операцию не составило бы труда. Но обстоятельства, в которых находилась «Лиззи», не позволяли сделать дыру обычными средствами. Именно поэтому командир собрал помощников и объявил, что собирается пробить нос шхуны пушечным выстрелом.

— Татуэ, — обратился Марион к другу. — Совсем недавно ты уже спас нас…

— Вы правы, черт побери, я сделал все, что мог.

— Не хотел бы ты еще раз продемонстрировать свою силу?

— Конечно! Пустячное дело!.. Пушка легка, как игрушка, всего двенадцать сотен…

— Благодарю! Я рассчитывал на это. Вилл, зарядите поскорее, пожалуйста.

Боцман прочистил жерло, заменил какие-то детали и вставил снаряд.

— Готово, капитан!

— Отлично, будете стрелять по моей команде.

Огонь на палубе продолжал бушевать, доски дымили, как труба парохода во время плавания. Матросы с минуту на минуту ждали взрыва, но не покидали парусника.

Силач взгромоздил пушку на спину и встал на колени, подперев подбородок руками.

— Боцман, прицельтесь! — кричал капитан. — Возьмите ниже!

— Приподнимитесь немного и опустите плечи, — сказал Вилл человеку-пушке. — Так?

— Отлично! — одобрил капитан. — Открыть крышку люка!

Люк тут же открыли, и из него вырвался столб пламени.

— Держись, Татуэ, — подбодрил Марион друга.

— Я не боюсь, все нормально, — ответил тот.

— Вилл, огонь!

Снаряд попал прямехонько в открытый люк. Глухо, как выхлоп газа из трубы, прозвучал выстрел. Сначала показалось, что отверстие образовалось чуть выше ватерлинии [898] Ватерлиния — черта вдоль борта судна, показывающая предельную осадку судна, имеющего полную нагрузку. , но через некоторое время сомнения рассеялись — вода начала заполнять трюмы. Послышалось бульканье и шипение, характерные для борьбы огня с водой.

Как и в первый раз, Татуэ не шелохнулся. Дерзкая, почти безнадежная попытка спасти шхуну удалась.

— Повторить? — спокойно спросил силач.

— Нет, дружище, этого достаточно. Благодарю!

Тогда геркулес, ласково поглаживая орудие, произнес:

— Отдыхай пока, пушка-подружка!.. Эх, если бы здесь был наш маленький герой, бедный Тотор…

— Мы найдем его! — уверенно ответил капитан.

Несмотря на бесконечную боль в сердце, он бдительно следил за всем происходящим на корабле. Отважный моряк не имел права, да и времени, думать о своих личных бедах, ведь он нес ответственность за подчиненных ему матросов. Позднее он непременно займется своими проблемами.

В это время несколько лодок собрались вокруг парусника. Пираты опять воинственно кричали, угрожали и потрясали оружием. Матросам пришлось сделать по ним несколько выстрелов, чтобы хоть как-то охладить пыл бандитов.

На борту, однако, борьба двух стихий заканчивалась в пользу воды, которая превращала черный дым в белый пар. Корабль постепенно погружался, становясь из факела головешкой. С помощью парусов капитану удалось направить шхуну как можно ближе к топи.

Вскоре пожар на «Лиззи» совсем утих, и судно зависло в тине на небольшой глубине.

— Ура! Спасены! Ура капитану! — ликовала команда.

Конечно, с огнем экипаж справился. Но что теперь делать с двумястами пятьюдесятью тоннами воды в трюмах? Малейший порыв ветра в любую минуту мог завалить судно. Сначала необходимо заделать огромную пробоину. К счастью, скафандры находились под полуютом [899] Полуют — часть надстройки в кормовой палубе, утопленная ниже общего уровня. . Марион тут же распорядился достать их и приступить к работе.

Увидев, что белые справились с огнем, пираты подплывали все ближе к шхуне. Вид монстра в металлической каске с огромными стеклянными глазами произвел на них очень сильное впечатление. А уж когда странное существо стало погружаться в воду по маленькой веревочной лестнице, бандитская флотилия бросилась врассыпную. Малайцы в страхе схватились за весла, стараясь отплыть как можно дальше от неизвестного хищника.

Через некоторое время плотник в скафандре вынырнул. Изумленные пираты наблюдали за ним издалека, не осмеливаясь приблизиться.

Теперь морякам предстояло наладить насосы и выкачать воду, заполнившую корабль. Работа не столько трудная, сколько утомительная и долгая. Прежде чем приступить, капитан предпринял все меры предосторожности на случай возможного возвращения противника. Пушки поставили на лафеты и зарядили. Все действовавшее оружие обтерли и подготовили к стрельбе. Экипаж, умиравший от усталости, смог наконец воспользоваться долгожданной передышкой, доставшейся столь дорогой ценой.

До сих пор Марион не позволял себе думать о сыне и дочери. Но тем сильнее горе вновь навалилось на него. Татуэ не оставлял друга ни на минуту, стараясь предугадать желания. Капитан не жаловался, а лишь размышлял про себя: «Что делать?» Ужасный ответ напрашивался сам собой.

Появился матрос и доложил:

— Капитан! Пираты возвращаются.

— Много?

— Нет. Двенадцать пирог. В первой лодке человек с белым флагом.

— Парламентарий. Пропустите!

Капитан поднялся на мостик и увидел, что по водной глади к ним, как птица, летела пирога с двумя гребцами. Обогнув парусник, она оказалась среди дикарей. Один из бандитов, стоявших рядом с парламентарием, держал какой-то предмет, похожий на письмо.

— Для капитана! Для капитана! — крикнул он по-английски, бросив пакет на палубу.

Марион взял конверт, распечатал и сказал, обращаясь к Татуэ:

— Как ты думаешь, что от меня хотят? Страшно читать!