Александр Широкорад - Секретные операции царских спецслужб. 1877-1917 гг.

Тот же Зимин пишет: «Осенью 1905 г. на финансовом рынке России началась паника, сопровождавшаяся массовым изъятием вкладов из кредитных учреждений. Например, в конце октября, ноября и декабря 1905 г. размер выдачи из сберегательных касс превысил размер взноса на 148,6 млн руб., а число действующих счетов уменьшилось на 398 тыс. Только в С.-Петербурге с 15 по 22 ноября из сберегательных касс изъято вкладов на сумму 2,6 млн руб., а поступило по вкладам всего 430 тыс. руб. Правда, разразившаяся в это время почтово-телеграфная забастовка существенно сократила отток денежных сбережений из касс и тем самым ослабила финансовое напряжение.

Сохранились уникальные материалы, показывающие весь незатейливый (по сегодняшним временам) механизм секретных операций по выводу царских денег за границу и размещения их на анонимных счетах. Примечательно, что переписка о переводе денежных средств за границу началась вскоре после подписания Манифеста 17 октября. Предполагалось, что царские деньги, через посредство берлинского Банкирского дома “Мендельсон и Ко”, представлявшего интересы российского Императорского двора в Германии, на протяжении нескольких царствований, будут размещены в Германском имперском банке. Безусловно, министр Императорского двора В.Б. Фредерикс, контролируя эту финансовую операцию, в деталях согласовывал ее с царем…

…в октябре – ноябре 1905 г. деньги переводились в Германию сначала “на детей”, однако более чем возможны параллельные переводы крупных сумм и на счета “родителей”.

Собственно механизм операции по выводу средств был следующим. В начале ноября 1905 г. из Государственного казначейства и ряда коммерческих банков изъяли пакет ценных бумаг. Он включал в себя 2620 свидетельств “второго 5 %-ного внешнего займа 1822 года” на сумму 462 944 ф. ст. и 892 облигации “4 %-ного займа Московско-Смоленской железной дороги” на сумму 595 700 талеров. Эти ценные бумаги были разделены “по отдельным капиталам”, отраженным “в особых ведомостях, имеющихся в Кабинете Его Величества”.

Затем 12 ноября 1905 г. Свиты Его Величества генерал-майор и управляющий Кабинетом Е.И.В. князь Николай Дмитриевич Оболенский лично передал пакет ценных бумаг доверенному чиновнику министра Императорского двора действительному статскому советнику Венедикту Савельевичу Федорову. В.С. Федоров в сопровождении двух чиновников Министерства Императорского двора должен был негласно вывезти доверенные ему ценные бумаги в Германию и разместить их в надежных банках на анонимных счетах. Таким образом, в операции по переводу денег за границу участвовал самый ограниченный круг людей. Если не считать чиновников Государственного банка (тех, естественно, не посвящали, с какой целью снимаются со счетов императора указанные средства), то к числу доверенных лиц относилось всего пять человек: министр Императорского двора В.Б. Фредерикс, управляющий Кабинетом кн. Н.Д. Оболенский и чиновники Кабинета В.С. Федоров, С.Е. Смельский и К.Н. Чернышев. К числу непосредственных исполнителей относились только три последних лица, из них всей полнотой информации обладал только В.С. Федоров…

Сопровождали В.С. Федорова в его поездке в Германию два чиновника Министерства двора. Первый – гофмейстер, тайный советник Сергей Елизарович Смельский…

Безусловно, у Федорова, Смельского и Чернышева имелись все необходимые документы для беспрепятственного пересечения российско-германской границы в Вержболово с учетом того, что они везли фактически “наличку” на несколько миллионов рублей. Судя по документам, никакого “силового прикрытия” у компании из двух гражданских генералов 46 и 67 лет и молодого 29-летнего чиновника не было. По соответствующим навыкам – это тоже не “спецназ”.

По приезде в Берлин 14 ноября (27 ноября по н. ст.) 1905 г. Федоров немедленно явился в офис Банкирского дома “Мендельсон и Ко”, где было достигнуто предварительное соглашение о порядке внесения ценностей на счета Германского имперского банка. В процессе переговоров особо уточнялись юридические гарантии, обеспечивавшие “неприкосновенность вклада и права Августейших собственниц”. Другими словами, российская сторона не исключала в конце 1905 г. возможности свержения самодержавия и прихода к власти новых людей, которые могли быть признаны европейскими странами. В этой финансовой операции гарантии закладывались под самый негативный вариант развития внутриполитических событий в России.

В результате переговоров все доставленные из России ценности сдали Банкирскому дому “Мендельсон и Ко” под временную расписку. Германские банкиры, приняв на временное хранение ценные бумаги, выдали расписку, “коей удостоверялось, что вклад составляет собственность Августейших Дочерей Их Императорских Величеств. До совершеннолетия же Их Императорских Высочеств распоряжение им принадлежит Ея Величеству Государыне Императрице Александре Федоровне”…

Таким образом, владельцы денег создали многократно продублированный механизм хранения денег в политически стабильной державе. Кайзер Вильгельм II (“дядя Вилли”, как его называл в личной переписке Николай II, которого, в свою очередь, кайзер называл “Ники”) в качестве политических дивидендов получал некий рычаг влияния на российского императора “весом” в полмиллиона фунтов стерлингов личных царских денег, так как он, безусловно, был в курсе этой секретной финансовой операции. Николай II это прекрасно осознавал, но поскольку внутриполитическая ситуация в России в конце 1905 г. стала очень серьезной, то он пошел на этот шаг, страхуясь от непредвиденных случайностей, которыми чревата любая революция…

После завершения первой фазы этой финансовой операции три чиновника приступили к выполнению второй задачи. Дело в том, что им было дано указание приобрести через Банкирский дом “Мендельсон и Ко” германские процентные бумаги на свободную наличность по текущему счету кассы Министерства Императорского двора, всего на сумму 1 200 000 руб. Это очень важный момент, свидетельствующий о том, что из России выводились не только личные деньги Николая II, но и общеминистерские, которые можно назвать деньгами из “большого кошелька” Николая II.

Приобретенные на 1 200 000 рублей ценные бумаги предписывалось оставить на хранение Банкирскому дому “Мендельсон и Ко” “впредь до распоряжения или же изыскать иной способ хранения”…

Таким образом, с 14 по 21 ноября 1905 г. в Германском имперском банке были размещены ценные бумаги на анонимных счетах на общую сумму в 462 936 ф. ст. и 287 100 марок.

Это была не единственная секретная операция Романовых по выводу капиталов из России в “надежные страны”. Летом 1906 г. В.С. Федоров и С.Е. Смельский по крайней мере еще раз посетили Берлин с аналогичным заданием. Так, 30 июня 1906 г. гофмейстер С.Е. Смельский “принял от генерал-адъютанта барона В.Б. Фредерикса, для доставления на хранение в Банкирский дом «Мендельсон и Ко» в Берлине 100 свидетельств государственной 4 %-ной ренты по 25 000 руб. каждая… Всего на сумму 2 500 000 руб.”. Через несколько дней, 8 июля 1906 г., они уже отчитывались, что деньги доставлены в Берлин и 5 июля (14 июля) сданы на хранение в банкирский дом “Мендельсон и Ко “. Сумма, конвертируемая в германские марки, составляла не менее 5 200 000 марок. Можно с уверенностью предположить, что это были деньги годовалого цесаревича Алексея, родители стремились обеспечить его так же, как они обеспечили своих четырех дочерей.