Владимир Зарвин - Идя сквозь огонь [СИ]

Вследствие удара у юноши была сломана шея, и он оказался до конца дней прикованным к ложу. Воистину Божье чудо, что вы, получив такой удар, остались в живых!

Если вам взгрустнется от того, что вы сразили Рожича, вспомните о юном Гневко, чьих песен больше никто не услышит. Я же мыслю, Господь вашими руками отплатил Рожичу за его злодеяния.

А если учесть, что он защищал изменника Радзивила, то его кончина выглядит и вовсе символичной. Так что не казнитесь, мой храбрый рыцарь, избавивший Королевский Двор от скверны предательства!

— Вы так юны и так не по годам мудры! — подивился уму собеседницы Флориан. — Как ваше имя, прекрасная панна?

— Об этом вы узнаете в свое время, — лучезарно улыбнулась она, — а теперь отдыхайте! Ваши сила и доблесть так нужны Унии!

Произнеся эти слова, незнакомка скрылась за дверью, оставив шляхтича наедине с тайной. Подобное с ним происходило впервые…

Прильнув глазом к подзорной трубе, Дмитрий рассматривал строения Самборской твердыни. По тому, что творилось в замке, он пытался предугадать дальнейшие действия неприятеля.

Но осмотр вражеских позиций ему мало что дал. Захватчики крепости вели себя так, будто их совершенно не тревожил грядущий штурм.

Тати неспешно прогуливались по замковой стене, и их шлемы, мелькавшие в просветах меж крепостных зубцов, то и дело вспыхивали на солнце яркими бликами. Похоже, они были готовы к битве и без трепета ждали начала военных действий…

…Боярин собирался возвратить трубу ее хозяину, когда увидел нечто, заставившее учащенно биться его сердце. На миг между зубцами крепостной стены мелькнула сухопарая фигура, закутанная в серый дорожный плащ.

При виде ее Бутурлин невольно вздрогнул. Бритое худощавое лицо и пронзительный взгляд из-под капюшона могли принадлежать лишь одному из живущих. Имя ему было — Зигфрид фон Хоэнклингер.

Дмитрий напряг зрение, пытаясь убедиться в том, что не ошибся, но осторожный тевтонец, словно почуяв его взгляд, скрылся из виду и больше не показывался на стене…

Сомнений быть не могло, Рароха опекали не только шведы, но и Тевтонский Орден. Неудивительно, что люди мятежного феодала были вооружены стрелами, смазанными ядом. Подобные вещи были во вкусе Хоэнклингера и его собратьев.

Дмитрий хотел поделиться увиденным с Кшиштофом и Сапегой, но в этот миг в замке громко пропела труба. Строгий и властный звук плыл над равниной, призывая к вниманию собравшихся перед острогом поляков.

Заслышав его, Королевич покинул шатер, где едва успел отобедать, и велел пажу позвать к нему Канцлера. Но кликать Сапегу не пришлось. Пан Лев уже спешил навстречу своему юному Повелителю.

— Что бы сие значило? — изумленно вопросил своего советника Казимир. — Подобным сигналом оповещают о желании вступить в переговоры…

— Возможно, Рарох одумался и хочет обсудить с тобой, мой Принц, условия сдачи крепости… — пожал плечами Сапега. — Но мне в такой исход слабо верится. Здесь что-то другое!..

— Узнать бы, что именно! — усы Королевича дрогнули в презрительной улыбке. — Как бы он ни хитрил, я не дам изменнику уйти от расплаты! Пусть все вокруг знают, что самоуправство на землях Унии не остается безнаказанным!

— Воистину так, мой Принц! — склонил пред ним голову старый дипломат. — Однако я бы все же выслушал Рароха.

Если он добровольно согласится покинуть Самбор, мы должны пойти ему навстречу и избавить от кары. Милосердие смягчает самые жесткие сердца, непримиримость же порождает в недругах упорство…

— По-твоему, мы должны дать узурпатору в целости покинуть поле боя? — глаза Принца широко раскрылись от изумления. — Воистину не знай я тебя с младенчества, пан Лев, решил бы, что ты заодно с врагом!..

— Я просто следую здравому смыслу, мой Принц! — развел руками вельможа. — Нам не нужны лишние потери. А пойдя на приступ, мы положим втрое больше людей, чем противник.

К чему нам сие, если можно договориться миром?

— Я не дипломат и не стану вступать в переговоры с тем, кто посягнул на честь моего рода! — запальчиво выкрикнул Королевич. — Тот, кто осмелился захватить мой замок, пусть пеняет на себя!

— Согласен с каждым твоим словом, мой Принц! — кивнул Казимиру Сапега. — Но все же недурно будет узнать, чего добивается Рарох. Едва ли переговоры нанесут урон твоей чести…

— Ладно, раз ты настаиваешь, я выслушаю сего шута! — неохотно согласился с вельможей Королевич. — Но знай, я в последний раз шел у тебя на поводу!

Он не успел закончить речь, как двери Самбора отворились, и из ворот показался одинокий всадник. Судя по одежде и доспехам, это был один из оруженосцев Рароха. Над головой посланника развевался белый флаг.

На расстоянии полета стрелы от польского стана верховой остановился и помахал своим знаменем, призывая подъехать к нему представителей Унии.

— Это всего лишь гонец! — воскликнул при виде его Кшиштоф. — Я сам узнаю от него, чего хочет засевший в Самборе висельник!

— Будет лучше, если это сделаем мы, — сказал, подъезжая к шляхтичу, Бутурлин. — Гнев — плохой советчик, пан Воевода. Едва ли он тебе позволит выслушать до конца и верно запомнить слова послания.

Мы с Газдой здесь люди чужие, посему нам не так горько беседовать с теми, кто захватил вашу твердыню…

— Что ж, ступайте! — царственным кивком отпустил их Королевич. — Раз уж вам не сидится на месте, послужите делу Унии!

Учтиво прижав руку к сердцу, Дмитрий тронулся в путь. Газда следовал за побратимом, не отставая от него ни на шаг.

— Какую весть ты принес, жолнеж? — обратился, подъехав к посланцу, Бутурлин.

— Мой господин желает встретиться с Принцем Казимиром! — срывающимся голосом вымолвил оруженосец.

— Для чего? — невозмутимо задал вопрос Дмитрий. — Если ты хочешь, чтобы сия встреча состоялась, я должен знать, что намерен обсуждать с Принцем ваш Владыка.

— Сие мне неведомо! — вблизи вражеского стана жолнеж чувствовал себя неуютно. — Но Князь Недригайла сказал, что ему ведом способ, как без потерь разрешить противоречие меж его родом и Польской Короной!

Дмитрий с Газдой многозначительно переглянулись. Похоже, Рарох и его советник задумали какую-то хитрость.

— Где и на каких условиях должна состояться встреча? — вопросил жолнежа Бутурлин.

— На середине пути между вашим станом и замком, — произнес оруженосец, косясь на рукоять торчащего за поясом у Газды ятагана. — Моего господина будут сопровождать два бойца.

Пусть столько же человек будет с Королевичем. Мой пан мнит, что это будет справедливо…

— Более чем! — не удержался от восклицания Газда. — Что ж, мы передадим послание Князя Принцу. А ты, парень, возвращайся в острог! А то, не ровен час, какой-нибудь лях пальнет в тебя из пищали!