Wilhelm Winter - Война по убеждениям [СИ]

— Молчать значит решил?

Лезвие ножа прошло в районе бицепса, разрезая кровь и проходя насквозь. Непонятные звуки вырвались из глотки пленника. Фридрих дернул рукоятку ножа и лезвие соскользнув вниз оставило обширную полоску, из-под которой почти сразу же начала сочится кровь. Человек Клемсена завыл, пока пытавший с ужасающим хладнокровием вытирал нож используя непонятную тряпку.

— Все еще молчишь?

— Клемсен не простит, если испортишь ему сделку.

— Пожалуй попробую рискнуть.

— Тебе то бояться нечего, ты же единственный человек, которого он любит.

Фридрих на несколько мгновений остановился и тупо смотрел в противоположную стену, после чего улынулся и продолжая молчать уже быстрыми шагами приблизился к пленнику сбоку. Несколько раз дернул за веревку, проверяя ее на прочность, после чего схватился и приподнял пленника над землей еще выше. Теперь он стоял не на коленях, а буквально висел на высоте нескольких сантиметров.

— У тебя есть дети? — внезапно спросил черноволосый дворянин, перебирая в руках раскаленное с противоположной стороны железо.

— Есть. Один — неуверенно ответил ему посланник, пытаясь глазами увидеть, что делает его надзиратель.

— А хочешь еще?

Не дожидаясь ответа Фридрих приблизился и встал напротив, держа в левой руке нагретую железную палку. Тепло чувствовалось даже через несколько слоев плотной ткани, что заменяла тут роль перчатки. Один конец опасно близки приблизился к мужским достоинствам, и пленник заметно занервничал.

— ХОРОШО — внезапно закричал он, стараясь не прикасаться к опасному концу — Альфред, тот что священник из Харцбурга, знает кому ее должны были отдать. Клянусь, что больше ничего не знаю!

Фридрих убрал металл и кинул его в бочонок с водой.

— Альмерик — позвал он, после чего открылась дверь и в проходе появился его человек.

— Накорми, одень и дай коня, что бы он смог добраться до туда, куда пожелает. Так же верни ему все его вещи — вновь заговорил хозяин этой земли.

Альмерик начал колебаться.

— Мой господин, а вы уверены, что это безопасно? Может лучше просто пустить нож под глотку?

— Нет, я обещал, что отпущу его, как только он расскажет, то что мне нужно. Жаль другие не были столь благоразумны и пришлось их убить. И еще, вели собираться войскам, выступаем на рассвете.

— Так точно, ваша милость

Разбитый морально и физически Раэ, неуверенно плелся в начале своего войска или вернее то, что от него осталось. После поражения почти все бросились в разные стороны. У него осталось немного людей и сейчас они как можно быстрее пытались достичь владений, где еще совсем недавно правил Герфорд, а теперь непонятно кому они достанутся. Он еще раз окинул взглядом это печальное зрелище, поникшие головы, мертвые, которых от безвыходности приходилось просто скидывать в канаву.

— Мой господин — догоняя уставшего дворянина, заговорил один из солдат, что преподал на одну ногу.

— Что ты хотел?

— Мы достигли места назначения, вы уверены, что они сюда не придут?

— Поверь мне, они придут именно сюда и именно поэтому я буду находится здесь. На том поле, я побежал, больше такого не случится.

Раэ ускорил шаг. Пустынные ножны болтались на бедре, ведь тот свой меч он оставил вместе с телом Ивара. Он до сих пор не понимал, откуда в его жилах внезапно появилась такая ярость. Подходя к воротам, он поднял две пустые руки и напрягая голосовые связки начал говорить, стараясь что бы его услышали:

— Раэ Винтер, я был здесь с Герфордом Крелианским. Прошу впустить меня и моих людей, а также некоторых людей Герфорда внутрь крепости и дать нам отдохнуть.

Некоторое время было гробовое молчание, но вот на воротах появилось непонятное движение и сверху показалось лицо Терезы Бебанбургской, что внимательным взглядом окинула стоявшего перед ней дворянина, после чего вновь исчезла и ворота начали медленно с очень противным скрипом открываться. Увидев Терезу, Раэ моментально помрачнел еще больше, представляя какой им сейчас предстоит диалог. А сзади измученные битвой и огромным переходом в несколько дней, а вернее бегством, подтягивались измученные и невероятно опустошенные люди. Когда ворота распахнулись войско, что уже представляло собой просто толпу, медленно двинулось внутрь, не обращая особого внимания на злобные выкрики двигаться по быстрее, так как эти ворота должны быть закрытыми сейчас.

Примерно через пятнадцать минут Раэ приблизился к массивным деревянным дверям, что вели внутрь дома, некогда принадлежавшего Герфорду. Внутри было спокойно, лишь надоедливые мухи, что жужжали под потолком создавали звуки, которые как лезвие разрезали стоявшую тишину. Вдруг послышались легкие шаги, что приближались с невероятно быстрой скоростью. Раэ лишь успел оглянутся, как на него налетела Джоанна, после чего так же неожиданно заплакала, укутавшись в объятья дворянина.

— Где Герфорд? — послышался красивый голос.

— Мертв — тихо и не поворачивая головы в сторону Терезы сказал Раэ. Сначала послышался сдавленный стон, после чего стали доносится всхлипывания, которые увеличивали свою громкость с каждым моментом. Тереза развернулась и быстрым шагом, почти бегом, поднялась по лестнице и скрылась на втором этаже.

— Она его любила — произнесла Джоанна.

— Безусловно. И после этого ты все еще веришь в силу любви?

Она удивленно подняла голову и Раэ продолжил, глядя прямо в пепельные глаза:

— Кто-то должен невероятно сильно любить Клемсена, потому что Герфорд мертв, а Клемсен жив. — он немного помолчал, после чего добавил — тебе надо бежать, они придут сюда. Вам с Терезой надо бежать отсюда.

— Куда? — жалобно и как-то невероятно тоскливо спросила она.

— К моему отцу. Я напишу письмо, он поймет.

Их беседу прервали довольно нагло и неожиданно. Дверь распахнулась и на пороге показался один из стражников, после чего бегло окинул взглядом помещение и бросил:

— Ваша честь, войска под флагом дома Бебанбургских подошли к городу и окружили. Их главный хочет поговорить с вами.

Раэ мысленно выругался, а вслух произнес совсем другое, стараясь утихомирить сердцебиение и свое дыхание:

— Отбери двадцатку лучших солдат и охраняйте девушек в этом доме. За это отвечаете головой и своей жизнью — после чего дворянин повернулся ко все еще прижимавшейся к нему девушке — а ты, внимательно осмотри дом и найди безопасный проход. Герфорд наверняка сделал черный ход из этого дома, куда-нибудь за пределы города.

После чего поцеловал на прощание и быстрым шагом направился к двери, а все еще стоявший там солдат язвительно сказал:

— К концу дня все мы будем отвечать перед апостолом Петром у ворот рая.