Вадим Самборский - Лихолетье. Книга I. День летнего солнцестояния

Пантелею хорошо - он вон, сколько немцев набил! А я ему только патроны подавал, и даже ни разу не выстрелил! Называется, повоевал! такие мысли с начала боя невольно лезли парню в голову. Виктор осторожно высунулся, внимательно, как учили, оглядел поле боя, выбрал себе цель, положил винтовку на край воронки и начал целиться.

В прорезь прицела боец хорошо видел, как на берег реки, кашляя и выплёвывая из себя речную воду, без оружия, начали выбираться двое "утопленников".

Оружие утопили, а сами выплыли! Растяпы! Сейчас я вас немного согрею! не громко, говоря слова для самого себя, произнёс боец и сделал первый выстрел, ничуть не смущаясь, что убивает безоружных солдат.

Виктор Медведков служил не первый год, прекрасно стрелял и с гордостью носил на груди знак "Ворошиловский стрелок". Будучи ещё совсем молодым бойцом, на стрельбах учебной заставы, Виктор с лёгкостью поразил все мишени, чем тогда немного удивил своего отделённого командира.

Стрельну пару раз и начну выполнять приказ... - решил для себя пограничник. Он определился с целью и сделал первый выстрел. Уррра! Я в него попал!

Один из солдат, что-то громко заорал на чужом языке, а его товарищ на четвереньках по-рачьи, задницей вперёд стал пятиться назад, пытаясь забраться обратно в реку, со страху полагая, что в воде будет безопаснее всего. Прицеливаясь для второго выстрела, в прорезь прицельной планки Виктор разглядел выпученные от страха глаза немца и выстрелил. Отползающий немец оказался проворным - винтовочная пуля ударила буквально в нескольких сантиметрах от лица, подняв небольшой фотанчик песка. Близкий удар пули ещё сильнее напугал и придал дополнительное ускорение испуганному штурмовику, заставив его пятиться к воде ещё быстрее.

Вот балда, не учёл скорость движения! Я тебя сейчас достану! подумал Виктор, прицеливаясь в немца. Сухо треснул третий выстрел и, ползущий в реку штурмовик, уронил голову в реку, его тело безвольно стало качаться на воде. Затем взгляд бойца зацепил пулемётчика, стреляющего из-за щитка второго "Ханомага", остановившегося в нерешительности прямо на выезде с понтонного моста.

Механик-водитель видел, как мощный взрыв подбросил головную машину, здраво посчитал, что дорога заминирована и остановился. Пулемётчик, не экономя патроны, буквально осыпал пулями оживший дот, в котором находился Юрчук.

Попробую его снять! решил Медведков и полностью сосредоточился на цели и стал ловить момент, когда немец подставится. Долго ждать не пришлось, видимо меняя раскалившийся ствол или заправляя в приёмник новую ленту с патронами, пулемётчик в стальном шлеме на мгновенье показал свою голову из-за скошенного щитка пулемётной турели. Сухо грохнул четвёртый выстрел, и убитый пулемётчик упал вовнутрь стального корпуса, а ствол MG безвольно задрался к небу.

Есть! от радости громко произнёс стрелок и решил, что больше стрелять не будет.

Пора звать наших! подумал Виктор. Он по грудь высунулся из воронки и что есть мочи в голосе, закричал: Ребятаааа! Юрчук приказал отходить! Уходим к застаааа...

Боец умолк на полуслове и упал на дно воронки, выпустив из рук свою винтовку. Виктор попытался сделать глубокий вдох и не смог, потому что винтовочная немецкая пуля угодила ему в грудь. Беззвучно, как рыба, оказавшаяся на песке, пытаясь сделать губами глоток воздуха, Виктор поднялся, брызгая кровью, захрипел, пытаясь, что-то сказать. Вторая пуля ударила ему в голову, мгновенно убив пограничника.

Несмотря на суматоху боя, оба пограничника услышали, что кричал им товарищ, а затем умолк на полуслове.

Минька! Ты там жив? хрипло проорал товарищу младший сержант Виктор Ефимов, меняя в своём ППД опустевший магазин на новый, полностью набитый патронами.

Жив покуда! Правда, патронив залышилось зовсим мало, отвечал товарищу Михаил Колажко.

У меня остался полный диск и наган с патронами, сообщил товарищу младший сержант.

А у менэ ще е "ергедешка"! произносит Михаил.

Ты тоже слышал, что "Медведь" проорал? спросил Ефимов.

Та, чув. Но вин змовк на пивслови. Живый ли? высказал сомнение пограничник.

Эй, "Медведь"?! Ты живой? Ответь! прокричал младший сержант, затем ещё произнёс: - Миша, он молчит!

Оба бойца видели сгоревший остов мотоцикла, горящий бронетранспортёр, замершие в различных позах тела убитых немецких солдат. Выбрав момент, когда стрельба немного притихла, и были слышны только короткие очереди из дота, младший сержант Ефимов быстро перебежал в воронку к товарищу и отдышавшись произнёс:

Пантелей ещё жив! Слышишь как он по ним, короткими режет! отдышавшись, произносит Ефимов, затем он осторжно выглядывает из воронки и выстреливает скупую - на пять-шесть патронов, очередь из своего ППД, затем другую и продолжает говорить: Эти вояки уже начали приходить в себя и нам их не сдюжить! Ещё несколько минут и они, своим огнём, нас задавят!

Если ты меня прикроешь, я худко смотаюсь до цёго "броника, предложил Михаил.

Зачем? кратко спросил товарища Виктор.

Хочу трохи пошукать шо е у цёму горящему гроби, МG ихний зниму, патронив трохи посбыраю. Може там ще МП е, та гранати, - объяснил младшему сержанту Миша Колажко.

Попробуй! Только ты со своей рукой, доползти то сможешь? Виктор кивает головой, показывая взглядом на забинтованную руку товарища.

Чепуха. Зможу. Ты тильки мене вогнём пидримай, а я пидберусь до ньёго, суну им гранату, потим зализу в цию гробину, заверил младшего сержанта Михаил, затем рассказал о своих действиях.

Действуй! А я шугану эту нечисть! выслушав бойца, поддержал Ефимов.

Красноармеец Колажко достал из кармана шаровар гранату, привёл её в боевое положение, аккуратно положил свою "мосинку" и, плотно вжимаясь в землю, пополз к подбитому бронетранспортёру. Когда до "Ханомага" оставалось метров семь, Михаил перестал ползти, лёг на бок, взял гранату в правую руку, ловко поднялся и закинул её вовнутрь бронетранспортёра. После ювелирного броска гранаты парень замер на земле и, чтобы не оглохнуть, зажал руками уши. Внутри стальной коробки сильно рвануло. Ни секунды не медля, Миша Колажко поднялся с земли и быстро забрался в ещё дымящееся нутро бронетранспортёра. Автоматная очередь младшего сержанта заставила замолчать стреляющих немцев и помогла бойцу проникнуть в "Ханомаг". Услышав неподалёку взрыв гранаты, пулемётчик Юрчук на секунду отвлёкся от стрельбы и перестал стрелять. Боец увидел, как после взрыва, экономя патроны, заработал ефимовский ППД, а потом Мишкина фигура с перевязанной рукой быстро перемахнула через борт дымящегося бронетранспортёра и исчезла внутри корпуса.

Ефимов, Колажко! Живы, чертяки! с явным восхищением произнёс Пантелей и тоже стал прикрывать отчаянного товарища. Короткие очереди, выпущенные из ДП, временно отбили желание у штурмовиков лишний раз поднимать из травы свои головы.